Цена ошибки. Вернуть дочь (СИ) - Фомина Татьяна

– А почему не позвонил? – Я подняла свой взгляд и посмотрела в уставшее лицо.

– Я думал, ты спишь. Не стал будить. – Меня прижали ещё крепче.

– Стой. – Я немного отстранилась. – А ты не замёрз? – Нахмурилась и обеспокоенно ждала ответа, вглядываясь в любимое лицо.

– Замёрз, – честно признался Игорь. – Да и спать сидя жутко неудобно. – Он мягко улыбнулся, притягивая меня к себе. – Проснулся, как замёрз. Два часа дали такой бодрячок, что я практически всю дорогу ехал сто пятьдесят.

– Игорь! Ну как так?!

– Торопился, – прошептал на выдохе. – Если бы знал, что ты не спишь, позвонил.

– Я не смогла уснуть. После звонка Дэвиса места себе не находила. Он тебе что-нибудь говорил? – спросила с надеждой.

– Нет. Только то, что выполнил свою работу и время встречи.

– Ясно. – Я расстроенно вздохнула. Ещё четыре часа неизвестности.

– Всё будет хорошо, – пообещал мне Игорь. – Поедем домой, или…

– Скоро Настя проснётся. Она очень тебя ждала.

– Ну тогда пошли. Я ужасно голоден, и хочу помыться.

Глава 23

Игорь успел только помыться, когда проснулась Настя. Маленькая липучка повисла на его шее и не хотела отпускать. Пришлось нести её на руках в кухню, чтобы они могли позавтракать. Бабуля так старалась, что собрала на стол, будто хотела накормить целый взвод. На мой вопросительный взгляд, пожала плечами и бросила:

– Женя скоро с работы придёт.

Меня это очень обрадовало, иначе Настя просто так не отпустила бы Игоря. Кажется, моя крошка начинает его любить больше меня. Я смотрела, как она делится с Игорем своим йогуртом, и не могла сдержать улыбку – Богатырёв послушно ел из рук маленькой девочки.

Мы заскочили домой, чтобы переодеться и поехали в кафе, где нас уже ждал Дэвис. Детектив наслаждался кофе, аромат которого заманчиво соблазнял. Дома я не смогла проглотить ни кусочка, и сейчас чувствовала сосущее ощущение дикого голода, смешанного с волнением и страхом.

Йен галантно приветствовал меня и пожал руку Игорю. Я нервно теребила пальцы, и это не ускользнуло от внимания Дэвиса.

– Что ж, не буду вас больше мучить. Давайте сразу перейдём к делу.

Детектив раскрыл папку и подал мне и Игорю два экземпляра результата экспертизы ДНК, из которой следовало, что Борисова Мария Сергеевна является нашей биологической дочерью.

Маша. Машенька. Моя доченька.

Строчки разбегались, и я не могла найти другую, нужную мне информацию.

– Где она? – Мои руки дрожали, и я положила листы на стол.

– Борисова Мария Сергеевна в данный момент проживает вместе с матерью в посёлке городского типа Павлоградка, Павлоградского района.

– Вот здесь, – Дэвис жестом фокусника извлёк из своей папки ещё листы и положил их также передо мной и Игорем, – содержится вся информация: адрес прописки и места жительства, медицинские заключения и выписки, а также родители, указанные в свидетельстве о рождении, их данные.

Его голос звучал словно издалека. Всё, что я услышала – «проживает вместе с матерью». Только это для меня имело значение, разбив последние надежды, которые со звоном разлетелись на мелкие осколки. Наша дочь росла в семье, а значит, вернуть её будет невозможно. Ни одна мать не откажется от ребёнка, которого всё время считала своим. Я резко поднялась, жестом попросив мужчин дать мне пару минут, и отошла к окну.

Там, за стеклом, продолжалась жизнь. Она шла своим чередом: кто-то спешил, кто-то, наоборот, наслаждался первыми тёплыми днями после надоедливой зимы, а здесь, в этом кафе, мой мир остановился.

Мне понадобилось время, чтобы взять себя в руки и вернуться назад. Я совершенно не слышала, о чём они говорили, но замолчали, стоило мне подойти.

– Родители Маши… – Мой голос дрогнул, когда я произнесла имя своей настоящей дочери. – Они знали о подмене?

– Нет. Мать, Борисова Ирина Владимировна, даже не подозревала об этом. Она была выписана из родильного отделения Павлоградского района на пятый день после рождения девочки.

– Что?! Но как такое возможно?! – Я могла чем угодно поклясться, что после того, как Настю привезли в палату, она всё время была вместе со мной. Я бы заметила, если ребёнка подменили, а это значит, что Настя должна была родиться в этом же роддоме. Не привезли же её для подмены специально?!

