Вождь и призрак - Колин Форбс

Массон, всегда такой учтивый, теперь разговаривал и держался холодно и отстраненно. У Анны, которая внимательно следила за ним, сложилось впечатление, что он страшно напряжен. Она вмешалась в разговор и резко сказала:

— Значит, после всего, что мы для вас сделали, вы нас еще и запугиваете? Или говорите прямо, что вас волнует, или оставьте нас в покое!..

Массон передернул плечами и потянулся за шляпой.

— Нас волнует личность вашего немецкого друга, — повторил он; — Мы чувствуем опасность…

— Какая опасность?! — взорвалась Анна. — Рудольф знает только, что связного зовут Дятел, Der Specht! Я еще раз вас спрашиваю: что особенного в этом последнем донесении, почему вы так разволновались?

— Наши дешифровщики все-таки кое-чего добились, — сказал Массон, уже собираясь уходить. — В донесении упоминается Швейцария…

…В начале апреля 1943 года весь мир, казалось, замер в ожидании… Он ждал невольно, неосознанно… Исход войны, в которую были вовлечены миллионы людей, до сих пор не был предрешен. Третий рейх пока еще мог одержать победу. Одного массированного удара по Красной Армии хватило бы для уничтожения коммунизма. Но будет ли нанесен этот удар?..

В Лондоне Тим Уэлби, еще не до конца погрязший в измене, страшно волновался и не знал, что предпринять. Приказ Савицкого впервые принуждал его лично совершить акт насилия. А говоря попросту — убийство. Тим Уэлби ждал, что русские еще раз выйдут с ним на связь.

В Бергхофе ждал Мартин Борман, ждал с тревогой и нетерпением, удастся ли его протеже стать величайшим в мире самозванцем. Если все пройдет гладко, нацисты останутся у власти. Если же нет, то военные по главе с генералом Беком совершат переворот.

И еще один человек ждал в Бергхофе… он ждал возможности совершить побег. Его отношения с Кристой Лундт осложняли дело, Ян пока никак не мог разработать план побега вдвоем из крепости, которую стерегли, как ни одно другое место в фашистской Германии.

А в старинном городе Мюнхене ждал Пако, агент полковника Брауна… он ждал следующего понедельника. Успеет ли англичанин вовремя добраться до столицы Баварии, явится ли он на встречу? С каждой неделей оставаться в Мюнхене было все опасней. Однако Пако терпеливо ждал…

В Москве сын грузинского сапожника тоже ждал… Он все еще решал для себя вопрос: заслуживают ли доверия донесения Дятла и стоит ли, основываясь на информации, которая потоком текла из Германии через Люцерн в Москву, спланировать военную операцию?

— Меня ужасно беспокоит, что англичанин приехал вместе с Гитлером в Бергхоф, — доверительно сказал Сталин Берии, когда они остались вдвоем в кремлевском кабинете. — Как жаль, что первое покушение сорвалось…

— Насколько я понял из донесений Дятла, этот Линдсей не является официальным представителем Черчилля, — осторожно произнес Берия.

Сталин смерил шефа секретной службы презрительным взглядом, попыхтел трубкой и положил ее в пепельницу. Затем откинулся на спинку кресла и сцепил руки на животе.

— Если Гитлер перебросит на наш фронт сорок дивизий, нацеленных сейчас на Западную Европу, нам конец. Ты понимаешь, Лаврентий? Конец! — с горечью повторил он. — И надо же, вдруг выясняется, что этот англичанин жив-здоров и приехал в Бергхоф вместе с Гитлером! Совершенно ясно, что ему удалось втереться в доверие… Может, как раз сейчас он ведет с Гитлером переговоры о сепаратном мире! Мы во что бы то ни стало должны убить Линдсея, не допустить его возвращения в Англию. УБИТЬ! Я возлагаю ответственность за его судьбу на тебя, Лаврентий.

Сталин тоже ЖДАЛ…

Глава 18

С момента приезда фюрера в Бергхоф прошло пять дней.

«Сегодня суббота, мрачно думал Линдсей, — завтра воскресенье, а за ним понедельник».

А он до сих пор не выработал план побега в Мюнхен, где его ждет Пако. А ведь это жизненно важно! Он должен как можно скорее добраться до Лондона. Если ему удастся уцелеть, Черчилль получит в руки могучее оружие: он сможет объявить всему миру, что Германией теперь правит самозванец, лже-Гитлер…

— Вот, располагайтесь, — резким тоном заявил Борман, когда они доехали до Бергхофа. — Фюрер дал согласие на то, чтобы вас подвергли интенсивным допросам…

На сей вдохновляющей ноте рейхслейтер покинул англичанина, оставив его в одиночестве.

Апартаменты, которые отвели Линдсею, явились для него первым сюрпризом. Среди всего прочего там была и большая комната у лестницы, где англичанин когда-то стал свидетелем кошмарной, фантасмагорической сцены.

