Тайна древней гробницы. Черный круг. Слишком глубоко (сборник) - Патрик Карман

– Д-Д-Д-Д-Дэ…. – бессвязно лепетала Эми.

Она в ужасе смотрела перед собой и показывала пальцем на летящие навстречу машины. Дэн перешел на третью скорость, выжал газ и лихо перестроился в свой ряд.

– Круто!!! – радостно кричал он, и на его лице ярче самых ярких фар сияла счастливейшая из улыбок.

Эми стянула с себя парик и очки и спрятала все в рюкзак.

– Да уж, просто сногсшибательно, – согласилась она.

– Будь спокойна, сестренка, ты в надежных руках! – успокоил ее Дэн.

Эми нашла на дне коляски исцарапанный помятый шлем и натянула его на голову. Потом она открыла путеводитель на последней странице, где бородач начиркал им схему проезда.

– Третий поворот направо! – заорала она.

Эми ко всему прочему очень боялась пропустить поворот, а от указателей было мало толку, так как они все равно были на русском.

– Сюда! – что есть силы закричала она.

Тормоза взвизгнули, их занесло влево, Эми намертво вцепилась в коляску, но в последний момент они все-таки вписались в поворот.

– Офигенно! – ликовал Дэн, оставляя после себя следы горелой резины. – Как тебе это понравится, Гамильтон Холт!

Наконец спустя двадцать минут эта леденящая душу гонка была закончена, и они подъехали к открытой стоянке величиной с футбольное поле.

Дэн стянул с себя шлем, усы и бороденку и задумчиво уставился на широкий покрытый травой холм. Мамаев курган. Там, на его вершине, загораживая полнеба, возвышался громадный, как скала, монумент женщины с поднятым мечом. Этот памятник высотой с американский небоскреб, казалось, парил над городом, когда они видели его еще издали. Но вблизи они ощутили всю силу и мощь этого величественного монумента.

– Этот памятник называется «Родина-мать зовет», и по размерам он в два раза превосходит статую Свободы, – прочитала Эми в путеводителе. – А ты знаешь, чему он посвящен?

– Нет, конечно, но не сомневаюсь, что ты мне сейчас прочтешь целую лекцию.

– Этот монумент был воздвигнут в память о Сталинградской битве во время Второй мировой войны, Дэн, так что шутки неуместны. Здесь погибло около миллиона человек.

Дэн молчал.

Миллион солдат, у которых оставались семьи, жены, матери, дети… Дети-сироты. Дэн знал, что это такое – быть сиротой. Слезы навернулись ему на глаза. Он знал, что это такое – терять близких. Он знал, что такое одиночество, когда не у кого спросить, как жить дальше. Он знал, что такое боль и чувство незащищенности. Эми инстинктивно потянулась рукой к своему нефритовому ожерелью, которое когда-то подарила ей бабушка Грейс.

– Ладно, давай снова наденем на себя все эти маскарадные костюмы, а то вдруг произойдет какая-нибудь неожиданная встреча, – сказал Дэн, и они пошли по узкой тропинке в сторону монумента.

Вокруг было много людей – семьи с детьми, мамы с колясками, пожилые пары, туристы и полиция.

– Думаю, здесь это необязательно, – сказала Эми. – Вряд ли мы встретим наших старых знакомых. Тут полно туристов и полицейских. Только не торопись, Дэн, ладно? Тише едешь – дальше будешь.

Дэн молча кивнул и предложил разделиться, чтобы быстрее присмотреться к окрестностям. Эми пришла к выводу, что пресс-папье в виде золотистого шара с изображением сидящей в кресле матери указывало именно на монумент «Родина-мать зовет». Правда, на одной из стен комнатки в пресс-папье был нарисован глаз, и в этом, как казалось Эми, было что-то зловещее и пугающее. Но если это был материнский глаз и она все правильно поняла, то это означало глаз матери, которая была монументом. И им придется лезть на верхушку статуи высотой с гору.

Дэн посмотрел наверх, потом еще выше, и еще. «И как же мы туда заберемся? – думал он. – И что вообще там можно найти?»

Глава 4

Первым из машины вывалился Гамильтон Холт. За ним последовали его сестры-близнецы. Они всю дорогу дрались и ссорились и теперь, выйдя на тротуар, продолжали колотить друг друга. Холты шли по следу Кэхиллов с самого Каира. В аэропорту Волгограда они взяли напрокат мини-вэн, произведенный в Восточной Европе в 1970-х годах. Однако они понятия не имели о том, куда пропали Эми с Дэном и что им делать дальше. В российском аэропорту внешность семейства Холтов не вызвала никаких иллюзий. Тот же шустрый бородач, что осчастливил Дэна мотоциклом, снова почувствовал добычу и услужливо поспешил к ним. Он быстро понял, что к чему, и спустя всего десять минут стал на сто долларов богаче, а Холты знали, куда держать путь.

