Когда Мой Мир узнает об Этом - Спартак Масленников

Отец Нади из-за этого терял контроль и возможность получать от этих двух проектов доход, так как девушки имели сто процентов всей прибыли, не зная о договоренностях Максима Викторовича и Кирилла.

После того как моей тети не стало, Максим Викторович очень быстро переоформил «центр» на своего внука Давида, и взял на себя все финансовые дела, как бы помогая внуку.

Надя даже высказала мне свои опасения, что это ее отец на самом деле мог подстроить самоубийство Виктории ради переоформления. Теперь она понимала, что на самом деле это за человек, после того как прочитала письмо Кирилла, о котором сам Максим Викторович был не в курсе, и уточнила у него о связи с Викторией.

Так же Надя поведала мне что она рассказала следователю Паше о том, кто был причастен к убийству Артема, так же узнав это из письма.

Савелий, сын подруги моей мамы, думал, что если Кирилла не стало, то о его «черной» истории никто не узнает, поэтому он спокойно продолжал работать в проекте С.В.Е.Т. Паша не только посадил Савелия, за решетку отправились и его друзья, которые были причастны к «наказанию» Вадима и Антона у нас в городе.

После разговора с Надей я понял, что мне нужно быть более осмотрительным по всем вопросам, которые Максим Викторович решает в финансовой части проекта.

Мне даже не пришлось долго ждать, еще через пару месяцев после разговора с Надей, Максим сказал, что проект С.А.М. изживает свой финансовый ресурс, который у него был на тот момент.

На самом деле так и было, Максим никуда не выводил деньги, которые были в проекте, он просто перекрыл поступление с учебного центра, который обеспечивал нас благодаря тому, что Кирилл и Андрей направляли достаточно значимый поток финансов в нашу сторону с компаний, которые обучали своих сотрудников.

— Мы можем опять предоставлять платные услуги, как в начале… — спокойно предложил мне выход из сложившиеся ситуации Максим Викторович, словно не имеет к этому никакого отношения.

— Мне нужно обсудить это с коллегами и принять решение. — ответил задумчиво я.

В тот момент, на самом деле я прекрасно понимал, что сил у проекта с таким обеспечением которое было теперь, хватит максимум до начала следующего года.

Тогда, все что было у Кирилла, начало принадлежать другим людям, которые к проекту не имели никакого отношения, и им совсем не интересна была дальнейшая судьба проекта.

В регионах, где у нас были площадки и базы отдыха, все бы тоже очень скоро перестало функционировать как прежде, даже не смотря на поддержку государства.

И от моих представлений по телу вдруг пробежала дрожь…

Я же к концу года готовился стать отцом.

Что делать дальше и какое будущее ожидает мою девочку, если я пойду на принципы и откажусь от его предложенной идеи?

Несмотря на то, что мне совсем не нравилась его мысль, пообщавшись со своими ребятами и не найдя другого выхода, я согласился на предложение Максима Викторовича и в конце августа две тысячи сорокового, объявил всем ответственным за площадки и за базы отдыха, что на неопределенный промежуток времени все принадлежащие проекту территории должны работать в автономном режиме и оказывать платные услуги.

Это все конечно же не могло не вызвать новую волну недовольства среди участников и учеников.

Ну а что поделать?

Пятнадцатого ноября у нас с Любой родилась дочь Ева.

Я был несказанно рад этому событию, вот только моя радость буквально через две недели сменилась новыми изменениями в работе проекта.

Уже в конце ноября мы понимали, что многие площадки в регионах простаивают из-за того, что многие не понимая проблем, с которыми столкнулся проект начали уходить из педагогического состава, потому что не хотели брать денег со своих учеников.

Это было очень «интересно» с их стороны…

Когда мы предоставляли им возможность преподавать, получать за это деньги и обучаться самим, им нужен был проект, как только возникли трудности у проекта и им пришлось бы оплачивать самостоятельно свое повышение квалификаций на какое-то время, они начали воспринимать это как ущемление прав.

Как бы они это не воспринимали, мы начали терять людей.

Да, мы немного оттянули момент полной катастрофы благодаря автономной работы проекта, но мы ее только отодвинули, а не избавились.

2041

После нового года Максим Викторович предложил новую схему прибыли, которая мне не понравилась в очередной раз, но выбор был для проекта невелик.

Я видел доклады регионов и понимал, что нас ждет.

Максим предложил сдавать в аренду частным организациям территории, которые пока не используются проектом, из-за того, что там не хватает спроса и педагогического состава.

А в случае того, если упадок проекта будет продолжаться и в регионах будут появляться новые не задействованные площадки, мы сможем продать те, которые уже сданы в аренду без лишней траты времени на поиск покупателей.

Обдумав все, я понял, что он совершенно со мной не считается, воспринимая меня за идиота и совсем не старается помочь проекту, а хочет максимально грамотно распродав его своим же друзьям, к которым он якобы не имеет никакого отношения все собрать под свой контроль, и пользуясь территориями после того как проект полностью изживет себя, зарабатывать хорошие деньги.

Пару дней я был словно сам не свой, понимая, как человек меня обманывает, делая вид, что все что он мне советует, только помогает тому, что он сам же пытается разрушить, все, на что было потрачено почти двадцать лет работы.

В тот период у меня с Любой были бессонные ночи, из-за того, что нам нужно было приглядывать за малышкой, а мне в это время просто хотелось побыть одному и подумать, пытаясь найти самостоятельно возможные варианты, примеряя к ситуации то, что мне когда-то рассказывал Кирилл, но я пока не принял это во внимание.

Я присел на лавочку в этот февральский вечер и смотря в лес, который находился за забором погрузился в размышления, вспоминая о том, как все было по-другому еще каких-то три года назад.

Когда позади меня стоящий клуб, заполнялся радостными людьми, приехавшими на празднования нового года и все думали о прекрасном будущем, которое нас ожидает, даже не догадываясь как могут измениться все события…

— Ну как ты, Свят? — услышал я знакомый голос, подошедшего сзади мужчины.

Я обернулся и увидел улыбающегося мне Гришу, который как всегда шел откуда-то с инструментами.

— Еще живой. — ответил я, и