Другие грабли. Том 2 - Сергей Сергеевич Мусаниф

В целом.

Просто это будет не его человечество.

— А я, получается, вам мешаю?

— Откровенно говоря, да, — сказал он. — И очень сильно мешаете.

— Почему?

— Вы — дестабилизирующий элемент, — сказал он. — Ваши действия не просчитываются, каждое принятое вами решение плодит вероятностные линии количество которых возрастает в геометрической прогрессии, что увеличивает риски для нас.

— Так уж и каждым?

— Почти каждым, — сказал он. — Некоторые изменения, на первый взгляд, незначительны, но их количество… Знаете, как возникают лавины? От одного небольшого снежка, а иногда даже просто от громкого звука. Вы знаете, например, что сегодня ваш друг Петр должен был погибнуть? И этого не случилось только потому, что вы были рядом?

И вот поди разбери, врет он или нет, проверить-то его утверждение невозможно. Мой вклад в сегодняшнюю перестрелку был не так уж велик, я первым заметил джип, снял водителя, потом прикрывал Петруху, который основную часть работы сделал сам. Что изменилось бы, если бы меня там не было? Ну, заметили бы они стрелков на пару секунд позже, ну, не смогли бы обеспечить такую же плотность огня, казалось бы, это фигня, Петруха же не первое такое покушение переживает.

А с другой стороны, может быть, именно той пары секунд им и не хватило бы. В таких делах все решают мгновения, скорость реакции и немного удачи.

Как бы там ни было, хорошо, что я сегодня был рядом с ним.

— Не верите? — спросил куратор.

— Допустим, верю, — сказал я. — Допустим, я на самом деле агент хаоса и дестабилизирующий элемент. Но почему именно я?

— Вы, наверное, удивитесь, но мы тоже задаем себе этот вопрос, — сказал он. — Сначала мы даже не поняли, что это вы, пока вал изменений не начал нарастать и после очередной волны нам было жизненно важно найти причину. Тогда, проанализировав огромные массивы данных, мы вас и вычислили. Вы ведь тоже не местный, не так ли? В смысле, не из этого времени?

— Нет, — сказал я. — Я из две тысячи девятнадцатого. Но ведь я не один такой. Чем ближе к хроношторму, тем больше вероятность, что сюда забросит кого-то еще.

— Но при этом только вы делаете будущее непредсказуемым.

— То есть, таким, каким оно и должно быть для людей, живущих здесь и сейчас, — сказал я.

— Ваш феномен в том, что вы делаете его непредсказуемым и для нас тоже, — сказал Иван. — Может быть, сегодняшнее спасение Петра ни на что и не повлияет, в конце концов, наша линия времени достаточно устойчива и смогла пережить даже спровоцированную вами гибель Шубина. Хотя и не могу сказать, что она нас не пошатнула.

— Но вы таки устояли, — констатировал я. Может быть, они вообще излишне напрягаются?

— Устояли, хотя все висело на волоске, — сказал он. — К счастью, логика решений, приведшая к нашему варианту, оказалась продиктована внешними факторами и ключевое событие все таки произошло, хотя решение принимал и другой человек.

— Что за ключевое событие?

— То, которое сделало нашу линию главной, — сказал он, не говоря ничего конкретного.

К этому времени мы уже вышли с Красной площади и свернули на Никольскую улицу. Я разглядел призывно открытую дверь бара и табличку, обещающую два пива по цене одного.

— Давайте зайдем, — предложил я Ивану. — Выпьем за максимальную открытость.

— Понимаю ваш сарказм, — сказал он. — Но, уверяю вас, вы все узнаете в свое время.

— Если я доживу до этого времени, как я узнаю, что именно это является ключевым событием? — поинтересовался я.

— Вы поймете.

Мы зашли в бар, заказали две кружки пива и бармен отправился цедить их из бочки с фирменным логотипом.

— Угощаете вы, — сказал я куратору.

— Разумеется, — сказал он. — Хотите проверить мою платежеспособность?

— Просто кошелек с мелочь дома забыл, — на самом деле я уже не верил, что мы до чего-то путного договоримся, так хоть пива на халяву попью. С паршивой овцы, как говорится…

Бармен принес наше пиво и Иван расплатился. Пены в кружке была едва ли не четверть от общей высоты, но придираться и требовать долива я не стал.

Тяжелые времена, все выживали, как могли.

Заприметив удаленный столик у стены, я сел спиной к этой самой стене и лицом к двери. Играть в эту игру с кураторами было сложно: бар выбрал я, но этот мой выбор уже давно может быть известен его коллегам, так что от засады это не убережет.

От засады ничего не убережет.

От безысходности я сел играть в карты с шулерами и выйти из-за стола уже не могу. Пока мне везет, но на одном везении далеко не уедешь, и я не сомневался, что в конечном итоге они обдерут меня, как липку. По крайней мере, если все будет идти так, как идет, и я не придумаю какого-нибудь оригинального решения, вроде хода конем по голове.

Но пока в голову ничего, кроме банального рукоприкладства не лезло, а кулаками тут точно ничего не решишь.

— Я так понимаю, что вы недавно посетили некое вероятное будущее, и ваше четырехлетнее отсутствие связано именно с этим. — сказал куратор. — И вы настолько неординарны, что сумели вернуться оттуда живым. Что это была за линия?

— Линия, как линия, — сказал я. — По правде говоря, я ничего не успел там толком рассмотреть, прежде чем она схлопнулась.

— Вы видели хроношторм? — заинтересовался куратор. — И как он выглядит?

— Внушительно.

— Значит, вы понимаете, что мы разговариваем отнюдь не об абстракциях, и угроза вполне реальна?

— Я только не понимаю, почему источником этой угрозы являюсь я.

— Поверьте, мы и сами хотели бы в этом разобраться, — сказал он. — Но сейчас просто примите это, как факт.

— Когда мы беседовали по телефону, вы говорили, что у вас есть выход из этой… ситуации, — сказал я. — То есть, так-то он у всех есть, но вы, вроде как, утверждаете, что можете обойтись без насилия.

— Разумеется, можем, — сказал Иван. — Для этого нам требуется только ваше согласие.

— Мое согласие на что?

— Вариант, на самом деле, здесь только