Над строками Нового Завета - Георгий Чистяков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В пустыне происходит «невозможная» встреча человека с Тем, Кого нельзя увидеть. Там, где никого нет, присутствует Он, невидимый Господь. В пустыне, где можно много лет бродить по пескам и никого не встретить, мы встречаем Его. В пустыне, где нет ни воды, ни травы, ни еды, где «лань желает к Потокам воды» (Пс 41: 1-2), обостряются все чувства. Жаждет истосковавшаяся по воде лань, и подобно свече вспыхивает здесь жаждой Бога человеческое сердце. Не случайно в древних Церквах (Армянской, Коптской, Эфиопской) есть удивительный обычай ставить свечи в песок – он символизирует эту «невозможную» встречу в пустыне.
В пустыне Моисей разбивает народ Божий на тысячи, сотни и пятидесятки. Иисус тоже велит апостолам рассадить людей по пятьдесят, то есть по той же схеме, что и Моисей. В Евангелии от Марка очень образно сказано о том, как Иисус и ученики рассадили своих братьев и сестёр рядами по пятьдесят человек: «как овощи лежат на грядке». Взятое из просторечия, но очень яркое сравнение. В нём мне слышится голос апостола Петра, грубого галилейского рыбака, который не умеет выражаться изысканно, но зато говорит так ярко, что его слова не потускнели и за две тысячи лет.
… День клонится к вечеру, уставшие люди рассаживаются рядами по пятьдесят человек. И вот в присутствии всего народа Иисус берёт хлеб, благословляет, преломляет и даёт ученикам.
Ещё четыре раза (кроме этих шести) в Писании рассказывается о том, как Иисус взял хлеб, благословил, преломил и дал ученикам со словами: «Примите, ядите: сие есть Тело Моё». Это три рассказа о Тайной Вечере в Евангелиях от Матфея, Марка и Луки и ещё один раз – в 24-й главе Евангелия от Луки, когда во время эммаусской встречи Иисус тоже берёт хлеб, благословляет и преломляет. В Преломившем хлеб ученики узнают Его, и Он становится невидимым для них. Перед ними на столе остаётся только хлеб, который Он взял, благословил, преломил и дал им, – евхаристический хлеб.
Эти четыре жеста Спасителя во время совершения чуда умножения хлебов точнейшим образом повторяются во время Тайной Вечери, во время Евхаристии.
«И даёт народу…» Сравним, как об этом рассказано у синоптиков – Матфея, Марка и Луки – и в Евангелии от Иоанна. В греческом тексте – «Иисус дал ученикам хлеб, а ученики – народу», а в Евангелии от Иоанна – «И дал хлеб возлежащим», об учениках там ничего не сказано. Евангелисты Матфей, Марк и Лука описывают события как бы снаружи, а последний – Иоанн – как бы изнутри. «Снаружи» это чудо видится именно так: Иисус даёт хлеб ученикам, а ученики раздают его возлежащим. А если смотреть на это чудо «изнутри», то Иисус Сам даёт хлеб каждому из возлежащих вместе с Ним. Апостолы лишь выполняют роль рук Спасителя, их руками именно Он Сам даёт людям этот хлеб. В более поздних рукописях Евангелия от Иоанна вставлены слова «… ученикам, а ученики – возлежавшим», таким образом, повествование об умножении хлебов в Евангелии от Иоанна «подогнали» под рассказ в синоптических Евангелиях. Это характерная черта византийской редакции евангельского текста. В настоящее время познакомиться с древним текстом можно по переводу под редакцией епископа Кассиана (Безобразова), не раз уже издававшемуся Российским Библейским Обществом.
Чудо умножения хлебов удивительным образом напоминает нам о таинстве Евхаристии. Тайная Вечеря ещё не совершена. Ещё впереди и Страстная неделя, и Великий четверг… В этом чуде как бы присутствует тень будущей Евхаристии. Потом, в день Тайной Вечери, Иисус велит ученикам тоже принести хлеб…
А почему у евангелистов Марка и Иоанна упоминается о зелёной траве? Зелёной трава в Палестине бывает только весной. Если мы посмотрим, в каком месте 6-й главы Евангелия от Иоанна стоит рассказ об этом чуде, то поймём, что речь идёт о времени перед Пасхой. Но ведь и Тайная Вечеря была совершена перед Пасхой. Это не простое совпадение.
Когда хлеба ещё не умножены, когда ученики говорят о том, что этим людям нечего есть и двухсот динариев не хватит, чтобы купить еды для всех, а денег взять неоткуда, Иисус отвечает: «Вы дайте им есть». Интересно, что с точки зрения грамматики греческого языка местоимение «вы» здесь совершенно не нужно. А оно здесь стоит! Оно как бы курсивом, вразрез с правилами грамматики туда вставлено, чтобы подчто-то важное: именно вы дайте им есть. То есть – если вы сами не дадите, то никто им не даст. Обращаясь к апостолам, Иисус говорит: «Я сотворю это чудо, но вашими руками».
