Тайна американского пистолета. Дом на полпути - Эллери Куин

Этот день стал для прессы днем сражения, и главнокомандующим сражения оказался Тед Лайонс. После того как обозреватель выпустил весь запал сплетен в адрес Марс-Грант-Сентр-стрит, он переключил свое внимание на Томми Блэка.

Заметка, которая разорвалась неожиданной бомбой, появилась в одной из утренних колонок Лайонса. «Теневая сторона Джентльмена Джима и Маннасы Маулера! Как меняются времена… Интересно, чего добивается знаменитый претендент на титул Самого Большого Кулака в классе мастодонтов, упражняясь в джазе, коктейлях с апельсиновым соком и любовании Орхидеями? И что случилось с дражайшей половиной Орхидеи, который не способен постоять за себя и лишь что-то мямлит в свое оправдание? Приди, приди, герой, твой дом в огне!»

Первое эхо взрыва достигло Главного полицейского управления через полчаса после того, как оно откатилось от центральных каньонов города. Джулиан Хантер, к восторгу хихикающих сотрудников офиса бульварной газетенки Лайонса, аккуратно пристроил свою широкополую шляпу и трость на бездействующую пишущую машинку секретарши, ворвался в святая святых Лайонса, скинул пальто и предложил обозревателю поднять лапки вверх. Лайонс издал одно из своих излюбленных восклицаний, по части которых слыл большим мастером, нажал на кнопку, специально предназначенную для чрезвычайных ситуаций, и вскоре мистер Хантер оказался на полу за пределами офиса, вышвырнутый накачанным джентльменом под восторженное «браво» обозревателя. Мистер Хантер, вызволив свои верхние вещи, отбыл с кровожадным блеском в глазах. А на следующий день колонка Лайонса продолжила вести батарейный огонь из грубо завуалированных оскорблений.

Второе эхо отозвалось в первый же вечер, когда в священных пределах самого клуба «Мара» сработал детонатор.

На голове инспектора тоже добавилось седых волос. Этот случай стал той каплей, которая переполнила чашу терпения: Эллери выглядел невероятно раздраженным и замкнутым; пресса требовала действий; а на Сентр-стрит велись тайные разговоры о «настоящем потрясении». После того как Лайонс раскопал навозную кучу и Хантер потерял терпение, пожилой джентльмен в отчаянии сконцентрировался на Джулиане Хантере.

— Я же говорил тебе, — заявил инспектор в тот вечер, — что Хантер знает больше, чем прикидывается. Я имею в виду дело Хорна. Эллери, мы просто обязаны что-то предпринять.

Глаза Эллери выражали сожаление — и в то же время непреклонность.

— Мы должны ждать. Мы ничего не можем сделать сейчас. Время, отец, только время выведет все на чистую воду.

— Я сам пойду в этот чертов клуб сегодня вечером! — взвился инспектор. — И ты пойдешь со мной.

— Зачем?

— Я намерен разузнать все о Хантере, вот зачем.

За час до полуночи оба Квина появились на пороге клуба «Мара». Медвежья фигура сержанта Вели маячила на тротуаре на противоположной стороне улицы. Пожилой человек держался спокойно, намного спокойнее своего сына, у которого екало внутри от дурного предчувствия. Они вошли в клуб, и инспектор спросил Хантера. Поначалу возникло небольшое затруднение: пожилой джентльмен, видите ли, не был в вечернем костюме. Однако пожилой джентльмен (разумеется, Эллери был одет подобающим образом) извлек маленький блестящий значок, после чего все проблемы отпали.

Они нашли Хантера за большим столом рядом с танцплощадкой, занятого молчаливой беседой с бутылкой бурбона. Хозяин был бледен как смерть и напряжен; даже мешки под глазами, казалось, съежились и напряглись. Он тупо смотрел в стакан, а официант машинально подливал ему виски.

Должно быть, Хантер находился за тысячи миль от соседей по столу. Те сидели рядышком — Орхидея Мара и огромный чернобровый Томми Блэк, смеялись и откровенно касались друг друга коленями. Волосатые руки боксера ласково пожимали хрупкие пальчики звезды. Они открыто флиртовали на глазах у Хантера, не желая, казалось, замечать его присутствия. Четвертым членом этой выдающейся компании был Тони Марс в мешковатом вечернем костюме, который остервенело гонял по рту сигару.

Инспектор, в сопровождении маячившего на заднем плане Эллери, подошел к столу и как можно дружелюбнее поздоровался:

— Добрый вечер, господа.

Марс хотел было встать, но передумал. Мара Гей прекратила заливисто хихикать и с удивлением уставилась на инспектора.

— Вы только посмотрите, кто к нам пришел! — взвизгнула красотка. Кажется, она была изрядно пьяна, ее глаза блестели неестественным блеском. Откровенное декольте выставляло на обозрение жалкие выпуклости ее бюста. — О, и вы здесь, Шерлок Холмс! Составьте нам компанию, Шерлок, и вы, дедуля, тоже. Пфф!

