Вечная команда (ЛП) - Станич К.М.

— Может быть. Ты знаешь, что ещё это значит? Что мой отец знает больше, чем ему следует. — Рейнджер отодвигает карты в сторону, а затем протягивает руку, чтобы схватить переднюю полу рубашки, сжимая ключи сквозь ткань. — Он хотел, чтобы я навестил его во время осенних каникул. Я мог бы.

— Не один, нет, — произносит Тобиас, садясь позади меня и сминая банку из-под кофе в руке. — Если ты поедешь, мы тоже.

Рейнджер ворчит, но не спорит, глядя в окно на внезапно начавшийся ливень.

— Где ты вообще взял эти вещи? — спрашивает Мика, протягивая руку, чтобы поиграть с бретелькой моего лифчика через рубашку. Я отталкиваю его руку, но мы оба ухмыляемся, как идиоты.

— В библиотеке, — отвечает Черч, а затем очень быстро добавляет: — Единственной в городе. Мы ходили в школьную библиотеку, но мистер Дэйв был не слишком разговорчив. — Он на мгновение замолкает, как будто о чём-то задумывается, а затем качает головой. — Я полагаю, он ни с кем не был откровенен и по поводу ножевого ранения, так что в этом нет ничего удивительного.

— Мы упоминали, что есть и другие пропавшие ежегодники? — говорит Рейнджер, скидывая ботинки и откидываясь на подушки Черча. Все они шелковистые, роскошные и мягкие — здесь подушка с перьями, там атласная подушка, одна с густым чёрным искусственным мехом. Я часто задавалась вопросом, что бы я почувствовала, если бы Черч поднял меня туда и положил мою голову на одну из них, прежде чем поцеловать. — Никакой закономерности в пропавших годах, по одному в разных годах.

— Я бы сказала, что поговорю об этом с папой, но после своего маленького признания он стал ещё более молчаливым, чем обычно. — Я вздыхаю и протягиваю руку, чтобы убрать несколько локонов со лба. — Я всё ещё думаю, что он связан с мистером Мерфи и мистером Дэйвом. Я только упомянула слово «культ», когда заходила вчера, и он захлопнул дверь кабинета у меня перед носом.

— Это имело бы смысл, — говорит Спенсер, теребя шов на моём одеяле. — Они втроём работают вместе, чтобы защитить Чака — пусть и за кулисами. — Он поднимает взгляд, кожа вокруг его рта напряжена от беспокойства. — Это то, что, я думаю, делал Джек, когда пришёл за мной в хижину — он защищал меня.

— Да? — Рейнджер возражает, и я чувствую, как напряжение между ними в одно мгновение поднимается до небес. Существует довольно много разногласий по поводу Джека и его роли в смерти Дженики. Не то чтобы я винила кого-то из них за позицию, которую они занимают, просто тяжело видеть, как они ссорятся друг с другом. — Ну, тогда, если он так чертовски беспокоится о тебе, зачем ни с того ни с сего появляться в кампусе, исчезать при малейшем намёке на проблему, а потом, чёрт возьми, нахрен исчезать от тебя?

— Джек неплохой человек, — произносит Спенсер, и в его голосе слышатся грустные, но решительные нотки, которые напоминают мне о том дне в коридоре, когда он посмотрел на меня так, словно я обманщица. От мыслей об этом у меня болит сердце, поэтому я прогоняю эту мысль прочь. — Он просто трус. Мне совершенно ясно, что он боится этого… Братства Священнослужителей или как там они себя называют. И это справедливо, могу добавить, учитывая количество погибших.

— Давайте не будем называть их именами собственными, — предлагаю я, пытаясь разрядить напряжённость. — Давайте назовём их… Братством грязных туалетных ёршиков.

— Что у тебя такое случилось с туалетными ёршиками? — спрашивает Мика, получая от меня удар локтем в грудь в качестве расплаты. — Давайте назовём их Последователи Сырных Членов.

— Чувак, я только что поел, — говорит Тобиас, дёргая брата за прядь волос. — А теперь будьте на секунду серьёзны: мы собираемся снова спуститься в те туннели?

— Нет! — кричу я в то же самое время, когда Черч говорит: «Да».

Он смотрит на меня и слегка улыбается.

— Вы нет, но я да.

— Ты что, с ума сошёл?! — огрызается Спенсер, роняя подушку, которую использовал, чтобы скрыть свою эрекцию, и поднимается на ноги. — Я знаю, что меня там не было, но, типа, разве вы, ребята, не усвоили урок в первый раз? Вы все могли погибнуть.

— Отправь туда одного из охранников твоих родителей для расследования, — говорит Рейнджер, и Черч вздыхает, как будто ожидал такого ответа от друзей.

