Литературная Газета 6395 ( № 48 2012) - Литературка Литературная Газета

Дмитрий Панков.

Отчизны верные сыны. К 200-летию Отечественной войны 1812 года. - Подольск, изд. "Академия-XXI", 2012. - 224 с.: ил. - 2000 экз.

Почётный гражданин Подольска, доктор исторических наук, заслуженный учитель России Дмитрий Панков - известный краевед. Он автор более тридцати книг, многие из которых связаны с историей Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Теперь он обратился к году русской славы, к войне 1812-го, которая не обошла стороной Подольский край. На этой земле происходил знаменитый Тарутинский манёвр, ставший переломным моментом в борьбе с полчищами Наполеона, - переход от оборонительной к наступательной фазе войны. Недаром Кутузов писал помещице Нарышкиной, которой принадлежали земли в районе его лагеря: "Река Нара будет для нас так же знаменита, как Непрядва, на берегах которой погибли бесчисленные ополчения Мамая[?] Пускай наши потомки будут с восхищением говорить: "Вот место, на котором гордость хищников пала перед неустрашимостью сынов Отечества[?]"

Но Дмитрий Панков строит повествование не по географическому, а по персональному принципу - представляет читателю, прежде всего молодому, галерею героев той славной войны. И тут надо заметить, что хотя многих, таких как Кутузов, Багратион, Раевский, Дохтуров, Денис Давыдов и других, массовый читатель хорошо знает, некоторые достойные фигуры долгое время оставались в тени, неся на себе ярлыки "реакционеров" или хотя бы "врагов освободительного движения". Один из них - генерал-фельдмаршал Иван Фёдорович Паскевич, участник Русско-турецких войн 1806-1812 гг., прославленный герой 1812 года. Он отличился в Смоленском сражении и в Бородинской битве, он брал Париж. В 1826-м Паскевич возглавлял действующую армию в Русско-персидской войне, после которой в состав Российской империи вошли Нахичеванское и Эриванское ханства. С 1830-го по 1850 год он был царским наместником в Польше, подавлял польское восстание, а затем венгерскую революцию. Крымская война стала последней кампанией для 72-летнего полководца. Скончался он в Варшаве в 1856 году.

Участником пятидесяти военных кампаний был Михаил Андреевич Милорадович, "Суворова питомец славы", "друг солдата", "любимое дитя Кутузова", "муж без страха и упрёка", как его называли. В Бородинском сражении он командовал двумя корпусами, потом, после ранения Багратиона, возглавил его Вторую армию. Это он предложил французам перемирие на несколько часов, чтобы русские войска могли спокойно выйти из Москвы. Милорадович - герой Тарутина, Малоярославца, Вязьмы, Красного, "битвы народов" под Лейпцигом. Во время восстания декабристов, после того как ни митрополит Серафим, ни великий князь Михаил Павлович не смогли уговорить их успокоиться, Милорадович при всех орденах появился перед строем бунтовщиков и начал переговоры. В рядах началось брожение, раздались даже крики "ура", Милорадович уже скомандовал "налево, кругом", но тут экзальтированный молодой человек, отставной поручик Каховский выстрелил ему в спину; рана оказалась смертельной.

Нельзя "прореживать" исторические факты, как это у нас нередко бывало. И спасибо Дмитрию Панкову, что он исправляет эти вывихи.

Александр Матвеев.

За птичьей стаей: Стихи, песни, переводы. - Киев, Наукова думка, 2012. - 244 с. - 1000 экз.

Не надо удивляться, что книгу автора, живущего в Подмосковье, в Одинцовском районе, издаёт украинское издательство. Александр Матвеев родом из Украины, поддерживает тесную связь с родным селом (там он построил церковь, сейчас создаёт культурный центр), в Киеве проходят его творческие вечера и концерты, в которых исполняются песни, написанные на его стихи русскими и украинскими композиторами. Но б[?]льшую часть жизни Александр Матвеев проплавал по морям-океанам, потому что был моряком, капитаном дальнего плавания. И "За птичьей стаей" - название "морское", потому что для моряка птица - это весть о береге, а берег - это всегда цель для моряка, это приближение к дому. А жизнь вдали от дома приводит к тому, что в каждом возвращении происходят чудеса - подросли дети-внуки, состарилась бывшая подруга, спилено любимое дерево.

