Тургеневская барышня бальзаковского возраста - Юлия Еленина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Спасибо, Лола, – сказал Сергей, продолжая сверлить меня взглядом.
– За что? – не поняла я.
– За пацана моего. Он все рассказал.
– Это моя работа.
– Нет, дорогая, это твой характер и глубокое человеколюбие.
От его «дорогая» я повела плечами и спросила:
– Это все?
Сергей задумался ненадолго, а потом отрицательно покачал головой. И как это расценивать?
Между нами было много недосказанностей длиною в десять лет. Тогда мы не успели поговорить – я просто собрала вещи, сменила номер телефона и уехала сюда. Решение было быстрым и спонтанным, что мне вообще не свойственно. Но тогда бегство казалось единственно правильным вариантом разрешения назревающего конфликта.
Я и так чувствовала себя унизительно, пока его жена без истерик, совершенно спокойно, немного снисходительно разговаривала со мной, будто бы я была маленькой неразумной девочкой. Хотя, наверное, так и было. Во мне было сто девяносто сантиметров роста, я окончила школу, но в плане отношений была полным лузером.
– О чем задумалась? – спросил Сергей, оторвав меня от воспоминаний.
– Неважно.
Не стоит ему сейчас знать, что думала я о нем.
– Лола, я искал тебя. Где-то год искал, – начал он говорить, а я даже зажмурилась. – Но никто из твоих одноклассников не знал, куда ты уехала, а твоя мать меня послала в путешествие по не очень приятным местам. Тогда у меня не было ресурсов для масштабных поисков, а потом… В общем, потом я и отчаялся, и остался один с маленьким пацаном, и у руля бизнеса моей жены. Было тяжело. Было много женщин. Но они все равно были не… Как это правильно сказать? Они были не теми, не такими. И спустя десять лет я встречаю тебя совершенно случайно. Не судьба ли снова нас свела?
Кажется, сейчас мне надо было ответить на этот вопрос, но я не могла. Судьба свела или сыграла злую шутку, учитывая все, что происходит сейчас в моей жизни? И говорил же Сергей еще так убедительно, без своей привычной иронии в голосе, что мне хотелось поверить. Поверить – и что?.. А в том и дело, что уже ничего.
– Сергей, это теперь не имеет значения. Ты женат и…
– В этом все дело? Сейчас развестись не проблема.
– У тебя все слишком легко.
– А что сложного? Да и зачем усложнять? Мы, увы, не в классическом романе русской литературы, где весь сюжет строится на проблемах и рефлексии.
И когда он успел столько умных слов узнать? Наверное, все-таки прочитал тот список литературы, пусть и немногочисленный, что я ему советовала когда-то. Похвально, но не работает.
Или все же сработало, учитывая, что я даже не заметила, как Сергей оказался рядом и руками уперся в подоконник, заблокировав мне все пути к отступлению.
– Сергей, отойди.
– Не хочу.
– Пожалуйста, – попросила тихо, положив ладони ему на грудь, чтобы оттолкнуть.
Так близко – но все равно между нами пропасть. Время не отмотать. Я повзрослела, изменилась. Он тоже не остался прежним. Но я хотела запомнить того Сергея, который был моей первой любовью. А снова входить в ту же реку… Нет, увольте.
– Я не помешал? – услышала я знакомый голос со стороны двери.
Господи, за что? Почему все в последнее время стало походить на комедию положений?
Сергей убрал руки с подоконника и обернулся, сказав при этом с немного с саркастичными нотками:
– Григорий Александрович, здравствуйте.
Они смотрели друг на друга так, что весь кабинет как будто пропитался неприязнью. В более отвратительной ситуации я еще не была, даже присутствие первой жены Сергея со всей ее высокомерностью было не таким пронизывающим. Глаза Григория Александровича стали похожи на грозовые тучи, готовые вот-вот разразиться молниями. А спина Сергея так напряглась, что куртка готова была разойтись по швам.
А что я? Я не знала, что делать. Хоть ты в окно выпрыгни и оставь их разбираться между собой. Но мы в школе. Значит, я должна что-то сделать.
– Здравствуйте, – сказала в итоге, едва собравшись с силами, – хорошо, что вы оба здесь, потому что у ваших детей проблемы с межличностной коммуникацией. А им еще предстоит учиться вместе. Одна не решу этот вопрос, потому что я для них человек новый, а доверие подростков заслужить непросто, так что поговорите с детьми, узнайте суть конфликта…
Я несла, как мне кажется, в этой ситуации полный бред. Но такого оба не ожидали. Умею удивлять, отчего сама в шоке. Но именно мой монолог, который я так долго готовила на непредвиденный случай, и помог мне отойти подальше от Сергея, забрать вещи со стула и остановиться на полпути к двери.
Да, я очень хочу сбежать, пока границы субординации в стенах школы совсем не стерлись и не забылись.
ГЛАВА 18
Григорий
Я знал, что не всегда все так, как кажется. Но картина, представшая перед моими глазами, заставила снова почувствовать себя отвратительно. Как будто вернула в те дни, которые я старался забыть.
Имею ли я право ревновать? Не знаю, ведь это не поддается контролю. Я с трудом держал себя в руках, глядя в глаза улыбающегося Алексеева. Мне и так стоило сил прийти сюда, я думал, что смогу сделать вид, будто мы никто друг другу. Только не рассчитывал, что увижу здесь эту наглую физиономию.
Лола растерялась, когда я вошел в кабинет. Только я не понял, какого рода была эта растерянность. То ли она… Нет, неважно. Или все-таки для меня имеет значение? А потом появилась неловкость. И исходила она от Лолы, потому что Алексееву вряд ли вообще знакомо это слово.
Я не успел даже ничего сказать, когда Лола начала свой педагогический монолог, при этом стараясь незаметно пробраться к двери. Да уж… Если я себя чувствую не в своей тарелке, то каково ей? Еще и надо было нам с Алексеевым одновременно прийти. Хотя нет, он опередил меня и сразу перешел к делу. Зная его, сомневаюсь, что, не будь Лола классным руководителем, он бы вообще появился в школе. Раньше я не замечал такой родительской ответственности, учитывая, что ни разу за учебный год его здесь не видел.
Пока мы с Алексеевым сверлили друг друга взглядами, Лола закончила свою речь и напоследок сказала:
– А теперь извините, у меня… эм… срочный педсовет.
Не успел я и рот открыть, как она пулей