— Этот культ, — молвит он, скрещивая руки на груди и, наконец, присаживаясь на край кровати. — Они явно состоят из влиятельных семей, семей с ресурсами, которые соответствуют моим собственным.

— Ничьи ресурсы не сравнятся с твоими собственными, — бормочут близнецы у меня за спиной, но достаточно громко, чтобы я могла расслышать.

— Это игра, разве вы не видите этого? — он поднимает взгляд, и в его янтарных глазах горит яростная решимость. — Люди, которые охотятся за Шарлоттой, молоды, неопытны. Они не наёмные убийцы, они не профессионалы. Подумайте об этом: школьный совет отклонил наши просьбы о дополнительной безопасности. Почему? Потому что они хотят, чтобы это был вызов. Дженика записала это ясно как божий день: это посвящение. — Ноздри Черча раздуваются, и тогда я понимаю, насколько он на самом деле чертовски умён. Он мог бы обвести всех нас вокруг пальца, если бы захотел. — Даже эта цитата о лисах, та, что из Библии: поймайте для нас лисиц, маленьких лисят, которые грабят виноградники; ибо наши виноградники в цвету. Это метафора. — Он указывает в мою сторону. — Дженика, Юджин, Джейсон… Шарлотка. Это лисы. Виноградник — это интересы культа, какими бы они ни были. — Черч внезапно встаёт, явно разгневанный своей речью, очевидно разочарованный тем, что он не раскрыл всю тайну убийства самостоятельно. Он слишком строг к себе. — Эти семьи прислали своих людей, чтобы сделать это дело, и я намерен принять этот вызов. — Он подходит к двери, кладёт руку на ручку и оглядывается, всего один раз. — И, если мои родители чему-то меня и научили, так это защищать тех, кого ты любишь, чего бы это ни стоило.

Черч исчезает в коридоре и захлопывает за собой дверь.

Я встаю, чтобы пойти за ним, забыв, что на мне всё ещё надет искусственный пенис в нижнем белье. Он шлёпается на пол и подпрыгивает рядом с кроватью Черча, разрушая драматизм момента.

Не теряя ни секунды, Рейнджер наклоняется, поднимает его и засовывает себе в штаны, прежде чем встать и указать на остальных из нас.

— Я пойду приведу его. Вы, придурки, заканчивайте свои грёбаные костюмы на Хэллоуин и перестаньте валять дурака.

— Прекрасный каламбур, — замечает Тобиас, прежде чем Рейнджер показывает ему фак и отправляется на поиски друга. Спенсеру и близнецам требуется около двух секунд, чтобы разразиться хриплым смехом. Но что касается меня, я не могу перестать думать о том, как глаза Черча встретились с моими, когда он произнёс слово «любишь».

С тех пор как я начала ходить в школу, я не особо нуждалась в репетиторстве, поскольку помощь Черча в прошлом году сильно изменила то, как я учусь и разбираюсь с проблемами. Он был прав: у меня не было фундамента, а без этого фундамента я не могла построить ничего нового. Но он создал мне его, и с тех пор у меня не было проблем с тем, чтобы собрать всё воедино самостоятельно.

— Ты действительно думаешь, что я смогла бы поступить в колледж? — спрашиваю я Черча, откладывая книги в сторону и глядя на него, купающегося в тусклом свете лампы рядом с кроватью. У каждого из нас есть настенные электрические камины на стенах в изножьях наших кроватей, которые весело горят, защищая от холода снаружи.

Пока я работаю над дурацким заданием мистера Мерфи по английскому, Черч просмотрел свою домашнюю работу и перешёл на страницы дневника Дженики. Он берётся за них так, как за всё остальное в жизни: как будто у него задание не на жизнь, а на смерть. Однако в данном случае это чертовски буквально.

— Назови колледж, и я позабочусь, чтобы ты поступила, — бормочет он, обводя пальцем предметы на экране своего Айпада. Он отсканировал все страницы, так что может поиграть с ними и делать пометки. Настоящие спрятаны обратно в дневник Дженики и хранятся в маленьком сейфе в комнате Рейнджера и Спенсера. Черч ненадолго замолкает, чтобы посмотреть на меня, сидящую на кровати в очках и забрызганном краской свитере. Парни продолжают пытаться купить мне новую пижаму, но чего они не понимают, так это того, что мне нравится эта. Она удобная и немало повидавшая. Когда я надеваю её, я думаю о своей тёте Элизе и о том, как она заманила меня к себе домой пиццей и светлым пивом, чтобы заставить меня помочь покрасить стену в её гостиной в фиолетовый цвет. За деньги можно купить новую пижаму, но они не могут подарить мне поток счастливых воспоминаний, как эти спортивные штаны. — При условии, конечно, что ты будешь продолжать получать хорошие оценки.