Жемчужина дракона (СИ) - Лакомка Ната

— Не смущайтесь, — щедро разрешил господин Неро, улыбаясь глазами. — Мне приятно услужить Тристану в вашем лице.

— Он не просил покупать картину, — тут же объяснила я. — Просто… она меня поразила…

— Чем же? — он развернул картину к себе, рассматривая ее на ходу, и признал: — Да, занятная картинка. Очень похоже на террасу во дворце…

— Есть определенное сходство, — пробормотала я. Чем дольше я смотрела на холст, тем тревожнее становилось на душе.

Похоже, моё чувство передалось и господину Неро, потому что он чуть нахмурился:

— И девушка на балконе похожа на вас, — сказал он. — Удивительно, ваша правда.

— Торговец сказал, что купил картину у какого-то студента, — объяснила я, глядя в спину Милдрют, которая вышагивала впереди нас, не оглядываясь. — Вряд ли студент мог бывать во дворце герцога, да и у меня нет знакомых студентов.

— Только монахини?

— Да, монахини, — я принужденно улыбнулась. — Эта картина, она… Она растревожила меня.

— Ничего тревожного не вижу, — сказал господин Неро.

— Фонтан из крови, — подсказала я, волнуясь.

— Фонтан из вина, — возразил он. — Обычно так делают на новогодних праздниках.

— О! — только и произнесла я.

— Думаю, лев выпил — и уснул, — продолжал мужчина. — Вот, даже потеки вина на плитах.

Теперь уже я хмурилась, разглядывая картину. И в самом деле — вино?

— Может быть, — нехотя признала я, потому что идея с вином казалась мне не слишком удачной. — А вы были при милорде Ланчетто, когда погиб его отец?

Вопрос произвел впечатление, и господин Неро медленно убрал картину под мышку, явно обдумывая ответ.

— Почему вы спросили о покойном герцоге, леди? — поинтересовался он.

— Я только недавно узнала, что прежнего герцога убила его конкубина — мать Тристана, — я посмотрела на него, вопросительно поднимая брови. — И что она же ослепила его. Неужели, это правда? Как она могла покалечить собственного сына?

— А у лорда Тристана вы не спрашивали? — осведомился он учтиво, но я видела, что веселья в нем заметно поубавилось.

— Он сказал, что хотел бы поскорее забыть эту историю. Я спрашивала у Милдрют, но она появилась при лорде позже, ей тоже известно только со слухов.

— Почему вас так занимает эта история? — он пытливо взглянул мне в лицо. — Об этом и в самом деле лучше позабыть. Не самая приятная страница истории Анжера.

— Не говорите, если это такая тайна, — сказала я, вздохнула и потупилась.

Уловка сработала, и господин Неро поспешил возразить:

— Совсем не тайна. В свое время об этом не болтал только немой. Но когда это случилось, меня не было во дворце, я уезжал проведать больную мать. Когда вернулся — трагедия уже произошла. Дознание проводил сам король, он как раз был в Анжере, приехал на праздник, отмечали день рождения герцога. Король очень винил себя, что не уберег брата. Ведь все произошло, буквально, на его глазах. Я читал потом протоколы допросов, и герцогиня рассказывала… Бьянка, несомненно, сошла с ума от ревности, и от злости, что герцог хотел сделать наследником Ланчетто, а не Тристана. Она убила герцога в спальне — зарубила его же собственным мечом, прямо в маскарадном костюме. А потом разрисовала стены кровью, вышла к гостям, зачерпнула горсть горячей золы и дунула в лицо лорду Тристану. Все произошло быстро, ее не успели остановить. Король велел взять Бьянку под арест, но она задушила себя. Ее похоронили без отпевания, в песке, между землей и морем, чтобы она не знала покоя. Тристану пытались помочь лучшие врачи, но зрение не вернулось. И вот — мы имеем то, что имеем.

— Ужасно… — еле выговорила я. — Очень жаль молодого лорда. Как он перенес это?

— Вы о Тристане, я думаю? — уточнил господин Неро. — Он был в отчаянии. Никого не хотел видеть, плакал, проклинал мать. Отец никогда им особо не интересовался, а потом и мать предала его. Ему было очень тяжело, — он задумался, припоминая. — Рядом с ним была только его кормилица — госпожа Петронелла, она ухаживала за ним. Потом он смирился и даже научился жить со своей слепотой. Вам он нравится?

