Петр Ивашутин. Жизнь отдана разведке - Олег Хлобустов

Разумеется, что подтверждали последующие события, сталинская оценка была далека от действительности, но за этими устрашающими заявлениями последовали аресты как «врагов народа» в июле 1937 г. 20 сотрудников Разведупра, а с августа по октябрь были арестованы еще 23 человека…

Всего с 1937 г. по июнь 1941 г. были репрессированы 22 начальника и 12 заместителей начальников отделов, 33 — начальника отделений, а также 17 зарубежных резидентов, 16 военных атташе…

И это при том, что Разведуправление НКО СССР в 1937 г. имело в штате всего 403 сотрудника (234 из них были военнослужащими, а 169 — гражданскими сотрудниками)!

За период с 1937 г. по июнь 1940 г. были последовательно арестованы и осуждены 5 его руководителей: С. П. Урицкий (начальник Разведупра с апреля 1935 по июнь 1937 г.), Я. К. Берзин (возглавлял РУ РККА в 1924–1935 и 1937 гг.), С. Г. Гендин (сентябрь 1937 — май 1938 г.), А. Г. Орлов (1938–1939), И. И. Проскуров (апрель 1939 — июнь 1940 г.)[92].

Понятно, что эта волна репрессий представляла собой сильнейший удар по всей системе военной разведки.

И все же определенная доля правды, как и собственной вины, есть в словах наркома обороны К. Е. Ворошилова на Пленуме ЦК ВКП(б) 28 марта 1940 г.: «Разведки как органа, обслуживающего и снабжающего Генеральный штаб всеми нужными данными о наших соседях и вероятных противниках, их армиях, вооружениях, планах, а во время войны исполняющего роль глаз и ушей нашей армии, у нас нет или почти нет. Военную разведку, достойную нашей страны и армии, мы обязаны создать во что бы то ни стало и в возможно короткий срок. Необходимо ЦК выделить достаточно квалифицированную группу работников для этой цели».

На смену смещенным сотрудникам Разведывательного управления НКО пришло молодое поколение офицеров — их средний возраст был около 35 лет, они имели за плечами академическое образование, но не имели опыта практической оперативной работы. И именно им выпала непростая задача начинать работу по восстановлению разведывательных позиций за границей, восстановлению связей со старыми и поиск новых источников информации.

Столь же печальная участь постигла и внешнюю разведку НКВД.

В 1937–1938 гг. из 450 сотрудников разведки (включая сотрудников ее загранаппаратов) были репрессированы 275 человек… В это время были ликвидированы многие зарубежные резидентуры не только Разведуправления НКО, но и НКВД СССР, что самым неблагоприятным образом сказалось на работоспособности советской разведки.

Понятно, что вызовы в центр, аресты, увольнения и осуждения сотрудников разведки разрушали тонкий механизм систематического получения информации о процессах в разведываемых странах и планах их руководства. Вследствие этого в 1938 г. в течение 127 дней кряду (4 месяца!) разведка НЕ направила в ЦК ВКП(Б) ни одного сообщения!

Таким образом, самые сильные удары в предвоенный период советская разведка и Разведуправление НКО и НКВД получили отнюдь не со стороны противника. Достаточно сказать, что в 1941 г. в Берлине и Токио в составах резидентур НКВД имелось всего по три оперативных работника, причем некоторые из них даже не владели языком страны пребывания.

Петр Иванович был ошеломлен, узнав, что после установления на западе новой линии государственной границы СССР, в соответствии со стратегическими планами военного командования, для ее войскового прикрытия началось строительство новой системы укрепленных районов (УРов) обороны. И хотя многие из них к 22 июня 1941 г. даже не были еще оснащены артиллерийско-пулеметным вооружением, полностью оборудованы в инженерном отношении, а находившиеся в них гарнизоны были вооружены лишь легким стрелковым вооружением, уже в 1940–1941 гг. старая система УРов уже была демонтирована.

Самое трагичное, пожалуй, заключалось в том, что в эти годы также была уничтожена и созданная вдоль старой линии госграницы скрытая система развертывания партизанской борьбы для отпора агрессору в случае его вторжения. (По линии НКО она создавалась усилиями И. Г. Старинова, а по линии НКВД — Я. И. Серебрянского)[93]. Она включала в себя как подготовленные, обученные кадры, так и заложенные тайные склады вооружения, обмундирования и продовольствия, системы связи и управления…

Петр Иванович понимал, что из этих трагических уроков надо делать реальные практические выводы, что ничего подобное трагедии лета 1941 г. не могло повториться впредь.

Как исследователь, он раскрывал и постигал тайны истории, учился из нее и делал соответствующие выводы во имя будущего и безопасности своей страны, своего народа.

13 мая 1939 г. внешнюю разведку НКВД — 5 отдел Главного управления государственной безопасности (ГУГБ) — возглавил 32-летний Павел Михайлович Фитин[94], к моменту назначения на эту должность прослуживший в разведке лишь… 7 месяцев! Следует, однако, подчеркнуть, что это почти случайное назначение на потенциально «расстрельную должность» — с 1937 по 1939 г. были приговорены к высшей мере наказания трое его предшественников (А. Х. Артузов, С. М. Шпигельглас, З. И. Пассов) — оказалось весьма удачным: под руководством П. М. Фитина (до 15 июня 1946 г.) разведка НКВД не только добилась немалых успехов, но и создала сильные оперативные заделы на будущие годы. Директор ЦРУ США А. Даллес не без зависти позднее писал в своей известной книге «The Craft of Intelligence» (неточный русский перевод — «Искусство разведки»): «Информация, которую посредством секретных операций смогла добыть советская разведка во время Второй мировой войны, содействовала военным усилиям Советов и представляла собой такого рода материал, который является предметом мечтаний для разведки любой страны».

Уже в 1940–1941 гг. 1-м управлением НКВД СССР были восстановлены 40 ранее распущенных зарубежных резидентур, в том числе и в Берлине.

И эти созданные разведчиками НКВД — НКГБ резидентуры, в том числе и «берлинская нелегальная резидентура», в которую входили 14 немецких антифашистов, добывали в годы войны ценнейшую военно-стратегическую разведывательную информацию для советского командования.

Исключительный личный вклад в восстановление разведывательной работы в Германии в августе — сентябре 1940 г. (!) внес Александр Михайлович Коротков[95], до июля 1953 г. возглавлявший разведку, а ныне являвшийся заместителем начальника ПГУ КГБ.

Доверительные, откровенные беседы двух профессионалов — Короткова и Ивашутина — помогли последнему понять и осознать как весь трагизм деятельности разведки накануне нападения Германии на СССР, так и имевшиеся ошибки и недостатки.

Также в Германии в 1939–1941 гг. действовали 12 источников, замыкавшихся на Военных атташе посольства СССР в Берлине, а также 3 нелегальных резидентуры, функционировавшие автономно. (С большой радостью Петр Иванович узнал, что некоторые из этих мужественных патриотов пережили тяжелые годы войны, оставаясь неуязвимыми для гестапо.)