Химия любви. Научный взгляд на любовь, секс и влечение - Ларри Янг

Если девушка – студентка медицинского колледжа идет на фестиваль авангардной музыки, знакомится там с молодым человеком, оставившим колледж, чтобы вести сайт для поклонников мотороллера Vespa, занимается с этим молодым человеком сексом, а потом заявляет, что бросает учебу ради совместных путешествий на концерты группы Phish, то нельзя сказать, что ее поведение полностью подчинено рациональному сознанию. Подобно женщинам, которые сомневаются в том, что хотят иметь детей, а затем переполняются любовью к собственному младенцу, она уже начала меняться. Секс может и не быть предшествующим условием того, что мы называем человеческой любовью. Некоторые говорят, что «влюбляются с первого взгляда», задолго до секса со своим избранником. Куртуазная литература изобилует примерами неугасимой любви одного человека к другому без какого-либо физического влечения. И сегодня люди формируют привязанность к коллеге, женатому другу или тому, кто не отвечает взаимностью на их чувства, – к людям, с которыми они могут никогда не вступить в сексуальную связь. Любовь на расстоянии имеет право на существование, но это не то, что мы назвали бы жгучей страстью.

Мод Гонн «любила» великого ирландского поэта Уильяма Батлера Иейтса. Их отношения длились почти пятьдесят лет. С первой встречи в 1889 году и до смерти Йейтса в 1939-м они исполняли то романтическое, то трагическое па-де-де. Гонн, красавица, актриса, женщина большого ума, страстная ирландская республиканка и католичка, верящая в мистицизм, никогда не стремилась познать физическую сторону любви с Иейтсом. Она держала его на расстоянии, утверждая, что их отношения являются дружескими в реальном мире, но приправлены духовной любовью на астральном уровне. Гонн утверждала, что мистическая любовь чище обыкновенного плотского союза. Любовь на расстоянии, говорила она, позволяет поэту заниматься литературой и не надевает на него оковы чувственных и эмоциональных сложностей, способных подорвать его амбиции. Такие отношения невероятно расстраивали Йейтса. Он то и дело предлагал Гонн выйти за него замуж, но та отказывалась. Поэтому он обращался к ней (или к ее образу) в строках своих стихотворений. Гонн отвергала постоянные попытки Йейтса дать их астральной любви физическое воплощение. Всё, что Йейтс получил, – это поцелуй в губы в 1899 году.

Такой холодной Гонн была не со всеми. Плодом ее краткого увлечения французским журналистом стал сын, который умер два года спустя. После смерти ребенка Гонн и ее возлюбленный занимались сексом на его могиле: Гонн надеялась, что младенец, рожденный от этой связи, будет реинкарнацией мертвого мальчика. Однако у нее родилась дочь Изольда (годы спустя Йейтс предлагал и ей стать его женой). В 1903 году Гонн вышла замуж за другого ирландского республиканца, Джона Макбрайда. Хотя союз был несчастливым, Гонн не приходила к Йейтсу за утешением. Она продолжала относиться к нему как к другу и в этой манере обращалась к поэту в своих письмах. В апреле 1908 года, живя в Париже, она написала ему письмо, которое начиналось обращением «Мой дорогой Уилли». Она щедро делилась новостями, подробно рассказывая обо всем, – такое письмо можно ожидать от друга. Подписалась она так: «Всегда твой друг, Мод Гонн». Следующее письмо с обращением «мой друг» было отправлено в июне. В июле Йейтс был «Уилли». И в этом июльском письме она вновь говорила о своем неприятии идеи их физического союза. По сравнению с мистической связью на астральном уровне, утверждала она, секс «всего лишь бледная тень». И далее подпись: «Мод Гонн». Получив письмо, Йейтс отметил в своем дневнике, что «в ней проснулся старый страх физической любви». В октябре Гонн обращалась к нему «дорогой Уилли» и вновь подписалась: «Всегда твой друг, Мод Гонн».

Два месяца спустя, в декабре, Гонн обратилась к Йейтсу эпитетом «любимый». По ее словам, она тосковала по нему физически. Внезапно ее охватило столь сильное земное желание, что она молилась о том, чтобы скорее от него избавиться. Она подписалась: «Твоя Мод». Как видим, полная перемена настроений. Каким образом спустя двадцать лет общения Йейтс из «друга» и «Уилли» превратился в «любимого»? Почему Гонн вдруг почувствовала тоску, находясь вдали от него? Дело в том, что за несколько дней до написания этого письма – и спустя два десятилетия утверждений, что у них с Йейтсом исключительно платоническая любовь, – эти двое наконец довели свои отношения до логического завершения. Половой акт изменил Гонн эмоционально. Теперь она испытывала к Йейтсу такие чувства, каких не испытывала на протяжении всех двадцати лет астральных проекций.

