Не откладывай свадьбу на завтра - Влада Ольховская

– Господа, это стандартный развод.

Голос, спокойный и холодный, ярко контрастировал с не в меру эмоциональными, чуть ли не истеричными интонациями Викторыча.

Все, включая жертву, обернулись в сторону говорящего. Им предсказуемо оказался Белый Тигр, устроившийся на металлическом турнике метрах в двух над землей. В этот момент было в нем что-то кошачье… Не тигриное, а именно кошачье, напоминавшее Филиппу о Чеширском коте, которого он видел в каком-то старом мультфильме еще в детстве.

– Вам лапшу на уши вешают, а вы и рады такому бонусу, – добавил Тигр. – Жалко мне вас.

Хотя нет, не Тигр. Андрей.

– Чего же тебе нас жалко, киска? – фыркнул Викторыч.

– Во-первых, ты, пьянь, свое место в пищевой цепи не забывай. Еще раз меня киской назовешь – я тебя на кол посажу. На любой, по выбору. Во-вторых, поражаюсь я тебе. Ты ж этих пацанов вырастил – и так примитивно сдал! Тебе сказали, на что их нужно развести, а ты и рад стараться.

– Да кто ты вообще такой?

– Я? По ходу единственный адекватный человек в этом сборище уродов. Сейчас вы его поочередно ударите, он, понятное дело, умрет. Это действо снимут на камеру и далее будут вас шантажировать. Вроде как все повязаны. Так вы и рады быть повязанными! Примитив. Честно, хочется вам самим шеи свернуть. Но нельзя.

– А ты что, чистый? – Тренер сжал кулаки, однако чувствовалось, что на Тигра он в жизни не нападет. – Не убивал никогда? Или мразь эту жалеешь, считаешь, что его жизнь имеет хоть какое-нибудь значение?

Филиппу хотелось, чтобы Тигр ответил красиво и достойно. Сейчас не помешала бы долгая речь в голливудском стиле! О моральных ценностях и о том, как важна человеческая жизнь. Они бы все тогда поняли…

Но Андрей определенно не собирался устраивать для них шоу одного актера. Он смотрел на них с нескрываемым презрением – как на существ, а не людей. Даже паренек, привязанный к штырю, явно вызывал у него больше уважения.

– Вы озверели, – только и сказал он, спрыгивая на землю.

И все же Филиппу этого было достаточно, чтобы разрешить собственные сомнения. Остальным, к сожалению, нет.

– Будете сомневаться – станете такими же неудачниками! – злорадно произнес Викторыч. – Типичный пример! Драться умеет, а толку? Неудачником был, неудачником и останется! Животное! Вы хотите, чтобы и ваша жизнь так же прошла? Или вы хотите чего-то добиться? Так будьте мужиками, а не сопли распускайте!

И словно желая дать пример, Викторыч нанес первый удар – ножом в живот. Привязанный парень дернулся, но отстраниться не смог – веревка не пускала. Филипп не мог похвастаться богатыми знаниями медицины, но тут даже он понимал, что рана не самая серьезная.

Только вот парня это не спасло. Первый удар стал стартовым выстрелом, негласным призывом сделать то же самое – и они делали. В толпе оно как-то проще всем давалось, без лишних угрызений совести. Дергаться жертва перестала еще на середине действа, да и немудрено при таком количестве ран! Но они все равно продолжали, били с остервенением, уже не только ножом – ногами, а кто-то палки с земли поднял. Кровь летела во все стороны, везде была, и чистым никто не остался – даже Филипп, который ни к ножу, ни к трупу не прикасался.

Он не пытался отойти или заслониться. Кровь стала его алиби. Видя, что он покрыт ею, к нему не приставали с расспросами и не просили повторить удар. Все и так верили, что он присоединился к ним.

Когда все закончилось, Филипп ушел первым. Сразу направился в душ, долго стоял под горячими струями воды. Но ощущения, что он чист, не было, даже когда от крови на его коже не осталось и следа.

А еще в душе можно было плакать и не быть уличенным в этом – даже если кто-то зайдет.

Днем у них еще были тренировки, но не такие жестокие. Обычные. Другие тренеры не говорили с ними о случившемся, может, даже не знали об этом. Зато парни от обсуждения не отказались! То, что произошло на поляне, они обсуждали с теми же эмоциями, с какими могли обсуждать футбольный матч: кто куда попал, кто сколько раз ударил.

– Фил, а ты чего притих? – удивился Максим, один из самых сильных бойцов в команде.

– Болею, – коротко отозвался Филипп.

– Ой, да ладно тебе! Просто ты у нас опять в самые эмоциональные заделался! Тебе что, гомосека жаль? Брось – и думай о будущем!

– Спасибо, не хочется.

