Ведьма. Избранница Волка (СИ) - Хэля Хармон

— Да не нуди ты, — улыбнулась Ольга, — я и сама почувствовала. Что я как Чужой-грудолом двигаюсь. Потом потренируюсь. А вообще клево. Только есть хочется…

— Что-то у нее не то все-таки с энергетическим расходом, — тихонько выдохнул Юрий, — она потребляет как восемь особей.

— Она всегда хорошо кушала, — также тихо ответила Валя, — ну может не как восемь, а только как пять.

— Эй, я все слышала!.. — раздалось с территории кладбища.

— А и ладно! — вдруг махнул рукой Семенов, затем внимательно посмотрел на Юрия.

Валя проследила за взглядом Старшего Стража. И тихонько охнула, не найдя Юрия рядом. Она секунду назад выпустила его руку из своей, а теперь…

Огромный пес потянулся, прохрустел суставами и резким движением укусил холодный ночной воздух.

Семенов устало выдохнул, крепко зажмурился и надавил себе на глазные яблоки пальцами.

— Ну давай, Валентина, — заговорил Семенов, открывая глаза, — в нашей жизни не очень-то много радостей… Так что вперед.

Валя дотронулась до мягкой серебристо-серой шерсти. На ощупь абсолютно такой же как волосы Юрия. А пахло от гигантской собаки точно также…

— Юра, — восторженно прошептала Валя.

Пёс ткнулся в ее руку мокрым черным носом. Она вспомнила, как в доме у прабабушки Геллы играла с похожей собакой. Ей было лет шесть. Странно, что она забыла. И больше они никаких животных никогда не держали. Да и что у прабабушки был за пес? Куда он делся? Воспоминание вспыхнуло и медленно погасло. А вместе с ним пропало последнее сковывающее напряжение. Боль, вина, ответственность.

Пес лег на землю. Валя забралась ему на спину. Она почувствовала что в восторге, и что улыбается так сильно, что щеки начинают немного сужать поля зрения снизу. Валя счастливо расхохоталась. Пес поднялся на лапы и качаясь прошелся шагом. У Вали занялось дыхание. А когда он разбежался и взлетел в затяжном прыжке над высоким забором…

Валя сжала бедами теплые мягкие бока. Гулкое сердцебиение пса отдавалось во всем ее теле. Пальцы утопали в густой шерсти загривка. В своем счастье она захлебнулась.

И не было ничего: ни коллекторов, ни бессонных ночей в ужасе, она никогда не гладила по горячей голове шестилетнего больного пневмонией брата, одна, в пустой квартире, пока отец поднимал свой бизнес… Мама и мачеха никогда не исчезали из ее жизни, а папа не разбивался в аварии насмерть. Андрей не вырывал лучшей подруге сердце. И никогда она вместо брата не встречала злобного подменыша с капризным ртом на этом кладбище.

Только ночь. Затяжной полет. И огромный теплый зверь. На мягких лапах.

— Валя, открой глаза… — Юрий коснулся ладонью ее щеки.

Валя медленно разлепила веки.

— Ты каталась на единороге! — ворвался в Валин мир Ольгин веселый голос.

— Почему единороге?.. — счастливо спросила Валя заплетающимся языком, повисая у Юрия на шее.

— А у него рог на лбу вырос, — хмыкнула Ольга, — за многие прегрешения перед начальством.

— Потом объясните мне шутку про рог, — привлек к себе всеобщее внимание Семенов, и добавил несколько раздраженно — Валя, приходи в сознание. Работать пора. Я, честно говоря, не ожидал, что тебя так размажет… Думал просто хандра с тебя стечет в землицу кладбищенскую… Тьфу на вас, вы там целуетесь что ли?

Семенов дернул Юрия за рукав куртки, разбивая парочку.

— К могиле, рысью!.. — процедил Старший страж.

Глава 35. Эксгумация

Света уличных фонарей, достигающего края кладбища, вполне хватало. Хотя для ведьмы и трех Стражей темнота была не такой уж непреодолимой преградой.

Около часа ночи лопата звякнула о крышку гроба девушки, что так заинтересовала Андрея.

Этот труп, не считая затихшей после дневной экзекуции могилы Валиного отца, был единственным не пожелавшим отвечать Вале. На целом кладбище.

— Ничего удивительного, — флегматично констатировал Семенов, развалившись на соседнем надгробье, выточенном в форме гигантской гранитной волны, — у нее же Медовая Пчела! Мертвая барышня пока может себе позволить игру в молчанку. А вот мы сейчас крышечку откроем, да кулончик снимем. Да обо всем покойницу расспросим.

Юрий с хрустом выломал крышку гроба.

— Ну ты даешь, Юрец, — Ольга присвистнула, — как в “Убить Билла”! Только ты снаружи это сделал…

Валя не поняла, о чем говорит подруга. Она не видела этот фильм. Но судя по контексту — ей бы не понравилось. Видимо там какой-то персонаж бился внутри гроба. Ну и зачем ей такое смотреть? В Валиной жизни было достаточно плохого, так что мрачных книг, фильмов, спектаклей и картин маслом — она одинаково избегала.

Но видимо зря. Судьба решила восполнить этот культурный пробел.

Валя тяжело вздохнула и уставилась в расщелину в деревянной крышке. Семенов покинул свой импровизированный каменный гамак. Ольга прекратила плести венок из гвоздик с соседней могилы и автоматическим жестом повесила его на гребень мемориала-волны.

Четверо молча взирали на покойницу.

Темноволосая девушка, уже полгода как мертвая, если верить надписи на могильном камне. С бледно-синюшным лицом, не тронутым гниением. Лежала сложив руки на укрытой белым кружевом груди. Полупрозрачное свадебное платье, совсем немного запачканное землей, насыпавшейся в разлом на крышке гроба, контрастировало с золотой пчелой, размером с трехмесячного котенка.

— Вот это кулончик, — присвистнула Ольга.

— Все назад, — скомандовал Семенов.

Но было поздно. Пчела издала низкий вибрирующий звук и шевельнула лапками. Покойница разомкнула пергаментные веки. Белесые как бельма глаза. Цвет радужки было уже не различить, да никто и не собирался приглядываться.

Все подчинились Старшему Стражу. Только Валя попыталась коснуться мыслью сознания покойницы. Но лишь оглушительное гудение пчелы было ей ответом.

Валя оглянулась. Подсохшие кончики пальцев мертвой руки сжали земляную насыпь. Затем показалась вторая рука. Она воткнула в зыбкую кладбищенскую землю синеватые тонкие ноготки. Покойница карабкалась наверх.

— Она не ответит, — пролаял на бегу Семенов, ставший огромным серым псом с болотными человеческими глазами, — она не до конца мертва. Не взывай. Она ударит в ответ!

Валя не успела отдернуть от мертвого сознания восставшей из-под земли невесты свои мысленные щупальца. По вискам ударил пронзительный скрежет. Мир заполнил смрад гниения. И Валя ослепла.

Все вокруг застило белое кружево. Кроме неба. Небо было серым. И собиралась над Валиной головой привычной спиралью. В безвременье, как всегда, смерч пытался сойти на землю.

По снегу механическими кукольными шагами к Вале что-то приближалось. Глубокий вдох и выдох. И Абсолютное Белое оформилось в темноволосую девушку в платье невесты.

Мертвая и Валя застыли неподвижно друг напротив друга. Покойница, кажется, потеряла ее из виду, так что неуверенно протянула руку вперед, аккуратно перебирая пустой воздух. Затем начертила что-то