Самый красивый кошмар - Светлана Алешина

– И долго это будет продолжаться? – спросил он. – Может быть, ей ночевать негде, и она решила остаться здесь на вокзале? А мы ее пасем. Она даже не смотрит, какие номера автобусов подходят.

– А чего ей смотреть, – хмыкнул Костик. – Автобусы определенного направления приходят по времени. Значит, ей еще рано.

– Если рано, то я могу за пирожками сбегать, – предложил Павлик. – А то уж очень есть хочется…

Мы с Костей переглянулись. У меня и самой уже немного урчало в желудке, хотя есть не очень хотелось, а вот от сока я бы не отказалась.

Лотки с торговками пирожками находились в стороне от остановки, поэтому Павлик мог пройти и стороной, чтобы его не заметила Комова. Но Старовойтов поперся прямо к остановке, влившись в толпу беспокойных пассажиров. Зачем ему это было нужно? Стоит ли так рисковать? Ольга Борисовна не могла его узнать, но конспирация никогда не мешает.

Старовойтов прошел прямо перед носом Комовой. Ольга Борисовна опять не обратила на него внимания. Зато я заметила заинтересованный взгляд Павлика, который он бросил на эту пассажирку.

– Он что, сдурел? – не вытерпела я. – Сейчас все испортит!

– Он что-то задумал! Я так и знал, что Пашка все испортит, – пробурчал Костя, наблюдая за нашим оператором.

Тем временем Павлик уже возвращался с полным кульком пирожков и пакетом сока. На обратном пути он опять поперся через остановку. Народу вокруг было по-прежнему много. Павлик протискивался через плотное кольцо пассажиров, осаждавших очередной автобус. Проходя в метре от Комовой, он вдруг неожиданно поскользнулся и бросился чуть ли не под ноги Комовой.

Ольга Борисовна вскочила со своего места, поймав на лету выпавший из рук Павлика пакет сока. Кулек с пирожками тоже был спасен – Павлик во время падения держал его на вытянутых руках. Отряхнувшись, Старовойтов принял пакет из рук Комовой. Они обменялись несколькими фразами, и Павлик пошел назад, но не к стоянке, а куда-то в сторону.

– Дурак! Что он наделал? Сейчас Комова испугается и переменит свои планы, – воскликнула я.

Ольга Борисовна и в самом деле засуетилась. Она не села обратно на скамейку, а подошла к одной из пассажирок с увесистыми сумками в руках. Комова пялилась на автобусную стоянку, нервно посматривая на часы.

– А вот и я! – неожиданно громко послышался откуда-то сзади знакомый голос.

Дверь в нашу «Волгу» открылась. Я обернулась: в салон ввалился Павлик со спасенными пирожками и соком. Старовойтов широко улыбался, а бородка его слегка подергивалась.

– Ты что наделал? Хочешь все провалить? – набросился на него Костя.

Я тоже строго посмотрела на Старовойтова. Павлик перестал улыбаться и скорчил обиженную рожу.

– Для вас же старался, – пробурчал он себе под нос. – Чего ты старался? – возмутился Шилов. – Теперь тебе на глаза Комовой и показаться нельзя. Она обязательно припомнит неуклюжего парня с пирожками, которому она спасла сок.

– Зато я кое-что узнал… – начал Павлик, но я шикнула на него, чтобы он замолчал.

Посмотрев на остановку в очередной раз, я уже не увидела в толпе Комовой: Ольга Борисовна исчезла. Еще несколько секунд назад она стояла рядом с пассажиркой с огромными сумками, а теперь ее не было. Рядом опять образовалась толпа пассажиров. Разглядеть что-то уже было невозможно.

– Комова сейчас уедет, – надув губки, пробурчал Павлик.

– Ну вот мы ее и упустили, – щелкнув себя по лбу, воскликнул Шилов. – И все из-за тебя.

– Да никуда Ольга Борисовна не денется, – уверенно сказал Старовойтов. – Она едет в направлении Горска. Так что сейчас сядет в автобус.

– Откуда ты знаешь? – насторожилась я, недоверчиво посмотрев на Старовойтова.

– Оперативная разработка, – отмахнулся Павлик и издал радостный вопль, показывая куда-то пальцем: – Вот она! Что я вам говорил?

Ольга и в самом деле суетливо влезала в только что подошедший автобус, подталкиваемая сзади нетерпеливыми пассажирами. Комова исчезла в салоне обычного «пазика» с заляпанными грязью окнами, и только тогда я вздохнула с облегчением.

– Ну что я говорил? А вы еще на меня кричали. – На лице Старовойтова опять светилась улыбка.

– Как ты узнал, что Комова направляется в сторону Горска? – с интересом спросила я.

