Время собирать камни - Юрий Станиславович Климонов

— Прости, пап, разведка боем, — усмехнулся сын.

— Так, молодёжь! А ну-ка брысь отсюда! И чтобы через минуту я вас здесь не видел!

— Есть, тарщ генерал! — в унисон ответили те и рванули из кабинета.

— Твою дивизию… Как же дети быстро растут… — после их ухода генерал почесал затылок и снова засел за документы.

15 октября 2027 года. д. Тополиновка. Вечер

Ажиотаж в этот день начался с утра. На ушах ходили все — повара, глава анклава, отец Никодим, совет офицеров анклава и, конечно же, сами молодые. Ещё накануне руководство анклава решило не занимать столовую, а отметить это торжественное мероприятие под открытым небом, благо все народные приметы говорили о прекрасной погоде. Помимо Первой Отдельной роты, всего руководства анклава, троих посланников американской сводной роты и посланников из старших офицеров от наших десантников и спецназовцев, присутствовало, по меньшей мере, сотня человек из гражданских. Швеи, часть старшего медперсонала, группа сербских переселенцев и самые уважаемые люди от ракетчиков и военных строителей.

После проведения обряда венчания, во время которого матери Лены и Олега, не скрываясь, утирали слёзы радости и умиления, Мочалов торжественно поздравил новые семьи с бракосочетанием и вручил им первый семейный документ — свидетельство о регистрации брака. Илья смирился с вопросом о ношении его супруги своей девичьей фамилии и спокойно воспринял этот факт. Ближе к вечеру был накрыт стол на главной улице деревни, к которому группками подходили приглашённые.

Как обычно торжество начали заздравными речами, однако без пожелания скорейшего прибавления в семействе — об этом все были оповещены заранее и тщательно проинструктированы, чтобы следили за своим языком. Дальше пошли подарки. Американцы неожиданно удивили: оказалось, что при эвакуации один из них припрятал в бауле коробку патронов «Люгер»[15] для своего «Глока». Теперь же американцы решили преподнести в качестве экзотического подарка два таких пистолета Илье и Олегу. Видимо, какая-то договорённость между ними и русскими коллегами существовала, потому что к коробке с патронами[16] для американских пистолетов наши добавили до ровных пары обойм на каждый. Парни, естественно, восхитились такими подарками, но за этим пришла очередь невестам делать большие глаза.

— Раз пошла такая пьянка, — майор Мухин встал со своего места. — Спецназ тоже в стороне не останется. Мы тут со своими сербскими коллегами подумали и решили подарить девушкам с виду дамские пистолетики, а по сути — оружие последнего шанса. Для Виктории это ПСМ[17] — изящная конструкция для пресс-атташе анклава — самое то. Ну и подарок Елене — сербский МК70[18]. Дай Бог, девушки, чтобы эти игрушки вам никогда не пригодились.

— А от руководства анклава, — сразу за ним взял слово генерал — обеим выгравировали на них надпись «За героическую оборону анклава». За это отдельное спасибо нашему начмеду — помогла с бормашиной.

А дальше был вал из наборов постельного белья от ателье, столовых от группы оренбуржцев — не смогли они остаться в стороне, после чудесного спасения их чад, ну и дамские украшения, наборы косметики, мужские шампуни и прочая, прочая, прочая.

Шампанское было выпито сразу. Тридцать шесть бутылок на всю роту — досталось всем понемногу, но и то Мочалова ворчала, конечно, что детей спаиваем, но генерал предложил ей взамен дать юнармейцам чуток «шила» и она успокоилась. Перед началом танцев Первая Отдельная долго совещалась с Сомовым и потом выдала для взрослой части гостей очень специфичную «Кадриль» —

Сидел в московском кабаке, здесь тишина, уют.

Со сцены музыка приятная лилась,

Но в центре зала кто-то крикнул: «Наших бьют!»

И тут такая веселуха началась…[19]

— Вот, стервецы, — усмехнулся генерал, глядя на повизгивающих девчонок и мальчишек, задорно орудующих локтями в такт песне. — Припомнили оренбуржцам драку недельной давности. И ведь не придерёшься.

— Это точно, тарщ генерал, — улыбнулся Пряхин.

— Так, мужики и дамы, — положил Ермолаев ладонь на стол. — Здесь без чинов — праздник всё-таки. Кстати, как там арестованные поживают?

— Сейчас только мой под арестом, — сообщил ему ракетчик. — Остальные, кто без переломов, уже приходили извиняться. Сами, без нравоучений взрослых. А мой… Ну, отходит от потрясений. Здесь я должен поблагодарить Алёну Николаевну — и меня с супругой тогда успокоила, и моему отпрыску мозги промыла. Он хорошую встряску получил, думаю, что встанет на путь истинный.

— Я вот сейчас сижу и смотрю на них, Олег Петрович, — задумчиво проговорил Мухин. — Хорошая смена растёт — это правильные ребята и девчата будут — без старого хлама в голове, что был до Чумы. И пусть некоторые из них никогда не станут настоящими десантниками — я имею в виду девушек, но общее развитие останется.

— Я с тобой категорически не согласен, Игорь, — возразил ему генерал. — В том плане, что девушки, конечно, в боестолкновениях больше участвовать не будут — хватит, навоевались. Теми же связистками, при штабе или в нарядах на блокпостах — самое то. А вот парни — те будут нашей сменой в будущем.

— И лучше они будут такими военизированными, чем обдолбанными подонками или девицами легкого поведения на окружной автодороге и с татуировкой какой-нибудь хрени на полспины, — заметил Пасечников.

— Золотые слова, Денис Александрович, — одобрительно отозвался Ермолаев. — У нас ведь нет инвалидов? Ну а раз так, дело найдётся всем. Те же гражданские должны будут приобрести полезные обществу профессии. Чтобы ни одна… Кхм-гхм… Не сидела на шее трутнем. Вот потому всех этих либерастов-пацифистов я на дух не переношу — одно гнильё. Наплодили наркоманов и проституток, которые рожают непонятно кого, а ты корми их. Раньше если и были инвалиды, но не в таком же количестве.

— Здоровый дух в здоровом теле, — согласилась с ним Мочалова.

— Я уже не знаю, что и делать, Олег Петрович, — пожаловалась Захарова.

— В чём проблема, Аня?

— У меня двести четыре заявки в роту юнармейцев. Это помимо моих сто двадцати. Тамбовчане, оренбуржцы, сербы. Вал заявок пошёл на прошлой неделе — сразу после драки.

— Олег, ты как смотришь, чтобы разделить роты с супругой? Надо помочь.

— Понял, Олег Петрович, — кивнул Захаров-младший.

— А я тогда заберу Василия Паршина, — усмехнулся Захаров-старший. — Пацан —