Синий мир (Сказка о любви, ХХIII век) - Юрий Тупицын

Так или иначе, экспедиция по рукаву Ориона была продолжена. Болезнь, поразившая экипаж "Антареса", позже была названа тоннельной болезнью. Поначалу специалисты астральной медицины считали, что тоннельная болезнь обусловлена самою длительностью непрерывного гиперсветового хода. Но предположение это было опровергнуто и углубленными исследованиями побочных факторов, сопровождающих движение тел с гиперсветовой скоростью, и самою практикой длительных полетов на гиперсвете в обычном пространстве - ничего похожего на тоннельную болезнь при этом не возникало. Не оправдалось и другое предположение - о том, что подпространство изначально, так сказать, "болеет" тоннельным эффектом. Хотя некоторое время полагали, что достаточно специально не защищенному человеку побыть в условиях подпространства достаточно долго, как он заболевает тоннельной болезнью.

Действительность оказалась похитрее этих догадок. Тоннельный эффект оказался очень слабой гравитационной составляющей, формировавшейся на корпусах гиперсветовых кораблей за счет их взаимодействия с внутренней поверхностью каналов. И сказывалось влияние этой слабой гравитации на человека лишь во время длительных полетов на гиперсветовой скорости.

Между кругосветным плаванием Фернандо Магеллана и загалактическим путешествием Андрея Дзю с товарищами обнаружилась и еще одна любопытная, но не очень приятная аналогия. Как известно, свой выход в просторы Тихого океана Магеллан начал с открытия и прохода крайне запутанного пролива, который он нарек проливом Всех Святых. Позже пролив этот получил его собственное имя. Рукав Ориона, по которому "Антарес" шел к межгалактическим просторам, заканчивался своеобразным гирлом, в котором обычное пространство вкупе с подпространством образовывали сложную систему ходов с одним генерализованным руслом. Антаресовцы назвали этот лабиринтоподобный выход проливом Персея, потому что рукав Ориона выходил на продолжение одной из двух Главных спиральных ветвей Галактики - ветви Персея.

Когда пролив Персея был маркирован, а его тупиковые ветви реперированы запрещающими знаками, проходить его, само собой, стало легче. И все равно проход его оставался ответственной, если не рискованной операцией. Ну, а первопроходцы на "Антаресе" были поставлены и вовсе в критическое положение. Дзю сохранил гиперсветовой ход, ибо он позволял автоматически следовать по изгибам подпространственного канала, но сбросил его до минимума, чтобы предельно сократить дистанцию срочного торможения. И не напрасно! Конечно, вероятность самофокусировки "Антареса" на проливе была существенно выше, чем на его боковых, в том числе и слепых ответвлениях. Но вероятность и есть вероятность. Несколько ответвлений пролива "Антарес", ведомый опытной рукой Андрея Дзю, проскочил благополучно. Но в один из аппендиксов, слепых ответвлений пролива, возле самых ворот в межгалактический простор корабль все-таки затянуло. Не помогли ни бдительность Андрея Дзю, ни пилотажное искусство лоцмана. Чтобы избежать гравитационного взрыва, было выполнено срочное торможение. Собственно, это было не просто срочное торможение, а торможение на грани возможного по мощности двигателей, - аппендикс пролива Персея оказался предательски коротким. Катастрофы удалось избежать, но один из двух маршевых двигателей рейдера, выдержавший нелегкое испытание непрерывной трехлетней работой, вышел из строя. Да и второй двигатель после этого сверхсрочного торможения работал на пределе технических норм. Точно раненый тигр, припадающий на одну ногу и с ворчанием зализывающий на боку другую рану, "Антарес" кое-как, натужно воя уцелевшим двигателем и потряхивая разболтанным на перегрузках торможения корпусом, выполз из пролива Персея, убрал ход и завис в межгалактическом пространстве на удалении шестидесяти тысяч световых лет от невидимого отсюда Солнца. В смотровой рубке рейдера расшторилось двухметровое овальное окно. И столпившиеся возле него космонавты первыми из людей увидели бархатное небо большой Вселенной и сияющий ярче полной луны диск галактического центра - звездно-газовый балдж с ослепительной искрой аккреции в сердцевине. Там, где гигантская черная дыра, разрушая звезды и заставляя сгорать их новыми и сверхновыми вспышками, жадно всасывает в себя звездные останки, заставляя раскаляться и пламенеть бурлящие с околосветовой скоростью потоки газа. Почти половину небосвода охватывали светящиеся крылья Млечного Пути, раскинутые галактическим центром. Сама Галактика, гигантской светоносной птицей парящая в бархатном мраке бесконечности, глянула в души космонавтов своим воспаленным циклопическим оком. Потрясенно, и веря и не веря своим глазам, разглядывали космонавты еще никогда не виданный людьми галактический небосвод. И плакали! И не стыдились слез.

Когда утихли восторги и улеглось волнение, небосвод пролива Персея был подвергнут обстоятельному обозрению. И тут антаресовцев ждал приятный сюрприз! На участке неба, противоположного светокрылой Галактике, сияла ярчайшая звезда - точечное оранжевое солнышко. Спешно проведенная обсервация показала, что звезда эта, оранжевый карлик класса М-1, которую Андрей Дзю нарек Уиктой, по гиперсветовым масштабам находится буквально рядом - в шести световых неделях от места аварийной стоянки "Антареса". В этом же секторе неба, в конусе с раствором порядка сорока градусов, было обнаружено еще восемь оранжевых и красных звезд-карликов, разбросанных друг от друга на удалении в десятки световых лет. Наличие этого малочисленного и разряженного звездного скопления тем не менее подтвердило ранее высказанную догадку о том, что через подпространственный рукав Ориона в межгалактическое пространство была выброшена значительная масса вещества, причем часть этого выброса завершилась звездообразованием.

Обследование маршевых двигателей "Антареса" показало, что надежно отремонтировать их без замены горячих блоков рабочей зоны невозможно. А поскольку выходить на гиперсвет на ненадежных двигателях равносильно попытке самоубийства, решили сбалансировать рейдер по Уикте как по опорной точке и оставаться в этом районе на свободной стоянке, ожидая помощи с Земли. Связь с ней установили через выставленную по рукаву Ориона лонг-линию. Подпространственный рукав почти в двадцать раз сокращал расстояние до Земли, превращая шестьдесят тысяч световых лет, отделяющих от нее рейдер, в три тысячи. Информационный сигнал шел по лонг-линии со скоростью гравитационной ударной волны, пропорциональной кубу скорости света, поэтому переговоры с Землей на таком расстоянии шли напрямую - без временных задержек. Но посылка даже единичного сигнала по лонг-линии, длиною в три тысячи световых лет, требовала больших расходов энергии, поэтому информационный обмен между "Антаресом" и Землей был свернут до .минимума.