На все эти события чутко и остро реагирует Александр Матвеев. В его стихах - и лирика с горчинкой возраста, увы, уже не комсомольского, и публицистика, правда, редко встречающаяся. А в целом - приятие мира, в котором мы живём. Он мог бы поставить к своему сборнику эпиграф из Блока - "А жизнь прекрасна, как всегда". Да, это так, хотя и написал Александр Матвеев стихотворение под примечательным заголовком "Несбыточное": И вдруг над родиной печальной / Раздастся гром колоколов, / И эхо песни величальной / Достигнет горних облаков. / И грянет гром, и ливень хлынет, / Неправду смоет прочь поток, / Земля горевшая остынет / И сгинет ненавистный рок. / И лгать не станут властелины, / И, может, совесть обретут. / В том мире чистом и невинном / Все люди праведно живут.

Федот СМУРОВ

ПолитПиит

ПолитПиит

* * *

Газета - это инструмент,

Немного схожий с мясорубкой,

Поставленной на постамент

Идейных домыслов поступка.

Она промалывает в фарш

Тугую плоть земных событий.

И есть соблазн урезать марш

По ритмам фактов и наитий.

Она не может быть плохой,

Как всё причастное к Отчизне.

Она набита требухой

Из повседневной нашей жизни.

И если всё наоборот:

Пчела смердит - медведь летает,

Пусть не кобенится народ,

А втихаря на ус мотает.

Ведь сколько, братцы, ни крути,

Народ и власть - как две планеты,

Им, может быть, не по пути

Без обстоятельной газеты.

Она - связующая нить

Дворцов чиновничьих и хижин,

Она полезней может быть

Наиумнейших толстых книжек.

Владимир ЧИСТОПОЛОВ,

ЙОШКАР-ОЛА

Кто есть кто

Кто есть кто

Монологи клуба

Совершенно невозможно стало ориентироваться среди людей. Где честный, где жулик, кто прохиндей, кто более-менее приличный человек - все на одно лицо. Разве я не прав?

Раньше поставь рядом прохвоста и порядочного человека - сразу видно было, где кто. Сразу! Сейчас - ни за что не отличишь.

Иной раз очень хороший человек, но Господь такой рожей наградил, что как увидят, за кошельки хватаются.

У меня сосед - бухгалтер в детском саду. Честнейший человек, тихий, скромный, мухи не обидит. Но вот Господь его[?] В общем, ему, пока вечером всех детей не заберут, запрещено из комнаты выходить - дети пугаются до икоты, до судорог.

И отец у него тоже был[?] бухгалтер, тоже все вокруг икали не переставая.

Когда у соседа с женой родился мальчик, он оказался вылитый папа. Акушерка старенькая его на руки взяла, он ей улыбнулся - она его выронила. И отца, и деда тоже в своё время роняли в роддоме.

Нет, этому-то повезло - рядом врач стоял, успел подхватить. Мальчик и врачу улыбнулся, но тот молодой, современный, ни в бога, ни в чёрта не верит. Крепко держит его. Одной рукой. А другой крестится.

Вот как бывает: мать - красавица, а сын целиком в отца. Какое несчастье! Мальчик же получился такой ласковый, всем улыбается. Мама мечтает:

- Вырастет, станет диктором на телевидении.

Хорошо бы. Отвадит всех телевизор смотреть.

Это одна история. Ужас, но тихий. С другой стороны у меня сосед - красавец! Ни словом сказать, ни пером описать. Ему надо в кино играть героев, спасателей, министров. А у него пять судимостей. То есть министров ещё играть может, а спасателей вряд ли.

Пять тысяч рублей даёт кассирше. Та у всех проверяет, у него - нет. Потому что лицо хорошее. А у него-то как раз все деньги фальшивые.

Где написано "Вход запрещён", он первый туда. Пропускают, документы не спрашивают - лицо приятное.

Ну, он и привык везде без спроса. Один раз сунулся - а это трансформаторная будка. И то его несильно ударило.

Бухгалтер сунулся бы - убило бы без разговоров. Недавно мужчина один тонул, плавать не умел. Бухгалтер вытащил его, откачал, тот взглянул на спасителя - и опять в реку.

Что особенно неприятно - у женщин то же самое, внешность может обмануть.