Вопрос застал меня врасплох, и я с трудом вернулась из мысленного путешествия в прошлое.

— Он очень добр ко мне, — ответила я сдержанно. — Наверное, воспоминания еще слишком болезненны для него, поэтому он и не хочет об этом говорить. Но вы уверены, что именно госпожа Бьянка убила герцога? Женщина убила дракона мечом? Такое возможно?

— А что вас смущает? — господин Неро взглянул на меня пытливо. — Как сказал известный поэт, женщины — самые опасные существа на свете. Насколько я знаю, она заманила герцога в спальню. Тело нашли на кровати. Скорее всего, она убила его внезапно, во время любовных утех.

— Вытащила меч из-под матраса? — не удержалась я от ехидного вопроса.

К этому времени мы уже дошли до лавки травника. Милдрют выбирала душицу, мелиссу и мяту, и совершенно не обращала на нас внимания.

— Не знаю, что там произошло, — ответил господин Неро задумчиво. — Но что было — то было. Лучше не ворошить прошлое. Тем более, если вашему хозяину это не по душе. Кстати, лорд Тристан не с вами? Вы оставили его одного на скале?

— Скорее, это он пожелал избавиться от нас на время, — усмехнулась я.

— Избавиться? То есть он хотел остаться один?

Что-то в его тоне меня насторожило, и я ответила, напустив таинственный вид:

— И я, кажется, догадываюсь, в чем причина…

— В чем же? — господин Неро чуть подался ко мне, внимательно слушая.

— Мы с Милдрют постоянно ссоримся, — сказала я доверительно. — Боюсь, лорд Тристан уже не в силах это вынести. Он так уговаривал нас отправиться за покупками, и был так счастлив, когда мы согласились…

Бывший наставник расхохотался весело и по-мальчишески. Я не выдержала и тоже улыбнулась.

— На месте лорда Тристана, я был бы счастлив, если бы за мной ухаживали две такие красавицы, — сказал он со смехом.

— Увы, но лорд Тристан ничего не видит, — напомнила я. — Поэтому и не испытывает истинного счастья.

— Да, конечно, — согласился он. — Вы разрешите проводить вас до пристани?

— Кто же вам запретит? — пожала я плечами.

Он и в самом деле проводил нас с Милдрют, и сам проверил канаты и тросы на лодке, пожелав счастливо добраться до скалы. Больше мы не говорили о Бьянке и герцоге, и когда прощались, господин Неро поклонился мне и взял за руку, чтобы поцеловать.

— Если вам что-нибудь понадобится — дайте знать, — сказал он, а потом быстро и жарко поцеловал в ладонь, не сводя с меня блестящих глаз.

Я вздрогнула от этого неожиданного поцелуя, а господин Неро уже легко перепрыгнул через борт, и Милдрют оттолкнулась веслом, прикрикнув на меня, чтобы я села, а не то получу парусом по шее.

Послушно сев на корме, я смотрела на берег, прижимая к груди картину, а господин Неро стоял на причале, помахивая рукой. Фигура его становилась все меньше, а потом и вовсе исчезла, и только лента берега золотилась над волнами.

Милдрют правила к острову, а я снова принялась разглядывать картину. Кто же мог нарисовать меня так точно?

Девушка в желтом платье стояла как раз на том месте, где стояла я, когда уронила амарант.

— Помнишь тот день, когда я уронила на вас с лордом цветочный горшок? — спросила я у Милдрют.

— Такое до смерти не позабудешь, — фыркнула она. — Чуть не разбила господину голову!

Я терпеливо переждала ее недовольство и снова спросила:

— А был ли тогда кто-то на террасе? Рядом с вами?

Милдрют недовольно поморщилась:

— Никого не было. А то тебе давно бы оторвали голову за покушение на господина! Тебе повезло, что он промолчал.

Я промолчала тоже, не желая вступать в бесполезную перепалку. Значит, на террасе были только мы трое.

Милдрют налегла на руль резко, не предупредив, лодка накренилась, поворачивая против волн, и я схватилась за борт, потеряв равновесие.

— Держись крепче, ворона! — прикрикнула Милдрют на меня. — Вывалишься — я за тобой нырять не стану!