Система. Завоевание. Конец начала. Книга первая. Цикл «Икосаэдр. Бронзовый аддон» - Илья Андреевич Беляев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прямо надо мной, склонив голову и закрыв подслеповатые (от жизни в местах менее доступных для солнечного света) глаза, стояла безухая собака, которую на свое горе или радость я подкормил нетронутой мною троглодитской едой, доставшейся в качестве бонуса за выигранный бой. Из ее пасти стекала длинная пузыристая слюна и капала прямо в то место, где совсем недавно торчала стрела.
— Бха… — вырвались из меня позывы к рвоте, и мои щеки надулись, сдерживая вздохом поднимавшееся из желудка негодование.
Когда возмущение улеглось, я повернулся к псу, отгоняя тошнотворные спазмы, и посмотрел на рану.
— Что за фигня?
То место, где стрела пробила плоть, затягивалась на глазах, оставляя на коже лишь розовый шрам как от ожога. «Так вот, значит, по какой еще причине эти горбошеие карлики держат при себе собак… в качестве бесплатных лекарей! То-то они расплодились по всему подземному миру. Да, с таким противником сложно воевать — только искоренить!»
Закончив плеваться слюной, пес стал тыкать меня мордой в бок, требуя перевернуться. Я осторожно, насколько это было возможно, переложил тело Виолы и сделал что от меня требовали. Когда я почувствовал на спине влажную, липкую, тягучую слюну, меня всего передернуло, представив, откуда берется все это исцеление. Покончив с моими ранами, собака, пятясь, отошла назад и села в нескольких метрах от нас. Вначале, я повернулся на бок и провел кончиками пальцев по затянувшейся ране. «Потрясающе! Таких бы псов в мой мир да в ту последнюю затянувшуюся войну, да каждому солдату — выигрыш был бы обеспечен. Нужно обговорить эту тему с Гидом. Может, удастся что-нибудь придумать».
Я осторожно встал и размял затекшее тело несколькими проверенными упражнениями. Собака пристально наблюдала за мной, не сводя глаз. Вздохнув, я посмотрел на тело Виолы. «Жаль, что ты не умеешь возвращать к жизни. Тогда бы тебе можно было ставить памятник!»
Вдруг пса привлекло что-то другое, что мне пока было недоступно для созерцания. Я огляделся по сторонам, пытаясь определить с какой стороны исходит опасность, но ничего враждебного найдено не было. Наоборот, все говорило о начале (или продолжении) хорошего дня: светило солнце, согревая все вокруг, пели птицы, наполняя воздух щебетанием; бесшумно качались ветви деревьев, заставляя надолго задерживать на себе внимание. Однако вскоре я сам стал различать вибрации, исходившие от земли. Она может так вибрировать, если…
Я неуклюже с ноющей болью во всем теле сорвался с места, мимоходом потрепав собаку по голове и укрылся за одним из громадных стволов дерева, в десятке метрах от того места, где я этой ночью потерял Виолу.
… если кто-то в большом числе идет по земле! Я стал ждать, прислонившись спиной к шероховатой коре дерева. Закрыл глаза, и мне сразу же представился образ валькирии, Мари…
И тут из чащи выскочили они! Испуга и удивления не было, разве только из-за их количества. Большее потрясение было бы тогда, если бы я не сталкивался с такими существами ранее, а так здоровяк и здоровяк, хотя, как мне показалось эти экземпляры намного выше и шире предыдущего. Из чащи по направлению к выходу из леса вылетело стадо живоглотов. Никогда не видел вживую миграции животных. Такому количеству свободно разгуливающей экзотической живности позавидовали бы все китайские и японские повара-сушисты, вместе взятые. Голов этих существ навскидку превышало сотни две, и бежали они целенаправленно, не глядя по сторонам, и на такие незначительные раздражители, как я и мой пес, покорно перебравшийся ко мне и лежащий у моих ног клубком, делавший вид, будто вокруг ничего не происходит. А вокруг, на приличной скорости, проносилась лавина живого мяса.
Страха не было, да и удивление вскоре сменилось раздражительностью за невозможность продолжить движение и наконец покинуть этот лес. Я просто стоял и думал: был ли какой небольшой, хотя бы крохотный шанс спасти Виолу. И чем больше я перебирал варианты, тем больше убеждался, что ни один из них в той ситуации не помог бы девушке остаться в живых. «Бедная. Она только вырвалась из рабства, ощутила вкус свободы и жизни… Проклятые остроухие! Когда-нибудь мы еще встретимся! Я приложу все силы и задержусь в этом мире насколько нужно, чтобы разыскать и спросить должок с этой троицы». Наконец, животные леса иссякли, растворившись за дальними деревьями. Ни одно существо не заметило и не обратило на меня свой взгляд. «Если они так бежали, это могло означать, что кто-то более сильный начал за ними охоту. Интересно, кто может быть сильнее такого стада? Троглодиты! — догадка пришла сама собой — И никакая это была ни миграция, а просто подземные жители, проголодавшись в очередной раз, устроили облаву на представителей животного мира. Не мудрено. Попробуй прокормить такую ораву!»
Сев на корни дерева, я погладил собаку, отчего та подняла голову и лизнула мою руку. И тут черная туча зеленокожей массы накрыла все пространство. На каждого живоглота приходилось с десяток троглодитов. Все без исключения на гончих псах, с луками и копьями наперевес. Долгие минуты проносилась их лавина. Они, как люди, упоенные ароматом битвы, не могли видеть вокруг ничего, кроме своей цели, оружия и предполагаемого осуществления своего плана. Даже звериное чутье не сообщило им что здесь, всего в нескольких метрах от них, прячется тот, кто сумел выбраться из их пещер, кто сбросил оковы рабства и теперь стремится к спасительному выходу в надежде оставить это место далеко позади. А также тот, кто предал их, их семью, их опеку. Тот, кто, свернувшись клубком, лежит, уткнув свой нос в мою руку, не обращая совершенно никакого внимания на то, что происходит вокруг. Наконец и их присутствие осталось в прошлом.
Осторожно осмотревшись, я выглянул из-за дерева и увидел то, что не предполагал и никак не желал увидеть. У изувеченного тела Виолы склонились двое: подземный пес и троглодит. Они, как два