– Все просто! Спросил у нее, в каком направлении следует следующий автобус. Ольга Борисовна ответила, что до Горска. Потом поинтересовался насчет второго, но она ответила, что не знает. Какая-то посторонняя женщина сообщила, что до Ртищева.

– Ну и что? – не поняла я логики в догадках Павлика.

– А то, что Ольга Борисовна, разумеется, знает время прихода только нужного ей автобуса! Значит, она едет в направлении Горска.

Я удивилась смекалке Павлика, но тем не менее предупредила его, что не нужно лишний раз светиться на глазах у Комовой. Она может обо всех подозрительных обстоятельствах поведать братцу.

«Пазик» неторопливо вывернул с остановки и направился к основной магистрали. Шилов тоже дал по газам и поехал за ним. Павлик развернул перед собой кулек, источавший приятный запах. Я съела пару еще тепленьких пирожков с капустой и выпила немного апельсинового сока.

На выезде из города мы попали в небольшую пробку, но Шилов не упускал из виду нужный нам автобус. Я даже запомнила номер «пазика» на всякий случай.

Уже на трассе мы прибавили скорость. Машин было немного, поэтому мы держались на приличном расстоянии от «пазика». Автобус следовал без остановок около четверти часа. И только на одном из переездов он резко притормозил. Шилов сбавил скорость. Из салона вышли несколько пассажиров, но Ольги Борисовны среди них не было.

Так мы проехали еще несколько остановок, и только почти через час пути на очередной остановке вышла Комова и еще несколько пассажиров. Они дружно перешли на другую сторону дороги. Я заметила светло-синюю табличку около остановки. Латухино! Вот, значит, где скрывается Комов! Сомнений в том, что дамочка ехала к брату, у меня в данный момент уже не было. Куда же еще она могла направляться после посещения квартиры брата?

Небольшая деревянная постройка, смутно напоминающая жилой дом, стояла на самом краю участка, поросшего травой. Домишки деревушки Латухино не отличались особой роскошью. Некоторые были выстроены из кирпича, но попадались и совершенно ветхие, отжившие свой век. Заборы, как по команде, были перекошены в одну сторону. Полное запустение, как, впрочем, и в большинстве деревень нашей области.

Ольга приподняла калитку с креном на себя, открыла ее, прошла в глубь участка и направилась к крыльцу дома, отыскивая что-то около оконной рамы. Костя остановил машину около поселкового магазина, и последние несколько метров мы за Комовой шли пешком: незнакомая машина могла вызвать лишние подозрения у деревенских. А так могли подумать, что мы подъехали к продуктовому магазину. Пока нам удалось оставаться для Комовой незамеченными. Она не оглядывалась назад и не прибавляла шагу.

В руках ее на солнце блеснуло что-то металлическое, наверное, ключ. Ольга подошла еще ближе к двери и довольно быстро справилась с замком. То, что ключ был спрятан с внешней стороны дома, меня немного смутило. Стал бы Олег Борисович скрываться, если находился в таком надежном укрытии. Никто бы и не додумался разыскивать его в этой глухой деревушке. Может быть, в доме никого и нет?

Дверь за сестрой Комова закрылась, мы продолжали наблюдать. По улице мимо прошла какая-то старушка, бросив заинтересованный взгляд в нашу сторону. Но, как ни странно, ничего не спросила.

– Извините, пожалуйста, – обратился к ней Павлик, уже когда та отдалилась от нас на несколько шагов. – Вы живете в этой деревне?

– Что, милок? – Старушка подгребла ближе. – Ты громче говори, а то я туговата на уши. И ноги уже не ходят. Восьмой десяток пошел, а я все…

– Вы в этой деревне живете? – прокричал Павлик чуть ли не на ухо старушке.

– В этой, в этой, – закивала головой бабушка. – Всю жизнь провела здесь… Раньше хорошо было! Корова, хозяйство… А сейчас вон я только помидорки выращиваю да к дороге ношу… Авось кто купит….

– А кто живет вон в том домике? – спросил Павлик, перебивая воспоминания собеседницы.

– В котором? Ты прямо говори, я же не вижу… И глаза не очень…

– Да вот в том… Зеленом, напротив стоит, – пояснил Павлик. – Я номера его не вижу.

– А-а-а, – протянула старушка, указывая клюкой на дом. – В Городском переулке… Это Комовых дом! Боря там отродясь жил.

– Кто такой Боря? – уточнил Старовойтов, мне же было уже понятно, что дом действительно принадлежит семье Комовых. Значит, выбор при бегстве на эту деревню пал не случайно.

– А он умер уже, – тяжело вздохнула старушка. – Почитай, лет двадцать прошло… Бобылем жил остаток жизни… Евойная Нинка умерла рано. Оставила дочь и сынишку. Он детей сам вырастил, выкормил, на ноги поставил. А дети в город перебрались, про отца совсем забыли! Вот Боря и не смог один.