Изменение ума. Заметки о прошлом, настоящем и будущем русского государства - Григорий Кузьмин

Однако в нашей стране всё не так страшно, как мы привыкли полагать. На самом деле, нужно проще относится к этому вопросу и о демографии вообще не думать. Забота государства о рождаемости и смертности, вероятно, была оправданна в 2000‑х годах, и первые мероприятия в этом ключе были необходимыми и уместными, но сегодня, продолжая по инерции двигаться в том же направлении, мы тратим время и силы на абсолютно ненужные задачи. Повышение благосостояния населения и развитие социальной инфраструктуры – это самостоятельные вопросы, не связанные с внешними целями. Рождение детей – это лишь побочный итог счастливой или, по крайней мере, осмысленной жизни, а не цель существования человека. Рост населения страны – это лишь побочный итог грамотной и взвешенной внутренней политики, а не цель существования государства.

* * *

Кажется, мы очень давно не задумывались, если когда-нибудь вообще это делали, о том, чем живёт наша федеральная власть, на каких принципах она основана и насколько её политика соответствует нашему мировоззрению. Стоит ещё раз обратиться к истории и вспомнить время, когда всё ещё только начиналось, а именно 2003 год:

…нормой в современном мире является жёсткая конкуренция. И потому наша способность конкурировать, готовность вести борьбу за ресурсы и влияние напрямую определяют ситуацию внутри страны и вес России в международных делах 34 .

Конечно, двадцать лет прошло, с тех пор как были произнесены эти слова, но я полагаю, что здесь выражен основополагающий принцип нашей власти, который ничуть не изменился за последующее время. Слова о конкуренции людей, социальных институтов и целых народов проходят красной нитью через всю политическую жизнь страны первой четверти двадцать первого века. Именно исходя из такой государственно-корпоративной логики мы получаем концепцию защиты традиционных духовно-нравственных ценностей как попытку определить конкурентное преимущество страны, гуманитарная и немного трагичная концепция «Русского мира» вырождается в геополитическую стратегию разделения мировых сфер влияния, а главной заботой власти в экономике становится стремление к цифровизации, развитию передовых высокотехнологичных производств и строительству атомных электростанций по всему миру. Отсюда же ведёт своё происхождение нетерпеливая погоня за новыми людьми в демографической политике правительства – разумеется, ведь «главный конкурентный капитал, главный источник развития страны – это её граждане»35. Наконец, из такого видения мира берёт своё начало постоянная воинственность, азартное принятие в качестве внешнеполитической доктрины теории столкновения цивилизаций и, в итоге, нынешнее никому не нужно противостояние с Западом. Но действительно ли все эти слова выражают русское мировоззрение? Много ли исторических деятелей нашего прошлого говорили что-то похожее, особенно из тех, кто по-настоящему нам дорог и определяет наш менталитет? Вряд ли в России ссылка на ценимого президентом П. А. Столыпина имеет большое значение для подавляющего большинства населения страны. Говорил ли о чём-то подобном А. С. Пушкин? Может быть, Ф. М. Достоевский? Про Л. Н. Толстого даже спрашивать, пожалуй, не стоит. Впрочем, нет необходимости гадать: в этой книге мы взяли за правило обосновывать все выводы цитатами из первоисточников, стоит поступить подобным образом и сейчас:

А мне, Онегин, пышность эта,

Постылой жизни мишура,

Мои успехи в вихре света,

Мой модный дом и вечера,

Что в них? Сейчас отдать я рада

Всю эту ветошь маскарада,

Весь этот блеск, и шум, и чад

За полку книг, за дикий сад…

(А. С. Пушкин. Евгений Онегин).

Ну что ж, что вы в другой разряд людей перейдете? Не комфорта же жалеть, вам-то с вашим-то сердцем? Что ж, что вас, может быть, слишком долго никто не увидит? Не во времени дело, а в вас самом. Станьте солнцем, вас все и увидят. Солнцу прежде всего надо быть солнцем (Ф. М. Достоевский. Преступление и наказание).

Лишь жить в себе самом умей —

Есть целый мир в душе твоей

Таинственно-волшебных дум;

Их оглушит наружный шум…

(Ф. И. Тютчев. Silentium!)

Можно возразить, что сейчас не только высокие дворянские идеалы первой половины девятнадцатого века, но даже ценности второй половины позапрошлого столетия более неактуальны, что мир неумолимо изменился, что люди сейчас другие. Однако мы и на этот случай подберём подходящую цитату:

…упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем… (Л. Н. Толстой. Война и мир).

Почему мы читаем классиков? Не потому ли, что в них есть нечто гораздо более ценное, чем отражение сиюминутного положения дел? Безусловно, мир постоянно меняется, но люди остаются всегда и во все времена одними и теми же, и видеть вокруг себя врагов и конкурентов, вести жёсткую борьбу за место под солнцем, заботится о «весе России в международных делах» – это чей угодно, но только не подлинно русский взгляд на мир. Отсылки к государственному опыту конца девятнадцатого и всего двадцатого века бессмысленны: вероятнее всего, два российских государства этого периода потому и потерпели крах, что русский народ сбился с траектории самобытного исторического движения, поддавшись логике западной геополитической борьбы и секулярного мировоззрения. Кроме того, если уж одним из ключевых моментов нынешней политики власти является всяческое восхваление русской культуры, то, может быть, имеет смысл быть последовательным и начать переносить её подлинные ценности в реальную жизнь?

Впрочем, важно даже не всё это: вдумайтесь в процитированные выше президентские слова – они действительно выражают лично ваш взгляд на мир? Вы тоже живёте в острой конкурентной борьбе? Вы правда хотите, чтобы ваше государство жило такой политикой и видело в вас «конкурентный капитал» в геополитической борьбе? Не нужно поддаваться логике окружающего мира: жизнь – это не гонка. Нужно быть самими собой, а всё остальное не имеет никакого смысла. Простая, в общем-то, мысль, но почему мы никогда не применяем её к жизни всего народа?

Между тем теория всеобщей конкуренции лежит в основе не только политики нынешней федеральной власти, но и вообще всего современного российского государства. Мы поощряем мобильность работников, их переход из одной компании в другую; мы говорим о конкуренции городов и регионов, поощряя переезд граждан из одной части страны в другую; мы говорим о необходимости конкуренции России с прочими странами мира за создание привлекательных условий для бизнеса и творчества. Вместе с тем как раз исходя из таких представлений мы и получаем постоянный приток новых жителей в Москву и Санкт-Петербург, ведь, несомненно, столичные города будут выигрывать соперничество с провинцией; тем же самым мы поощряем и эмиграцию, ведь Запад всегда будет смотреться более привлекательно,