Агитбригада (СИ) - Фонд А.

— Вот, — с гордостью продемонстрировал я плоды своей ночной работы.

— А что это? — заинтересованно принялся рассматривать моё изделие Серафим Кузьмич.

— Это такая специальная доска, с помощью которой вы сможете в любое время общаться с Герасимом Ивановичем, — похвастался я.

— Ого! — восхитился призрак. — А как?

— Ну вот смотрите, — я положил доску на завалинке, сверху водрузил щепку. — Это стрелка. Попробуйте теперь её подвигать.

— Куда?

— Да давайте сперва просто по доске, проверим как вы можете передвигать предметы, — предложил я.

— Ага. Сейчас, — заволновался Сомов и торопливо дотронулся до щепки. Некоторое время ничего не происходило, а затем он очень медленно, с усилием, потянул её в сторону.

— Отлично! — обрадовался я, — а теперь давайте вверх.

Призрак потянул щепку вверх.

— Вниз, — скомандовал я.

Призрак повторил.

— Ну вот! — удовлетворённо констатировал я. — Теперь последнее задание. Я задам вопрос, а вы перетаскиваете стрелку и указываете острием на буквы. Из букв получается слово-ответ. Мой вопрос — какая ваша фамилия?

Призрак замялся.

— Что не так? — спросил я и повторил ещё раз. — Это же очень просто. Смотрите ещё раз. Ваша фамилия — Сомов, поэтому вы должны стрелкой показать по очереди буквы «С», «О», «М», «О», «В». Всё крайне просто. Понятно?

Призрак продолжал мерцать.

— Что? — не понял я. — Ещё раз объяснить?

— Дело в том, что я не умею читать, — тихо сказал Серафим Кузьмич.

Ну, капец, приехали.

Я сидел и хмуро смотрел в небо. Вся работа насмарку! Ночь не спал из-за чего⁈ Вот так всегда, стараешься, делаешь, чего-то добиваешься, что-то преодолеваешь, а потом из-за какой-то ерунды все усилия летят к чертям.

Призрак смущённо мерцал рядом.

— И что теперь делать, Генка? — спросил он с таким отчаянием, что мне стало жаль его.

— Учить читать вас надо, — вздохнул я.

— Ну так научи, — обрадовался старик.

— За день не научу, — развёл руками я, — и за неделю не научу. Были бы вы молодым — другое дело. А так надо недели две хотя бы. А через несколько дней мы отсюда уедем. И так из-за гибели Анфисы часть выступлений полетела к чертям. Мы сильно выбились из графика. Так что не успею.

— Что же делать? — запричитал Сомов. — Получается с Гераськой я поговорить так и не смогу⁈

Не успел я ответить, как калитка распахнулась и оттуда вышел Герасим Сомов собственной персоной.

— О! Геннадий! — удивился он, — так рано, а ты уже здесь! Что-то стряслось? Или, может, опять сон увидел?

— Нет, — покачал головой я, не зная, что ему говорить.

— Скажи ему правду! — попросил старик.

Я укоризненно посмотрел на Серафима Кузьмича и сказал:

— Герасим Иванович, поклянитесь, что то, что я вам скажу, никто не узнает.

— Клянусь, — удивлённо сказал Сомов и добавил, — я слово всегда держу. И без клятв.

— Нет, Герасим Иванович, — не согласился я, — дайте кровную клятву.

— А что это?

— Поклянитесь жизнями и здоровьем своих детей и внуков, — потребовал я.

Не знаю, действует это, скорее всего обычное суеверие, но мне нужны были хоть какие-то гарантии.

— А зачем? — нахмурился Сомов.

Я молчал, испытующе, исподлобья глядя на него. Сомов стоял, мучительно о чем-то размышляя.

— Кажется я понял, — вдруг посветлел лицом хозяин дома. — Клянусь жизнями и здоровьем своих детей и внуков. Достаточно?

— Вполне, — кивнул я и принялся объяснять, — Герасим Иванович, мне не сон про ваш клад приснился. Мне об этом попросил передать лично Серафим Кузьмич.

Сомов только вытаращился на меня.

— Дело в том, что после смерти он не ушел туда, — я показал пальцем на обрывки облаков в небе, — а остался здесь.

— Да ты что? — охнул Сомов, — как же это⁈

— Вот так, — вздохнул я, — иногда так бывает. Серафим Кузьмич был настолько привязан к своей семье и хозяйству, что до сих пор не может бросить всё это.

— А он… — начал Сомов, но сбился и сконфуженно умолк.

— Нет, он абсолютно безвредный, — успокоил его я, — это бестелесный дух.