Увидев грандиозный монумент, Гамильтон страшно обрадовался. Он наконец впервые за долгое время вздохнул полной грудью и гордо расправил плечи. Вот, это страна, где ценят крупные формы и физическую мощь.

– Рота, стройсь! – скомандовал Эйзенхауэр Холт, отец и главнокомандующий семейства верзил в одинаковых спортивных костюмах. – Гамильтон, на середину!

– СЭР, ТАК ТОЧНО, СЭР! – выкрикнул Гамильтон, самый крупный из отпрысков.

– Сынок, у тебя изо рта опять пахнет протеиновыми батончиками, и ты, как всегда, плюешься, когда говоришь. Взять это под контроль!

Гамильтон сник и грустно повесил голову. Ну, как можно кричать «Так точно, сэр!» и не брызгать слюной?

– Больше не повторится, СЭР!

Эйзенхауэр коротко кивнул.

– Слушать мою команду! Сейчас мы подходим к самому главному. Обнаружить противника и выяснить, что здесь делают эти болваны. И отрапортовать по всей форме. При необходимости затащить их в мини-вэн. Рация с собой?

Гамильтон достал из кармана рацию и во весь голос заорал:

– СЭР, ТАК ТОЧНО, СЭР!

– Так найди же их, парень! – выкрикнул Эйзенхауэр в свой приемник.

Гамильтон, переполненный радостью от того, что он в центре событий, со всех ног бросился к монументу. Близнецы прикрепили GPS к коляске мотоцикла Дэна. Они ныли, что умирают от голода, пока не надоели друг другу до такой степени, что Мэдисон толкнула Рейган, та дала сдачи, и на этом они успокоились. Мать семейства, Мэри-Тодд, была оставлена караулить мини-вэн на случай непредвиденных обстоятельств.

– Еда! – вдруг громом разнесся рев Эйзенхауэра. И, сметая все на своем пути, он ринулся к киоску, где продавали пирожки с мясом.

Гамильтон сразу нашел Эми. Она стояла у подножия статуи и внимательно вглядывалась в каждую трещинку в каменном пьедестале.

«Что здесь делает эта хилая девчонка? – думал он. – И где, интересно, ее глупый братец?»

Он повернулся и увидел Дэна, который шел в его сторону с другой стороны монумента. Одна в десяти метрах слева, другой в трех метрах справа. Так куда же идти? От мучительного мыслительного процесса на лбу Гамильтона выступил холодный пот. Он очень боялся сделать что-то не так и снова разочаровать своего папочку.

– Здорово, Гамильтон, ты видел меня на мотоцикле? Покруче того осла, на котором ты рассекал по Каиру!

– Это была «Веспа»! Ясно тебе? А теперь подойди поближе и повтори, что ты сейчас сказал!

Дэн демонстративно позвал Эми и сделал ей знак, словно он ищет ключ.

«Они что, за идиота меня принимают?» – подумал Гамильтон.

– Похоже, у кого-то здесь есть ключи! – заорал он в рацию, поворачиваясь к Эми.

– Давай, шевелись! – ответил Эйзенхауэр. – Кажется, у нас незваные гости.

Услышав это, Эми, Дэн и Гамильтон бросились назад. К стоянке подъехал белоснежный лимузин с Ианом и Натали Кабра, которые, похоже, ничуть не переживали, что привлекают чересчур много внимания. Эйзенхауэр Холт начал мужественно обстреливать лимузин пирожками с мясом. Прежде чем пульнуть, он откусывал от каждого по кусочку. Со стороны это было похоже на подвиг героя, атакующего гранатами амбразуру врага.

– Твой отец – угроза для общества. Ты в курсе? – спросил Дэн. Он ходил кругами вокруг Гамильтона, делая знак Эми бросить ему золотистый шар. Эми открыла рюкзак, но Гамильтон это заметил и, сделав пару шагов, встал между ними.

– Что там у вас, давайте выкладывайте! – сказал он, собираясь выхватить у нее рюкзак.

– Кабра обгоняют нас, – дрожащим голосом пожаловалась Эми, которая, казалось, была не в силах совладать со своими эмоциями. – Сколько у вас к-к-ключей?

– У нас много! – хвастливо ответил он. – Думаю, побольше, чем у вас! Вы лузеры, вот вы кто.

– У нас десять, – сказал Дэн. – И у вас десять?

Эми смотрела на них, открыв рот. У нее даже не было слов. Видимо, бабушка научила Дэна блефовать, как заядлого игрока в покер в казино Вегаса. Гамильтон совсем растерялся.

– У вас десять? Да врете вы все! – выкрикнул он и подумал: «Папа расстроится, если узнает, что мы отстаем!»

В это время на стоянку подтянулся отряд полиции, чтобы прекратить войну пирожками.

– Ты мог бы стать героем, Гамильтон, – заметила Эми. – Ведь ты не хочешь вернуться с пустыми руками?

Это был удар ниже пояса, потому что главной целью жизни Гамильтона было угодить папе.