Джулиан Хантер поставил стакан на стол и холодно потребовал:

— Заткнись, Мара!

Блэк сжал кулачищи и водрузил их перед собой на скатерть.

— Здравствуйте, инспектор, — хрипло поздоровался Марс. — Черт, рад вас видеть! Целый день не мог до вас дозвониться. Как насчет того, чтобы снять висячий замок с моего заведения?

— Об этом как-нибудь в другой раз, Тони, — улыбнулся инспектор. — Э… Хантер, мне нужно переговорить с вами.

Хантер на секунду поднял глаза, потом снова опустил их.

— Приходите завтра.

— Боюсь, что завтра я буду занят, — спокойно возразил инспектор.

— Круто.

— Я тоже так считаю, Хантер. Мы могли бы поговорить где-нибудь с глазу на глаз или вы хотите, чтобы я выложил все прямо здесь?

— Черт, поступайте как пожелаете, — холодно ответил Хантер.

Эллери сделал быстрый шаг вперед и остановился, когда инспектор предостерегающе поднял сухощавую руку.

— Хорошо, я буду говорить перед вашими друзьями. Я наводил о вас справки, Хантер, и откопал насчет вас невероятно любопытные вещи.

Хантер лишь слегка качнул головой.

— Продолжаете лаять на сухое дерево? — презрительно усмехнулся он. — Почему бы вам не арестовать меня за убийство Хорна и покончить с этим?

— Арестовать вас за убийство Хорна? Что заставляет вас так думать? Нет, дело не в этом, Хантер, — задумчиво проговорил инспектор. — Тут нечто другое. Дело касается азартных игр на деньги.

— Чего?

Инспектор Квин взял из табакерки понюшку табака.

— Вы содержите наверху притон, Хантер.

Владелец клубов ухватился за край стола и вскочил.

— Вы можете повторить это снова? — Его голос угрожающе зазвенел.

— У вас наверху самое изысканное в городе прибежище для игорного дома. И самые лучшие в городе вышибалы тоже, — спокойно сообщил инспектор. — О, я знаю, что я рискую моим значком, говоря это, но вся правда в том, что ваш притон — притоны, я должен сказать — охраняются бандой мошенников в мэрии.

— Какого черта, вы, старый идиот… — хрипло начал Хантер, и его глаза налились кровью, как у быка.

— И не только это, вы также самый денежный мешок, который стоит за махинациями с боями боксеров, Хантер. Вы также стояли за мошенничеством с Марфи-Тамара, вы в «белых перчатках» манипулировали Пуглейзи, и даже ходят слухи, что вы прижали к ногтю Тони Марса. Только я в это не верю: Марс — человек принципа. А еще ходят слухи, будто вы предопределили исход боя Харкер-Блэк. Тони никогда бы на это не пошел… Сидите спокойно, Блэк, ваш кулак здесь не поможет.

Боксер не отводил маленьких черных глаз от лица инспектора. Марс сидел очень тихо.

— Какого черта вмешиваешься не в свое дело, ты, мелкая крыса?! — заорал Хантер и двинулся вперед со сжатыми кулаками.

Марс стремительно поднялся и потянул его назад. Совершенно протрезвевшая Мара Гей побледнела. А Томми Блэк даже глазом не моргнул.

— Черт возьми, я позабочусь, чтобы тебя вышвырнули из твоего отдела, старая высохшая обезьяна… Я удавлю тебя, как…

Эллери оттеснил назад улыбающегося отца и заявил:

— Я думал, что вы пьяны, но теперь вижу, что вы тронулись умом. Вы намерены взять обратно ваши слова или я должен буду вас ударить?

Возникло всеобщее замешательство. К столу бросились официанты. Оркестр разразился безудержной бравадой. Посетители клуба вытянули шеи. Шум нарастал. Блэк поднялся и, взяв Мару за руку, медленно повел ее из толпы. На одно мгновение внимание Хантера было отвлечено; по его подбородку потекла слюна, глаза дико расширились, и он прыгнул в сторону Блэка, выкрикнув:

— А ты, черт бы тебя побрал! Ты, убл…

Но Марс накрыл ему рот ладонью и потянул вниз, пытаясь усадить на стул.

Вскоре Эллери оказался на улице. Он шагал рядом с отцом по направлению к Бродвею и чувствовал отвращение к себе самому и всему миру. Забавно, но инспектор все еще продолжал улыбаться. Сержант Вели старался попасть в шаг с ними.

— Слышал, что там началось, Томас? — усмехнулся пожилой джентльмен.

— Еще бы!

— Боже мой! Вот вам и общество! — Пожилой человек презрительно фыркнул. — Голубая кровь! Поскреби их, всех этих мошенников, и ты обнаружишь вонючее дерьмо. Взять хоть Хантера!