– Чего это? Там же будет все, чего мы хотели!

– Нет. – Филипп посмотрел на собеседника в упор. – Там мы все умрем. Просто в разное время.

Пожалуй, не следовало этого говорить, но он не сдержался. А они намек поняли… Больше с ним не общались, даже сторонились его. Филиппу было плевать, он тоже не горел желанием лишний раз их видеть.

Вот с кем он по-настоящему хотел поговорить, так это с Андреем! Но Белого Тигра поблизости не наблюдалось. Должно быть, Викторыч нажаловался, что бывший охотник сбивает его учеников с «пути истинного».

Ничего, еще можно будет пересечься. Завтра много тренировок вне стен здания, авось встретятся! Филиппу невольно хотелось держаться поближе к человеку, который сумел остаться адекватным.

Ложась в кровать, он не подозревал, что завтра для него не наступит.

Пробуждение было не из приятных – его попросту облили ледяной водой. Таких трюков с ним не проделывали даже в детском доме, боялись! От шока он с ходу поднялся, распахнул глаза – и зажмурился. Он все еще был в темноте, но со всех сторон на него были направлены фонари, больно бившие по глазам.

– У тебя пять минут форы, – донесся откуда-то слева холодный голос тренера. – Потом начнется охота на тебя. Успеешь убежать – ты победил. Не успеешь – жалеть тебя никто не будет. Ты сам напросился!

Не столько напросился, сколько доигрался… Ведь знал же, знал, что лучше молчать! А они ж не идиоты… они поняли, что он все больше отдаляется. Может, пересмотрели пленку с дневным убийством и поняли, что он в этом не участвовал. Теперь вот решили сделать жертвой его. Это гораздо более жестокая «игра» на сплочение команды! Они будут охотиться на того, кто раньше был одним из них. Теперь уже никто не решится возражать, чтобы не стать новой добычей!

Да они бы и так не возражали. Из-за яркого света Филипп не видел их лиц, но чувствовал: никто не придет ему на помощь. Неважно, что они столько лет знают друг друга. У них теперь новая реальность, а его они воспринимают как предателя.

Они все просчитали: уйти ему не удастся. И все равно Филипп не остался на месте – слишком страшно было. Ему даже одеться толком не дали, позволили только джинсы натянуть и кроссовки обуть. При этом каждое его действие сопровождалось свистом и улюлюканьем – как будто животное в ловушку загоняли!

Это действовало. Резкое пробуждение, крики, темнота – одно накладывалось на другое, оставляя его в растерянности. Он плохо соображал, о том, чтобы разработать какой-то план, и речи не шло. Просто бежал и все, надеясь на скорость.

Но они соврали. Не было у него никакой форы. Из его показательной казни еще и тренировку устроили, чтобы его бывшие товарищи по команде убивать научились по-настоящему.

Он не видел, кто первым догнал его, да и не приглядывался особо. К счастью, они не были толком вооружены, и, когда они напали, он смог обороняться. И неважно, что сразу двое. Это еще не предел! Страх придавал ему сил, которых раньше Филипп в себе не чувствовал. Он бил вслепую, но попадал – рукой ощущал их кровь. Когда они отстали, он снова побежал.

– Далеко собрался? – засмеялся совсем рядом Вовчик, сшибая его с ног.

Он упал на землю, напоролся рукой на острый сук – проклятая палка насквозь прошла. Но у Филиппа не было времени сосредотачиваться на этом, потому что бывший приятель старательно пытался его придушить.

Тут много чего можно было сказать – о прошлом, о предательстве. Но Филипп не стал тратить силы. В лесной темноте он видел только, как безумно блестят глаза Вовчика, чуть подсвеченные упавшим фонарем.

Похоже, их еще и напоили. Хотя нет, запаха нет. Скорее наркота, чтобы они уж точно лишних вопросов не задавали. А когда они придут в себя, все будет кончено.

Нет смысла сдерживаться. Об этом Филипп думал, когда здоровой рукой нащупал шершавую поверхность булыжника. Камень оказался тяжелый, удар получился внушительной силы: не издав ни звука, Вовчик повалился на бок.

Филипп не стал проверять, жив он или нет. Тут каждая секунда на счету! Ему здорово досталось, правая рука постепенно немела. Он не был уверен, что отобьется, если какой-нибудь Максим его здесь настигнет!

Он давно выбежал за ворота, которые были показательно распахнуты для него, скрылся в лесу. Он слышал тех, кто гнался за ним, но самые быстрые уже оказались не у дел. А те, что еще на ногах, бегают хуже. Да и потом, если им и правда выдали наркотики, то с ориентацией в пространстве у них проблемы.

Так что у него получится убежать. Должно получиться! Его преследователи переоценили свои силы, на его стороне лес и темнота… Шанс остается!