Пока чародея не было дома. Чародей-еретик - Кристофер Сташеф

— Спасибо тебе, детка, — проговорила фея, нежно разжав пальцы Корделии. — Вряд ли твой братец знает значение того слова, которое я не услышала. И все-таки с его стороны было на редкость невоспитанно его произносить! — Она подошла к сидящему на земле мальчику, сердито подбоченилась и вопросила: — Ты что же, совсем не уважаешь слух прекрасных дам, верзила эдакий?

Джеффри открыл было рот, чтобы пылко возразить, но Магнус встретился с ним взглядом, и Джеффри неохотно проглотил те слова, что уже вертелись у него на языке.

— Прошу тебя, прости его, — проговорил старший брат. — Он еще мал, и потому ему тяжело сдержаться и помнить о хороших манерах, когда ему больно. — Он заработал убийственный взгляд от Джеффри, но старательно проигнорировал его и обернулся к сестре. — Насколько я понял, вы с Джеффри не слишком сильно ушиблись?

— Не слишком, — подтвердила Корделия. — И я еще никогда так сильно не радовалась, угодив в передрягу. Видел ли ты хоть раз такую красоту?

Магнус посмотрел по сторонам и вытаращил глаза. Корделия поняла, что до этого мгновения ни он, ни Джеффри не понимали, куда попали. Даже средний брат с трудом сдерживал восторг.

— Делия! — воскликнул он. — Это что же, какое-то волшебное царство?

— Это обитель фей, — ответила ему Лето. — Ее сотворила для нас одна добрая волшебница.

— Верно, и место это волшебное, — добавила Осень. — Тс-с-с! Прислушайтесь! Разве вы не слышите музыку?

Дети утихли, и до них донеслись еле слышные звуки: казалось, легкий ветерок трогает струны арфы, а к этой мелодии примешиваются плеск струй водопада и журчание ручейка.

— Что это? — озадаченно пробормотал Магнус.

— Это ветер шевелит лианы, — отвечала Осень.

— А это что? — вскричал Грегори. Он, чуть прихрамывая, выбрался на середину грота, где посреди камня сверкал и переливался большой кристалл.

— Это очень крупный бриллиант, — заявила Корделия, подойдя и встав рядом с малышом.

— Нет, — улыбнулась Осень, подлетев к ним. — Это просто камень, хотя и очень красивый. Такой уж он уродился — словно его выточили.

— Не думаю, что это так, — покачал головой Магнус, приглядевшись к камню повнимательнее. — Если я не ошибаюсь, папа мне такие камни показывал. Он называется «кварц».

— Точно, — подтвердил Джеффри, не отрывая взгляда от кристалла.

Магнус кивнул:

— Мне раньше доводилось видеть кварц. У его кристаллов редко бывают такие гладкие грани, и даже тогда они не больше чем с палец. Над этим камнем кто-то умело потрудился.

— Да нет же, — возразила Лето. — Он был здесь с тех самых пор, как волшебница сотворила этот грот.

— Значит, она и этот камень сотворила тоже, — рассеянно и как-то отстраненно пробормотал Грегори. — Он не сам вырос. Волшебница его создала.

Джеффри нахмурился:

— Чего это у тебя вдруг голос такой странный стал, Грегори? Грегори!

— Тише! — прикрикнула на брата Корделия и увела его в сторонку. — Он творит чудо!

Лицо Грегори приобрело особенное выражение задумчивой сосредоточенности. Внутри кристалла вспыхнул огонек, начал разрастаться и озарил лицо малыша лучистым сиянием.

— Это опасно! — горячо воскликнул Джеффри.

— Нет, — возразил Магнус и опустился на колени по другую сторону от кристалла, пристально глядя на младшего брата. — Ничего дурного не случится. Грегори владеет силой кристалла, а не наоборот. Загляните к нему в разум — сами увидите.

Тут все примолкли и стали слушать мысли и ощущать чувства, испытываемые Грегори. И увидели кристалл его глазами, но только его очертания померкли, и ясно видна стала только светящаяся точка — в том месте, где на поверхности камня мерцал лунный блик. Глядя на диковинный камень глазами младшего брата, другие дети увидели, как сияние начало разбухать, разрастаться, заполнило все поле зрения, но при этом уподобилось дымке. А потом дымка стала мало-помалу развеиваться, и наконец сквозь нее стали видны…

— Это мама! — негромко, взволнованно воскликнул Джеффри.

— И папа! — проговорила Корделия, широко распахнув глаза, хотя картина предстала только перед ее мысленным взором. — Но кто эти, другие?

В видении, представшем перед детьми, их родители сидели за дубовым столом в углу какой-то большой комнаты со стенами, забранными деревянными панелями. На столе перед Родом и Гвен стояли кружки, а сами они оживленно переговаривались с другими взрослыми, которые сидели за столом вместе с ними. В одном из взрослых дети признали монаха — наверняка это был монах, поскольку он был одет в коричневую сутану с откинутым назад капюшоном. Даже желтая рукоятка маленькой отвертки, что торчала из нагрудного кармана, показалась детям знакомой. Но вот остальные…

— Что это за одежда на них? — удивилась Корделия.

И действительно: одеты были люди по-иноземному.

Двое взрослых, судя по тонкости черт их лиц, были женщинами, но куртки на них были почти такие же, как на мужчинах. Один из мужчин был худощавым, бледным и седым, со светло-голубыми, выцветшими глазами, а другой — намного моложе, но при этом очень полный, с приятной, добродушной улыбкой. А третий — коренастый, широкоплечий. Этот совсем не блистал красотой…

— Да это же… Йорик! — ахнула Корделия.

— Тот самый, которого его величество Туан назначил вице-королем страны зверолюдей? — вытаращил глаза Джеффри. — И правда, это он самый и есть! Но почему он так странно вырядился?

— Это он, — согласился Магнус. — Но как он оказался вместе с нашими папой и мамой?

— Хотя бы с ними вместе хорошие люди, — вздохнула Корделия.

— А ты как думала, глупышка! — фыркнул Джеффри. — Разве наши родители стали бы знаться с плохими?

Корделия развернулась к брату, готовая ответить на «глупышку», но Магнус взял ее за руку:

— Не надо! Ты разрушишь чары! Не кипятись, сестренка! Потерпи! Давай посмотрим на маму с папой, покуда это возможно!

— О да, конечно! — Корделия притихла, сосредоточилась на видении. — И все же они неправильно поступили, что покинули нас. О, как они только могли уйти без нас!

— Не думаю, чтобы у них был выбор, — насмешливо проговорил Джеффри.

— Вот тут ты прав, — подтвердил Магнус. — Радуйся, сестрица, хотя бы тому, что они живы и здоровы!

— Да, да! — устыдившись, кивнула Корделия. — Что же это я… Слава Богу, с ними все хорошо!

Но стоило ей произнести эти слова, и картинка начала таять. Корделия в отчаянии негромко вскрикнула, но туман сгустился и скрыл и родителей, и их друзей. Наконец кристалл снова потускнел.

— Ну что ж, хотя бы немножко удалось на них посмотреть, — вздохнул Магнус, не спуская глаз с камня. — Да поможет вам Бог, мама и папа! И пусть Он побыстрее вернет вас к нам!