Требуется волшебница. (Трилогия) - Юлия Набокова

Я стиснула зубы, чтобы не застонать. Вот почему погибла Яга – Чернослав каким-то образом выпил из нее магию вместе с жизненными силами. И Василиса после подобного не выживет. Я невольно сжала ладонь царевны, тряхнула ее, в надежде пробудить от чар. Тщетно. На лице Василисы застыла покорная и ласковая улыбка. Разожму ладонь – и она сама кинется к жениху на шею, навстречу гибели.

– Не тронь ее, – прошептала я. – Она молодая, ей еще жить. Я согласна отдать тебе то, что ты хочешь.

Может быть, это хотя бы немного его задержит. А к тому времени, как Чернослав поймет, что во мне нет ни капли магии, может, ему на голову брякнется горящая балка, и все разрешится само собой.

Смех Чернослава громом пронесся по коридору.

– Поздно, бабуся, ты мне уже не нужна.

И, подбросив на ладони огненный шар, Чернослав метнул его мне в лицо.

Лицо опалило жаром, я отшатнулась и выставила руки, пытаясь защититься.

Спустя мгновение резкая боль пронзила плечо, и надо мной нависло темное, как ночь, лицо.

– Однако, – медленно произнес Чернослав, впившись в меня угольно-черными глазами. – Ты кто такая?

Судя по его изумленному взгляду, мой грим слизало языком пламени от магического шара. И, что еще хуже, во взгляде Чернослава бушевало торжество.

– Внучка Яги, – прошипела я, пытаясь вызволить плечо из его хватки.

– Сестричка моя, значит? – недоверчиво хмыкнул он. – А я думал, у старухи больше родни нет.

«А ведь Чернослав действительно был внуком Яги», – с дрожью поняла я. Поэтому и остался жив, несмотря на свою черную душу и злодейские помыслы. Баба-яга его пожалела. А он ее – нет.

– Такую родню, как ты, и врагу не пожелаешь, – выдавила я.

– А вот ты можешь стать мне достойной супругой, – ухмыльнулся Чернослав.

– Что? – охнула я.

– Не прикидывайся дурочкой, – прошипел Чернослав, встряхивая меня за плечо. – Я не слепой. В тереме, запечатанном от любых чужих чар, ты умудрилась отбить мой удар.

– Я ничего не… – пискнула я.

– Каковы же твои истинные силы, голубушка? – Горячее дыхание Чернослава ожогом легло на кожу. – И где ты только раньше была, когда я выслеживал эту немощную курицу? – Он кивнул на стоящую столбом Василису.

– Теперь ты ее отпустишь? – выдохнула я.

– Да на что она мне теперь! – презрительно фыркнул Чернослав. – Она даже не смогла превозмочь покорных чар Агриппины. Я просчитался в силе царевны. А вот ты дашь мне то, о чем я даже не мог мечтать…

– И не мечтай! – прозвенел полный негодования девичий голос.

Чернослав внезапно булькнул, а в меня брызнуло водой. Рука, сжимающая плечо, ослабла, и, не удержавшись, я упала на пол. Рядом со мной повалился Чернослав. На его черных кудрях, как шапка, лежал круглый осколок кувшина с ручкой.

Надо мной склонилась Дуняша. Надо же, а я все время ждала помощи от Ива. Где же он там?

– Цела?

– Вроде бы.

– Бери царевну, и бежим, – скомандовала служанка. Мы подхватили замершую изваянием Василису под обе руки и, перепрыгнув через Чернослава, помчались к лестнице. Навстречу нам загрохотали шаги. Только не Агриппина!

Под ноги метнулась черная тень. Варфоломей!

Следом показался Ив.

– Быстрее! – крикнул он. – Горыныч только что улетел, стража тушит пожар, а Агриппина вот-вот заметит, что царевны нет в светлице, и вернется.

Мы кубарем скатились по лестнице, подножие которой уже глодали языки пламени. Двор был объят огнем, еще немного – и пожар охватит весь терем.

– Прячьтесь! – кинулся нам в ноги кот. – Сюда идет Агриппина.

В дыму мелькнул белый балахон поднятой со сна чародейки.

Мы шарахнулись в сторону. Треск огня и дым, заполнивший помещение, послужили хорошим укрытием. Агриппина нас не заметила. Но и самоубийцей она не была, поэтому, оказавшись в задымленном тереме, остановилась и задрала голову, пытаясь разглядеть хоть что-то на верху лестницы в клубах дыма. Справа от нее затрещала пожираемая пламенем колонна, и Агриппина отпрыгнула в сторону, остановившись в шаге от нас. Еще движение, шаг, взгляд – и мы будем раскрыты. И, сдается мне, лучше сгореть в пламени, чем попасть в руки взбешенной колдуньи.

Сердце забилось в предчувствии беды, краем глаза я заметила движение, но уже не успела помешать. Ив в прыжке сбил Агриппину с ног и покатился с ней по полу вдоль горящих стен.

– Бежим! – взвизгнула Дуняша и потащила царевну к выходу и меня вместе с нею.

– Выводи ее! – крикнула я, разжимая руку, державшую Василису за локоть. – Выведи ее за ворота, и тогда все спасены, слышишь?

Дуняша быстро кивнула, но в ее глазах плескался такой ужас, что я не была уверена, правильно ли она меня поняла. Василиса, уводимая служанкой, исчезла на крыльце, а я ринулась в огонь и дым – туда, где катались, сцепившись не на жизнь, а на смерть, разъяренная колдунья и лишенный магии рыцарь.

Шансов выжить в этой схватке у него не было. И он должен был понимать это, когда кинулся на колдунью, чтобы дать нам спастись. Пламя отскакивало от Агриппины, но с жадностью набрасывалось на Ива. На рыцаре уже тлела одежда, волосы с одной стороны обгорели, но руки, вздувшиеся волдырями, сжимали шею колдуньи, стремясь вытрясти из нее дух. Агриппина шипела, но не сдавалась. Огонь был и ее стихией тоже. Она повелевала пламенем, она заставляла его голодным зверем набрасываться на своего противника, и победа в этой схватке была за ней.

Если бы только в схватке участвовали двое.

Я бросилась вперед, отшвырнув колдунью от Ива, и зашипела от боли. Разделившись на две части, пламя набросилось на меня, но и Ива не оставило, взяв в огненное кольцо.

Не размыкая рук, на которых лопались волдыри, я вдавливала Агриппину в пол.

– Ты сгоришь заживо раньше, чем остановишь меня! – Она зловеще скалилась мне в лицо.

– Зато ты будешь гореть в аду веки вечные, а я буду каждый день заказывать экскурсии из рая, чтобы полюбоваться на это, – прорычала я.

Вряд ли колдунья поняла смысл моих слов, но в ответ на угрожающий тон она злорадно ухмыльнулась, и к моей спине будто приложили раскаленный утюг. Со стоном я скатилась с нее, пытаясь сбить пламя. Через огонь ко мне протянулась обожженная рука. Ив!

Рыцарь вытащил меня из лужи огня и закрыл спиной. Огненное чудовище, управляемое Агриппиной, слизнуло полкосы, и волосы неровными обрубками упали на лицо, закрыв глаза. Замешкавшись, я пропустила тот момент, когда Ив налетел на Агриппину, увлекая ее к стене, над которой, пожираемая пламенем, надрывно трещала дубовая балка.