В 2011 году несколько социологов под руководством Джошуа Акермана из Массачусетского технологического института исследовали этот тип изменений. Они показали, что женщины чувствуют себя счастливее, когда слышат от мужчины: «Я тебя люблю» после, а не до полового акта. По словам женщин, участвовавших в исследовании, их партнер после первого полового акта выражает свои мысли более искренне. Это означает, что женщины больше доверяют своим мужчинам после секса с ними. Взглянув на это мнение с точки зрения экономики, группа объясняет его экономическими предпосылками (возможно, сделанными бессознательно). Коль скоро женщина «вложила средства», то есть согласилась на секс, ей приятно понимать, что вложение окупилось. «Я тебя люблю» до первого секса может оказаться уловкой, предназначенной для того, чтобы заманить женщину в постель. Возможно, так оно и есть. Но в мозге тем не менее происходит бессознательный процесс, который способствует изменению.

В пьесе Сары Рул «Театральный поцелуй» муж, застав жену в постели с другим мужчиной, говорит: «Это не любовь – это окситоцин». Его реплика отражает чрезвычайно популярное мнение, будто бы окситоцин представляет собой гормон любви, любовное зелье. Реальность несколько сложнее. Мы предпочитаем думать об окситоцине как о «привратнике» любви.

Многое из того, что мир знает о «любовном» эффекте окситоцина, обнаружилось благодаря исследованиям на полевках. Пока полевки не перерыли ваш сад, их трудно не любить. Хотя эти грызуны – родственники крыс, на шкале миловидности разных мелких зверушек они занимают место где-то между бурундуками и бельчатами. Длина их тела от кончика носа до кончика хвоста около десяти сантиметров: это маленькие пушистые шарики с крошечными черными глазами-бусинками. Все биологи давно разделились на три группы в зависимости от той живой модели, которую используют в исследованиях: одни предпочли дрозофил, другие – мышей, третьи – крыс или червей. (Вы удивитесь, обнаружив, как много некоторые ученые знают о половой жизни дрозофил.)

Полевки долго не входили в круг интересов лабораторных исследователей, но в 1980 году один биолог по имени Лоуэлл Гетц из университета Иллинойса взял в помощники начинающего ученого Сью Картер. Гетц давно изучал популяции диких полевок, главным образом потому, что фермеры считали их вредителями. Однако после прихода Картер в лаборатории начались эксперименты на отловленных полевках, поскольку Гетц давно заметил одну примечательную черту в их поведении. Однажды Гетц ловил полевок, изучая их в привычной среде обитания на Среднем Западе. В одну ловушку часто попадались сразу две мыши – самец и самка. Его это заинтересовало. Через какое-то время Гетц понял, что в ловушки попадаются одни и те же пары самок и самцов. Заинтригованный, он внимательнее присмотрелся к их брачному поведению и обнаружил, что после спаривания самка и самец остаются вместе и строят гнездо. Такое поведение указывало на моногамность полевок.

Отношения степных полевок имеют четкие параллели с человеческими. Полевки даже назначают друг другу свидания. Отыскав привлекательную самку, самец ухаживает за ней. Это не та связь на скорую руку, практикуемая самцами крыс, которые, несколько раз погладив бока находящейся в течке самки, быстро совокупляются среди опилок и машут ей лапой на прощание по пути к следующей даме. Самец полевки холит и лелеет свою подругу, использует предварительные ласки, а затем начинает долгий танец спаривания, который может продолжаться до двух дней. Самку соблазнить непросто. Нейронные цепи ее сексуального поведения вынуждают самца добиваться расположения. У других грызунов течка происходит едва ли не по часам каждый четвертый вечер, но самки полевок похожи на тех ящериц, которых Ларри изучал в Техасе: до тех пор пока не начиналось ухаживание, яйцеклетки у них не созревали. У полевки не будет течки, пока феромоны ухаживающего самца не запустят у нее выработку эстрогена: она заводится от его запаха.

Если бы это была пара серых полевок, самец выпустил бы свое семя и, пообещав как-нибудь позвонить, отправился на поиски следующей самки. Его бывшая возлюбленная принялась бы искать место для гнезда, чтобы родить детенышей и заботиться о них в одиночестве. Когда мы говорим «заботиться», то имеем в виду «совсем чуть-чуть». Самки серых полевок сводят уход за малышами к минимуму. Конечно, они их кормят, но через две недели терпение матерей заканчивается, и они оставляют свой помет: у этих полевок серьезные проблемы с привязанностью. Степные полевки создают настоящую семью. Детеныши при помощи молочных зубов надежно прицепляются к материнскому соску, а папа всегда находится неподалеку, помогая заботиться о малышах и защищать их.