Подсмотрев в полуоткрытую дверь, он увидел тогда в зеркалах фюрера, репетировавшего речь. Фюрер стоял в кольце зеркал, истошно вопил и жестикулировал, а сам при этом внимательно наблюдал: какое он производит впечатление… Сейчас все зеркала куда-то подевались.

Оставшись один, Линдсей тщательно осмотрел до блеска отполированный пол. Стекла в зеркалах были высокими и тяжелыми. Ножки, на которых стояли зеркала, непременно должны были повредить паркетный пол!.. Однако ничего обнаружить не удалось. Кто-то постарался замести все следы.

В комнате слабо благоухало свежим лаком. Паркет блестел. Линдсей заподозрил, что пол недавно отциклевали. Он выдвинул ящик в самом низу массивного гардероба. Там лежали книги Клаузевица, фон Мольтке и Шлиффена, признанных классиков военного искусства. Линдсей обратил внимание на множество пометок и страниц с загнутыми углами. Еще в ящике оказался неиспользованный ежедневник за 1943 год. Повинуясь мгновенному порыву, Линдсей положил его в карман.

Как только Линдсей распаковал свои скудные пожитки, его навестила Криста Лундт. Она вошла, не постучав, прикрыла за собой дверь и, приложив палец к губам, дала понять, что надо воздержаться от приветствий. Потом она долго осматривала комнаты.

— Вроде бы микрофонов нет, — наконец сказала Криста. — Значит, можно поговорить.

— Ты, конечно, бывала в Бергхофе? Я так и думал. А здесь, внизу, ты была?

— Никогда. Эту часть дома зорко стерегли, она была отделена от остальных помещений. Посетители допускались сюда только под надзором предыдущего коменданта… того, что покончил жизнь самоубийством…

— Покончил жизнь самоубийством? А как давно это случилось, Криста?

— Да недели две назад. По-моему, это случилось после твоего отъезда в Волчье Логово. Ну… я имею в виду коменданта Мюллера…

— Мюллер! — Линдсей, нахмурившись, зашагал по комнате. — В свой первый приезд я видел Мюллера… этот человек был неспособен на самоубийство! Что же тут произошло, черт побери?!

Он остановился и поглядел на Кристу.

— А каким образом он покончил с собой?

— М-м… — Криста замялась. Англичанин молча ждал. — Вначале сказали, что это был несчастный случай. Мюллер упал с террасы Келштейна, там высота футов четыреста. Это место называют Орлиным Гнездом, фюрер приказал построить Орлиное Гнездо на вершине скалы. Туда надо подниматься на лифте, шахта вырублена прямо в скале…

— Так-так, продолжай! — нетерпеливо воскликнул Линдсей, видя, что Криста умолкла.

— Комендант Мюллер вроде бы поскользнулся на льду и упал, перевалившись через стену, когда был в Орлином Гнезде…

— Но зачем его туда понесло? Тем более в это время года…

— Я никогда не слышала, чтобы он туда ездил. Но затем до нас дошли сплетни, будто бы на самом деле он покончил жизнь самоубийством, а слухи о несчастном случае распускаются, чтобы скрыть этот факт…

— А кого назначили на его место? И кто, кстати, его назначил?

— На место Мюллера назначили полковника Ягера, в его ведении находится здешний отряд СС. — Лицо Кристы помягчело. — Полковник — грубый вояка, профессиональный солдат. Но в глубине души он — человек порядочный. Ну, а кто его назначил… тут всем заправляет Мартин Борман…

— Откуда ты знаешь?

— Я, что, выступаю свидетельницей на суде? А ты меня допрашиваешь? — огрызнулась Криста.

Она села на стул с жесткой спинкой, положила ногу на ногу и принялась разглядывать свои ногти. Линдсей пододвинул к себе такой же стул, поставил его спинкой вперед, сел на него верхом, положил руки на спинку и посмотрел на Кристу в упор. Она вздернула подбородок, демонстративно глядя куда угодно, только не на него.

— Я пытаюсь разобраться в очень запутанной интриге… может быть, даже было совершено убийство, — спокойно объяснил Линдсей. — Поэтому спрашиваю еще раз. ОТКУДА ТЫ ЗНАЕШЬ?

— Потому что я передавала распоряжение Бормана в Бергхоф, в нем подтверждалось временное назначение Ягера комендантом, — вспыхнула Криста.

— А это распоряжение точно исходило от Бормана? Может, так приказал фюрер?

— Нет, — процедила сквозь зубы Криста. — Он сам добавил слова «таков приказ фюрера». В то время Гитлер еще не вернулся с русского фронта. Он запаздывал, а затем приземлился на другом аэродроме. Что вас еще интересует, господин подполковник?