Когда мы теперь, в XX веке, служим Литургию, мы берём для этого хлеб, который называется «просфора», по-латыни – oblata, «приношение». Это хлеб, который приносят в храм молящиеся, чтобы на нём была совершена Евхаристия.
Однажды я был в греческом храме в Париже, пришёл туда рано, когда ещё никого не было. Священник мне сказал: «Посидите, подождите, в 10 часов будет служба». Я сидел, молился и ждал. Входит старушка, в платочке, вся в чёрном, как ходят всегда старые гречанки, и несёт хлеб. Священник выходит из алтаря, берёт его, подкидывает, говорит: «Хорошо!» – и уносит в алтарь. Вот на этом хлебе он и совершил таинство Евхаристии. Это – знак подлинности Евхаристии, которая совершается на принесённом хлебе, а не на специально выпекаемой в храме просфоре, как это сложилось теперь у нас, на Руси. Ведь в древности просфору и у нас приносили прихожане – по слову Спасителя: «Вы дайте им есть»; потому она так и называется – «приношение». В этом таинстве соединяются два вида служения: священство и диакония, всеобщая диакония всех во Христе. Разумеется, чтобы совершить таинство, необходима только одна просфора, только один хлеб. Но по сложившейся у нас традиции Литургия служится на пяти хлебах. Чудо умножения совершается Иисусом над пятью хлебами, поэтому мы служим Евхаристию на пяти просфорах, вспоминая и об этом чуде, а не только о Тайной Вечере. А если прихожан сто, двести, триста и они принесут много хлебов, то этот остальной хлеб будет антидором. Его раздадут нищим, убогим, тем, кто в нём нуждается. Это и есть диакония всего прихода, диакония каждого христианина, когда все участвуют в служении, когда нет зрителей, потребителей благодати, а все – участники одного общего дела. Ибо само слово «литургия» означает «общее дело».
В рассказе о чуде умножения хлебов в 6-й главе Евангелия от Иоанна присутствует одна очень важная деталь, которой нет у других евангелистов: хлеб, который Иисус берёт и благословляет, находится у мальчика. Вспомним другое место из Евангелия: «Пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им; ибо таковых есть Царствие Божие» (Мк 10: 14). Не случайно именно у ребёнка и находится хлеб, который Господь берёт для умножения.
Иисус говорит: «Отпустить же их неевшими не хочу, чтобы они не ослабели в дороге» (Мф 15: 32). В какой дороге? Не только в той, что ведёт из пустынного места домой, но и в жизненной дороге. Не хочу оставить их, говорит Спаситель, без хлеба Евхаристии, без таинства Евхаристии, без святого причащения, чтобы они не ослабели на жизненном пути.
Иногда говорят: «Этот человек недостаточно чист, он грешен, грязен и так далее, ему нельзя причащаться». Нет, именно ему и предлагает Господь Себя в виде хлеба, чтобы он «не ослабел в дороге» окончательно, не сломался.
Один из святых прошлого века говорил:
«Ты недостоин Святых Тайн? Да, недостоин, это ясно, но это тебе необходимо».
Другими словами, ты недостоин и никогда не будешь достоин, но причащаться Святых Тайн тебе необходимо, без этого тебе будет ещё хуже. «Не хочу их отпустить неевшими, чтобы они не ослабели окончательно», – говорит Спаситель. Людям надо дать эту духовную пищу, иначе им будет ещё хуже, ещё труднее. Что такое причащение? Награда за хорошее поведение? За то, что ты постился или молился? Или это тот Хлеб, без Которого ты, если начал погибать, погибнешь окончательно? Наверное, всё-таки второе…
Евангелист Марк, рассказывая о начале этого чуда, говорит: «Иисус, выйдя, увидел множество народа и сжалился над ними…» (Мк 6: 34). Слово «сжалился» осталось во всех остальных Рассказах, но то, что дальше сохранено у Марка, в других текстах утеряно: «… сжалился над ними, потому что они были, как овцы, не имеющие пастыря».
Иисус, совершая чудо умножения хлебов, поступает как добрый пастырь из 10-й главы Евангелия от Иоанна. А ведь именно 10-я глава Евангелия от Иоанна, глава о добром пастыре, который душу свою полагает за овец, была древним пасхальным чтением. Это теперь мы читаем в пасхальную ночь начало Евангелия от Иоанна: «В начале было Слово…», а христиане Запада – последнюю главу Евангелия от Марка; в глубокой же древности в пасхальную ночь читалась именно 10-я глава Евангелия от Иоанна – о добром пастыре. Так что евангелист Марк, сравнивая Господа в рассказе о чуде умножения хлебов с добрым пастырем, напоминает нам, что мы всякий раз, когда вкушаем евхаристический хлеб, «смерть Христову возвещаем, доколе Он не придёт», как говорит об этом в Первом Послании к Коринфянам апостол Павел (11: 26). В чуде умножения хлебов присутствует весть о смерти Христа и воскресении Его из мёртвых.