Детективная Игра. Сборник детективов - Елена Руденко

— Понравилось? — спросила Аня, когда мы ушли.

— Очень. Но насчет простить — не понимаю.

— Да, трудно сразу привыкнуть.

— Как это поганого убийцу простить?.. Уничтожить его надо!

— Может быть. Но в чувствах и в мыслях — ни-ни — нельзя судить. Вот фокус!.. Если кто злится, ненавидит — его ненависть идет вверх, во Вселенную, и Вселенная, чтобы защититься от него, отвечает ему той же ненавистью. Все взаимосвязано. Не мы создали другого человека, не нам его судить… Понимаешь? Надо простить, благословить — и тогда даже преступник может легче исправиться. Даже в самом отъявленном негодяе остается зерно человеческое, наше прощение поможет ему прорасти. Не понимаешь? Мне проще: я всю жизнь от дяди Света слышу. Мама тоже с насмешливым ужасом глядит на всю их философию. Но папа у меня голодает, занимается йогой, он — герой.

— Что значит голодает?

— О, это долго рассказывать. Ты не слышал ничего про лечебное голодание? Две недели, двадцать один день, полный голод на воде.

— Ничего нельзя есть?

— Ничего. Только чистая вода.

— Нет. Не слышал.

Аня позвонила бабушке из телефонного автомата в метро, и мы поехали.

— Я правильно не согласилась, чтобы нам поселиться у дяди Света с Катериной?.. Квартира громадная, и ехать никуда не надо… Но я подумала, зайчик… ты бы чувствовал себя неловко у них… У бабушки можно совсем не стесняться.

Мне осталось только обнять ее и крепко поцеловать в губы.

Все увиденное и услышанное я воспринял с большим недоверием, хотя почувствовал и проникся людьми настолько, что не сомневался в том, что шарлатанством тут не пахнет. Я спросил:

— Кроме голодания, чем они еще лечат? Валерий и дядя Свет…

— Тем самым и лечат — молитвой и покаянием.

— Всего только? — У меня был личный интерес, так как состояние здоровья моего отца внушало нам за последний год неустроенности и неудач серьезное беспокойство. — Помогает?

— Ого, еще как!.. От пациентов отбоя нет. Ну, они, конечно, работают вместе с человеком, помогают запастись энергией, не совсем так, но неважно. Недаром дядя Свет не считает, что он экстрасенс… А я знаешь, о чем думаю и жалею, что упустила? Галина театральный художник — ведь это мой потенциальный клиент!

Я посмеялся и снова обнял и поцеловал ее.

ГЛАВА 3. ПРИКОСНОВЕНИЕ ЗЛА

«Московская газета», возникшая сравнительно недавно, своей независимостью, остротой и задиристостью, не переходящей в крикливость, очень быстро сумела потеснить именитые традиционные издания, с каждой неделей приобретая новых читателей, расширяя регионы подписки/ При этом многим импонировали глубина и талантливое исполнение подаваемых на ее страницах материалов, а также, при всей остроте, весьма достойный тон.

У Бориса Лагутина, одного из ведущих обозревателей и аналитиков газеты, была назначена встреча поздно вечером. За ним должны были заехать. Он ждал телефонного звонка.

— Тебе налить еще? — спросил он у жены.

— Чуть-чуть. Капельку.

— Достаточно?

— Хорошо… Может, я выйду с тобой, запомню номер машины?

— Не беспокойся, все будет нормально. Я уеду, и часа через три вернусь. Здесь никаких не может быть осложнений. Иначе я бы не поехал — ты ведь меня знаешь.

— О, я тебя знаю. Хорошо знаю.

— Я предельно осторожный человек. И умный, разве нет?.. Запри дверь и спокойно ложись спать. — Он поднял рюмку. — За удачу. Пусть будет удача. Чтобы ты у меня была целая и невредимая…

— И ты.

— Хороший коньяк — завтра еще куплю. Бутылки две-три куплю. Не верх совершенства, но по крайней мере настоящий греческий, без воровства.

— Что вообще будет дальше? Повсюду убийства и грабежи. Крылова застрелили прямо на улице… Через месяц после того как в подъезде дома застрелили его заместителя Ларина. У нас говорят, что им нужен был не Ларин, а его сын, который живет постоянно в Голландии. Думали, он приедет на похороны отца. А он не приехал. Они либо расчищают путь для кого-то своего, либо запугивают преемников, чтобы были сговорчивее. Крылов им не угодил.

— Кому им! Кто — они!

— Никто не знает… Кто-нибудь, может, знает…

— Вот я это все скоро буду знать. И не потому, что так уж сильно интересен мне ваш Ларин или Крылов. Если милиция и прокуратура не ищут преступников, значит…

— Значит?