– Антонова, – надтреснутым голосом произнёс Игорь.

Я устало опустилась на кожаный диванчик рядом с мужем. Ноги меня не держали.

– Как вы нашли её? – произнесла онемевшими губами, хотя меня больше интересовала дочь, а не женщина, совершившая такое чудовищное преступление. Страшная правда, которой я так боялась, оказалась реальностью, образовав в груди зияющую пустоту, похожую на чёрную дыру и пугающую своей беспросветностью. И мне предстояло как-то с ней жить. Я умоляюще смотрела на сидящего напротив мужчину. – Вы знаете, что произошло на самом деле?

Несмотря на весь ужас и безнадёжность ситуации (возможные краткие встречи со своей дочерью – это всё, на что можно было рассчитывать в данной ситуации, и ещё не факт, что мне разрешат это общение), я хотела узнать правду. Игорь накрыл мою руку своей, но я совершенно не обратила на это внимание.

– Елизавета Андреевна, я всегда довожу до конца любое расследование. Да, я без ложной скромности могу сказать, что знаю всё. – То, с какой интонацией произнёс это детектив, не отдавало позёрством, напротив, это было сказано как факт, как достоверность.

Как бы больно мне сейчас ни было, я хотела знать всё. Я едва заметно кивнула, что готова слушать, какими бы горькими не оказались его слова.

– Получить списки новорождённых девочек и проверить их ДНК не составило труда, тем более список значительно сужался, учитывая группу крови. Но среди них вашей дочери не оказалось. Это вам уже было известно. И тогда, когда ваш муж, – Дэвис обозначил уважение к этому событию наклоном головы, – начал поиски по районам, я решил пойти другим путём.

«Ищите женщину» – крылатое выражение имеет под собой прочное основание. Оно подразумевает, что за любой запутанной историей стоит представительница самого прекрасного пола. Виновница или всего лишь причина – это уже другой вопрос. В нашем деле именно Антонова Людмила Юрьевна, выполнявшая на тот момент обязанности заведующей родильным отделением, сообщила о «странности», которую она заметила, и которой не должно быть, намекнув тем самым на явный обман с вашей стороны.

Я почувствовала, как Игорь сжал мои пальцы.

– Нам придётся вернуться назад, даже не в тот день, когда родились обе девочки, а на двадцать девять лет раньше. – Дэвис, поймав моё удивлённое выражение лица, извиняюще развёл руками, что это, увы, не его вина, и продолжил:

– Богатырёв Станислав Егорович и Антонова Людмила Юрьевна были не просто друзьями, они были любовниками. Людмила Юрьевна знала, что у Станислава Егоровича есть невеста, но это не помешало ей верить, что она сможет занять её место, и наивно полагала, что, забеременев, удержит возле себя любимого мужчину. Однако этого не произошло. Узнав о беременности любовницы, Станислав пришёл в бешенство и потребовал сделать медаборт. Внебрачный ребёнок разрушил бы брак, который был так ему нужен. Людмила категорически не соглашалась, но на кону стояли их отношения. «Хочешь, чтобы мы были вместе – избавься от плода» – таково было условие. Станислав заверил, что между ними останется всё как прежде, но «лишних» доказательств их связи быть не должно.

И Людмила, будучи ещё студенткой медицинского колледжа, соглашается на прерывание беременности, выбрав сомнительное счастье с тем, кого любила. Однако её отношения с Богатырёвым тоже начинают портиться. Став законным супругом, Станислав Егорович, старается сохранить статус примерного семьянина, и Людмила понимает, что её просто обманули, вынудив пойти на аборт.

В мире нет ничего страшнее обиженной женщины. Оставшись без мужчины и ребёнка, Антонова не стала устраивать скандалы своему бывшему любовнику. Она понимала, что они ни к чему не приведут. Станислава, который уверенно шёл вверх по карьерной лестнице, расширяя не только сферу своего влияния, но и стал известной личностью, ей не вернуть. И она решает разрушить его жизнь, также как разрушили её, столкнуть с высоты, на которую он успел подняться. Антонова предлагает своему бывшему любовнику остаться друзьями. Смелое и дерзкое предложение, которое однако было принято. Так Антонова получила возможность быть допущенной «в круг семьи», а Елена Сергеевна со своей доверчивостью делилась с ней всеми секретами. Станислава Егоровича это и радует, и в то же время напрягает, ведь разоблачение их связи может случиться в любой момент, но Антонова ведёт себя безукоризненно, общаясь исключительно с женой бывшего любовника. В стремлении добиться своей цели, Антонова проявляет настоящие чудеса выдержки.