— И он…? — не смог озвучить главный вопрос Сомов. Но я его прекрасно понял.

— Да, он и сейчас стоит рядом.

Сомов побледнел и отшатнулся.

— Я заболел и после этого стал видеть некоторых духов, — тихо сказал я, — вот ваш прадед и попросил меня передать вам то послание.

— Так, пойдём! — оглянувшись по сторонам, быстро скомандовал мне Сомов, — не надо тут стоять, чтобы все видели. Ещё услышит кто. Ты можешь сказать это прадеду?

— Он вас прекрасно слышит, — усмехнулся я, — можете ему сами сказать.

— Д-дедуль… — сказал Сомов, но запнулся и мучительно покраснел, — если вы меня слышите, то пойдёмте в дом. Там всё обсудим без чужих глаз.

Стрелка на спиритической доске задвигалась туда-сюда. Призрак подвигал её и с довольным видом посмотрел на меня.

— Чудны дела твои господи! — хотел перекреститься Сомов, но в последний момент испуганно одёрнул руку.

Призрак захохотал.

— Серафим Кузьмич не боится креста, — тоже улыбнулся я и взял доску в руки. — Пойдемте.

Мы торопливо вошли во двор.

— Герасим, что случилось? — из сарая выглянула его жена.

— Да всё нормально, — махнул рукой Сомов, — надо с парнем поговорить. Мы быстро.

— Гена, а ты завтракал? — ласково спросила хозяйка. После того, как она узнала, что я сирота, она относилась ко мне слишком уж жалостливо и покровительственно.

— Нет ещё, — ответил я.

— Я сейчас молоко перецежу и принесу, — улыбнулась она.

— Поставь на столе, Мария. Мы сперва поговорим, а потом уже пусть пьёт, — скомандовал Сомов и быстро потянул меня в холодную часть дома, где мы вчера разговаривали.

Здесь за ночь не изменилось ничего.

— Говори! — потребовал Сомов.

— Да что говорить, — я вытащил из-за пазухи спиритическую доску и положил её между нами на лавке. Сверху пристроил стрелочку. — Здесь всё просто. Сами же видите. Вы задаёте Серафиму Кузьмичу вопрос, а он стрелочкой показывает буквы ответа. Желательно, чтобы ответы были короткими, а вопросы конкретными. И наоборот — ваш прадед задаёт вам вопрос побуквенно. А отвечать вы можете вслух. Он вас прекрасно слышит. И рассказывать всё тоже ему можете.

— Ого! Здорово придумано! — восхитился Герасим и спросил, — а можно я сейчас ему вопрос задам?

— Дело в том, что у нас возникла проблема, — ответил я и развёл руками, — Серафим Кузьмич не умеет читать. Поэтому я не представляю, как вам теперь общаться.

— Да уж, — нахмурился Сомов и задумчиво почесал затылок, а призрак опять расстроенно замерцал.

— Можно научить его читать, но мы через пару дней уезжаем отсюда. А за пару дней мы не успеем. Да и работа у меня. Гудков на весь день не отпустит.

— А вот это? — показал пальцем на надписи Сомов. — Здесь же есть слово «да» и «нет». Ну и славно! Деда, смотрите — вот здесь слово «да». А внизу «нет». Задаю проверочный вопрос — меня зовут Герасим?

Стрелка задрожала и поползла вверх.

— Эвона как! — восхищенно разулыбался Сомов, — так мы и сейчас сможем этими двумя словами общаться. Уже хорошо! А я вас, дедуль, потихоньку читать обучу. Вон Любку обучил, и вас обучу.

— Ой, как хорошо! — чуть не в ладоши захлопал Серафим Кузьмич и с чувством сказал, глядя на меня, — спасибо тебе, Гена, с меня теперь должок.

— Всегда пожалуйста, — ответил ему я.

— Что он сказал? — заволновался Герасим, видя, что я разговариваю с пустотой.

— Поблагодарил меня и сказал, что с него должок, — ответил я.

— Ещё вопрос. Проверочный, — Герасим настороженно посмотрел на меня и сказал:

— Деда! Нашего пса звали Полкан?

Стрелка поползла к слову «нет».

— Буян?

Стрелка дрогнула, но осталась возле слова «нет».

— Миляй?

Стрелка переместилась к слову «да».

— Точно мой деда! — радостно выдохнул Герасим и немного виновато посмотрел на меня. — Извини, Геннадий, я должен был проверить. А то вдруг это ты сам как-то стрелку дёргаешь. Теперь я точно знаю, что это мой деда. А ты не сердись, ладно?