— Диапазон довольно широкий: от подкупа до соучастия. Вот моя цель! Мы хотим разобраться с коррумпированностью высших должностных лиц в государстве — чем выше, тем объемнее и масштабнее. И ниточка тянется туда от твоих покойных начальников, которые сами по себе мало значимы.

— Страшно, Боря.

— Ну, ништо — как говорил мой дед, охотник таежный. Волков бояться — себя презирать.

— От одной только сдачи громадных площадей внаем получаются чудовищные миллионы денег; личные неучтенные деньги…

Борис рассмеялся:

— Ох, Людонька, это такая мелочевка в сравнении с оборотом финансов громаднейшей страны мира: ископаемые, золото, алмазы, земли, города, заводы! Причем, схвачено всё — МВД, прокуратура, таможня, транспорт, связь… Твой Крылов — невинный младенец. Не говоря о том, что он не держал банду. И никого не убил; его убили. Он был мелкий махинатор, ну, все равно как маленький комар в сравнении с фантастическим вампиром, с десятком водородных бомб, способных сокрушить страну.

— Ты только помни, только помни, что у тебя есть я и дочь! — воскликнула Людмила, глядя на него со смешанным выражением страха и любви. — Ты позабыл, как нас живьем хотели сжечь? Сколько тебя преследовали.

— Ну, не сожгли… Потом генеральские чины сменились несколько раз, а новым на меня наплевать — пока что… Именно «Московская газета» поспособствовала переменам.

— И чего вы добились? Что изменилось?

— Не знаю, не знаю. Во-первых, лично я добился признания; меня знают — река информации, текущая ко мне, стала глубже, шире и увлекательней. Во-вторых, нескольких преступников посадили.

— Мелкую сошку. На их место сели новые.

— Да, ты права: работы — непочатый край.

— Да не про твою я работу, а наоборот…

— Наоборот, сидеть без работы?

— Не дурачься, Боря. Мне не до смеха.

— Знаешь, одно все-таки поистине большое достижение времени есть, и слава Богу за это — свобода печати, без дураков. Впервые за всю историю российскую. Грех не воспользоваться. Если не я — то кто? Если не сейчас — то когда?.. Мне не надо, чтобы кого-то сажали, приговаривали к высшей мере, я бы хотел об этом даже не знать… Но кто-то должен… попытаться вычистить, сколько в наших силах и возможностях, — для будущего, для тебя, для Аньки! В противном случае будем гнить и вонять гнилью нескончаемо.

Резко зазвонил телефон. Людмила вздрогнула.

— Береги себя, — она попросила, когда короткий разговор закончился.

— Да уж постараюсь. Ложись спать, хорошо? Не волнуйся.

— Я дождусь тебя.

Он спустился во двор и увидел «жигули» вишневого цвета. За рулем сидел водитель, больше никого в салоне не было.

Борис зашел с правой стороны, открыл дверцу, поздоровался.

— Борис Михайлович?.. Садитесь, — сказал водитель любезным тоном.

— Ремень пристегивать?

— Сейчас ночью не обязательно.

Свернули с Профсоюзной улицы на Севастопольский проспект.

— Куда едем? — Борис спросил небрежно, просто чтобы поддержать разговор.

— Все будет строго по расписанию. Вы пишете в газете?

— Да, я журналист.

— У меня сыну двенадцать лет, — с доверительной улыбкой начал рассказывать водитель, — второй год как учится в частной школе. Английский язык, французский, всякие там уроки эстетики. Очень хочу, чтобы он вырос образованный. Юристом, или там в науке…

— А финансистом, банкиром? — полюбопытствовал Борис, рассматривая своего спутника сбоку и не замечая под расстегнутой курткой у него цепей, а на руках — браслетов и перстней, этих характерных атрибутов мафиозного обличья.

— Нет, пожалуй, нет.

— Почему?

— Не знаю. Слишком сегодня там… джунгли, закон шакалов правит.

— Вполне возможно, завтра полностью переменится.

— Нет, не похоже пока. Сегодня — так. Я ему все условия создаю, — водитель вернулся к рассказу о сыне, — отдельную комнату ему раз, бассейн, гимнастика, роликовые коньки два… Обстановку в его комнате специалист планировал. Книжные стеллажи, книги, альбомы с репродукциями из музеев мира самые дорогие. Пускай уж я хлебаю чего надо и не надо — а он чтобы не знал даже, что такое существует…

Прямо не верится, думал Борис, экие у нас бандиты плодятся. Буквально светский человек, копия Якубович!.. И с возвышенными запросами.

Въехали на заправочную станцию и минут пятнадцать постояли, не заправляясь и ни с кем не вступая в общение. Автомобили подъезжали и уезжали.