Гордый - Марика Крамор

– Согласен, – вздыхает тяжко. – Тогда до встречи.

И ожидаемо отключается.

Ну что. Машина приехала, как и договорились. В пять. Лида заявила, что сложностей добавлять никому не хочет, и подскочила к дому.

– На метро доехала! Успеваем?

– Да, отлично.

Мы с сестрой переглянулись, прежде чем сесть в машину. Я – выжидающе. Она – ошалело оглядывая Сергея.

– Офигеть. Ещё и двери открывают?!

– Лииид… – еле сдерживаясь, предупредительно обращаюсь к сестре, пока водитель силится сохранить невозмутимое выражение лица.

– Ой, простите! Благодарю вас, мистер! – и ныряет на заднее сидение.

Широко улыбаясь, я занимаю салон.

– Последнее слово явно было лишнее.

– Да я уж поняла, – и шепотом добавляет, – когда у этого, – осторожно кивает на водителя, – усы дрогнули.

– «Этого» зовут Сергей. Он очень вежливый и тактичный.

– А вы, судя по всему, с Гордеем его тактичность проверяли.

Вот егоза мелкая!

– Лид, я тебя сейчас стукну, честное слово!

Сестра показывает мне язык и утыкается в окно. Она уже взрослая, но ещё такая мелкая.

В клинике нас встретили хорошо: администратор вежливый, да и врач очень понравился. Расписал от и до подготовку к операции, восстановительный период. Дал указания. Лиду опрашивал и осматривал долго, что я тоже записала ему в плюс.

К концу приема в кабинет вальяжно вошёл Гордей. С врачом поздоровался коротким кивком головы и остался чуть в стороне наблюдать за происходящим.

– Ну что, если всех все устраивает, значит, готовимся к операции? – уточняет Гордей, как только доктор объявил, что приём окончен.

– Впереди полное обследование. Возможны сдвиги по времени. Но пока что придерживаемся выбранного курса.

Мужчины пожимают друг другу руки.

– Павел Валентинович, спасибо, что смогли вписать Лиду в свой график, от меня личная благодарность.

– Не стоит, Гордей. Берегите себя, ребята, – обращается ко всем. – До встречи. Все данные администратору я уже передал.

Сначала мы завезли в общежитие Лиду. Она молодец, не забыла поблагодарить нашего «покровителя» за помощь.

– Не переживай. Я обещал – значит, сделаю. Ну что, – обращаясь ко мне, придвигается на шаг, как только сестра скрывается за дверями. – Теперь тебя домой отвозим?

– Я, на самом деле, хотела сама добраться.

Но мужчина удивляет тем, что распахивает пассажирскую дверь.

– Давай не будем спорить, – действительно, выглядит уставшим. – День был тяжелый. Садись.

Ну вот что я, зверь, что ли? Гордо усаживаюсь и отворачиваюсь. Беседу поддерживать мы не договаривались. Вообще-то.

Но с другой стороны, он платит за лечение сестры. Я не понимаю, как себя вести.

– Спасибо тебе большое за помощь, – выдавливаю напряженно.

– Не за что.

Дальше едем в молчании, мне кажется, даже Сергей улавливает частички гнетущего напряжения.

– Как ты?

– Прекрасно, – легкий кивок головы, милая отработанная улыбка, и я вновь гляжу в окно.

– Кристина, давай не будем вот этим заниматься. Я виноват – я извинился. Давай эти все обиды оставим и не будем терять время.

– Ты потрясающе извиняешься. Все набегу. Реально ведётся кто-то, да?

– А если я попробую более весомо это сделать? – называет название ресторана. – Заедем?

– Я не голодная. Благодарю.

Да и неловко мне. До одури.

– Есть не обязательно. Можем выпить. Поболтать.

Голос его становится более бархатистым, глубоким.

– Тебе выпить не с кем? Я могу телефончик подогнать. В СМС скинуть или продиктовать лучше?

– Да что ж ты язва такая, Крис!

– Я быстро учусь.

Он вальяжно располагает руку возле моего бедра, а мне в глаза бросаются новые часы. Тут, признаться, я столбенею. Я все же не смогла досконально изучить этот бренд, но одна лишь надпись на циферблате вместо тысячи слов.

– Часы новые себе прикупил?

Удивительно, как это он изменил любимому Гамильтону?

– Нет. Не себе.

Вальяжно расстёгивает, стягивает часы и пленит мое запястье.

От удивления я даже не дёрнулась, позволила застегнуть замочек на своей руке.

Браслет огромный. Изделие сиротливо свисает.

– Уберём лишние звенья, сядут как влитые, – уточняет будничным тоном.

А я в шоке сижу и рассматриваю… Ролекс. Ролекс, черт возьми! Даже дрожь побежала по телу. Я такие часы только на денежных мешках и видела. Сама о таких и мечтать не смела. Ролекс!

Металл приятно холодит кожу, огромный браслет, свисающий с тонкого запястья, позволяет почувствовать себя миниатюрной и хрупкой.

– Ты как-то говорила, что женские часы не уважаешь и предпочитаешь мужские модели. Это классика.

Когда он говорил «более весомо извинюсь»… он именно это имел в виду?!

– Не нравятся?

Комок застревает в горле. Часы начинают жечь руку. Ну зачем он так…?

– Гордей, – начинаю стягивать эту прелесть, – не надо так, я не смогу отблагодарить.

Мужчина перехватывает мою руку. Долго смотрит в глаза. Наклоняется и чувственно целует пальцы.

Не дышу даже. Тело уже охватывает сладостная истома. От невинных и в то же время острых прикосновений воспламеняюсь вмиг.

Градовский осторожно укладывает руку с часами мне на бедро и накрывает сверху.

– Лишние звенья позже уберём, – повторяет вновь. – Будет удобно.

– Попытка подкупа, значит?

– Ну зачем ты сразу. Просто я подумал, что совсем тебя не балую. Ты не чувствуешь себя в безопасности. Стараешься держаться отстранённо. Мы не можем договориться.

– Понятно. Все-таки это подкуп. Извини, но я…

– Это просто подарок, – перебивает, поглаживая ладонь. – Но я пытаюсь сказать другое. Не хочу тебя отпускать. С тобой башню рвёт. Хочется орать в голос оттого, как с тобой хорошо.

Он умудряется дотрагиваться вроде и невинно… но каждое касание – изощренная пытка. Я тоже по нему дико соскучилась.

– Гордей. Это всё… это не для меня. Я не выплыву.

– Говори яснее.

– Вот такие подарки… попытки изменить мою точку зрения… – киваю на часы, – как ни в чем не бывало «прости», а дальше ещё сто раз повторится… рестораны, где даже вздохнуть страшно: кажется, что у официанта одежда в десять раз дороже, чем на мне…это не для меня, понимаешь? Такие отношения, когда ты платишь, а я соглашаюсь… Всё это не для меня. Давай не будем ломать друг друга.

– Поздно, золотце. Я уже на тебя залип.

– Это уже чересчур, пойми. Да, я привыкла к дорогим машинам, яхтам, людям со скверными характерами и отвратительной манерой общения, высокомерным и безнравственным. Но работа – это другое. А в жизни я так не смогу. Извини. В жизни должно быть хорошо, тепло и уютно. А это почти как секс за деньги.

Не успеваю стянуть часы, как Гордей накрывает браслет ладонью.

– Если они тебе не нравятся – выброси. Мне возвращать не надо.

– Как же их можно выбросить…

Его лицо совсем близко. Горячее дыхание опаляет щеку. Потом шею. Боже… я не знаю, как остановить все это… водоворот эмоций