Кот, который плыл вверх по ручью - Лилиан Браун

Квиллер слушал её, и мурашки забегали у него по телу, когда он вспомнил, как сам дошёл до такого состояния, что единственным выходом ему казалось… когда-то, давным-давно.

Ханна разразилась рыданиями, и он принёс ей пачку бумажных носовых платков.

— Я хотела ей помочь, — лепетала Ханна, — но она всех сторонилась. Думаю, она боялась Джо.

«Интересно, — подумал Квиллер, — знала ли Мардж, что никакой он не рыболов-спортсмен, а золотоискатель? Знала ли она, что он дважды убил?»

Сморкаясь и вытирая глаза, Ханна воскликнула:

— Мне бы так хотелось усыновить Дэнни! Мой внук во Флориде — его ровесник. У всех Скоттенов и Хоули крепкие семьи. Я по образованию учительница. Но… мы же не знаем ни его имени, ни откуда он. Если малыш попадёт на попечение округа, то будет переходить из рук в руки, от одних приёмных родителей к другим. Я ничего не понимаю в законах, но видела, как такое происходит с другими сиротами…

Квиллер перебил её:

— Ханна, Фонд К. обо всем позаботится. У них есть целый штат следователей и консультантов, которые всё уладят в интересах Дэнни.

— Правда? — переспросила она. — Округ…

— Забудьте об округе. Они всегда рады сотрудничать с Фондом К. Сделайте весёлое лицо и ступайте к Дэнни, а я позвоню кой-кому, чтобы дали ход делу.

Ханна поколебалась, но всё-таки решилась:

— Может быть, мне следует рассказать вам, что я сделала. Как только Дэнни уснул, я пошла в соседнюю хижину, чтобы забрать его вещи и одежду. Там почти нечего было забирать. У него даже нет зубной щётки и пижамы! И послушайте, Квилл! Там не было ни малейшего следа пребывания Джо!

«За исключением отпечатков пальцев», — подумал Квиллер.

После того как Ханна ушла в свою хижину, а «добрые самаритяне» взялись за работу, Квиллер позвонил Нику:

— Скажи своим друзьям из офиса шерифа, что пора им выбираться за жёлтую ленту[27]. Одну из хижин у ручья следует обыскать. Я предлагаю тебе подойти сюда, чтобы посовещаться.

Поджидая управляющего гостиницей, Квиллер быстро просмотрел фотографии Дойла — из той коробки, на которой Буши написал «Разное». Это были типичные отпускные снимки. Таверна «Кораблекрушение» в Мусвилле; рыболовные причалы; отель «Попойка» в Брр; цветочные клумбы возле тюрьмы штата; гостиница «Щелкунчик»; Венди, угощающая белок орешками; живописный Старый Каменный мост и участники пикника, поедающие хот-доги. Именно эту фотографию он и искал.

— То, что нужно, всегда находится на самом дне, — пожаловался он Коко, который с чувством собственного превосходства следил за поисками. — Почему же ты мне не сказал, что нужно начинать с самого низа?

Когда появился Ник, Квиллер предложил ему пива, усадил на веранде и дал снимок восемь на десять, запечатлевший компанию на пикнике.

— Узнаёшь здесь кого-нибудь, Ник?

— Вон тот, с усами, работает в газете… Ещё я знаю миссис Хоули… И, думаю, вот этот, в бейсболке, — Джо Томпсон.

— Он мог зарегистрироваться под этим именем, но я подозреваю, что оно вымышленное… и сдается мне, что он сбежал после убийства Дойла Андерхилла. Полиция считает, что Дойла застрелили примерно в четыре часа в среду. Вскоре после этого сюда подъехал грузовик Джо, он недолго здесь пробыл и уехал — покинув женщину и ребёнка, которые вместе с ним жили в хижине… Ты случайно не слышал, как в новостях говорили о самоубийстве в Блэк-Крик?

— Что-то такое слышал…

— Думаю, неопознанное тело окажется телом худенькой женщины на фото с пикника. Она положила предсмертную записку в карман футболки сына. В этой записке она называла Джо «плохим, плохим человеком».

Ник, отец троих детей, первым делом спросил:

— Где малыш?

— Миссис Хоули присматривает за ним, и ей бы хотелось его усыновить.

Ник поднялся, собираясь уходить.

— Я думаю, Лори была права. Над «Щелкунчиком» тяготеет проклятие!

Теперь Квиллеру нужно было быстро переключиться с мрачной реальности Блэк-Крик на праздничную атмосферу Шотландского вечера. Благодаря занятиям в театральной студии он умел перестраиваться, а длительная поездка на «Лунном свете» помогла ему в этом. Мерно крутя педали, вдыхая свежий воздух и любуясь безмятежными видами, он обрёл нужный настрой.

Сиамцы, которые пришли в ужас, впервые увидев Квиллера в килте и гольфах, сейчас и глазом не моргнули, когда он предстал перед ними в полном облачении. Он обещал им принести кусочек хаггиса.

Гостей в шотландских костюмах встречали Эрни Кемпл и его партнёрша по бизнесу Энн Мунро. Красные, синие, золотые и зелёные пледы с клановыми тартанами мелькали среди двадцати киосков. Играла волынка, молодая женщина танцевала шотландский флинг. Гости пили пунш и шотландское виски, угощались хаггисом.

Дженеллван Рооп возле помоста с музейной мебелью Эльзы раздавала буклеты, повествовавшие о треснутых зеркалах. Картина, которая запечатлела прабабушку Дженелл и была описана в колонке «Из-под пера Квилла», красовалась под стеклом, в запертой витрине.

На вечер собрались все столпы шотландской общины: Мак-Вэннел, Абернети, Огилви, Кэмпбелл, Мак-Мёрчи и другие.

— Где же Полли Дункан? — сыпались на Квиллера вопросы со всех сторон.

Он беседовал с Эрни Кемплом, когда часы в одном из киосков пробили час. «Ку-ку!»

— Прости, — извинился Квиллер, — мне пришло сообщение на пейджер.

Он вычислил киоск, в котором куковала кукушка. Ходики были в точности такие, как те, что пропали из особняка Лимбургеров, — или так ему казалось. Шедевр резьбы по дереву: сельская хижина, полускрытая ветвями деревьев, с раскачивающимся маятником и тремя гирьками в виде сосновых шишек. Квиллеру хотелось спросить: «Где вы их взяли?», но вместо этого он осведомился:

— Вам известно их происхождение?

Торговец ответил:

— Их изготовили в Германии, в Шварцвальде, вероятно, в начале двадцатого века, — вырезали из липы. Их заводят раз в восемь дней. Кукушка выскакивает каждый час, но можно сделать так, чтобы ночью она не куковала. Впрочем, некоторые любят слышать кукушку ночью — говорят, это им не мешает, даже успокаивает.

«Меня бы она свела с ума, — подумал Квиллер, — а кошки залезли бы на стенку и убили её». Однако часы предназначались не ему. Он осведомился небрежным тоном:

— Сколько вы за них хотите?

— Триста, но, будь я уверен, что они попадут в хороший дом, отдал бы за двести семьдесят пять.

— О… — произнёс Квиллер и направился прочь.

— Двести пятьдесят, сэр!

— Гм-м… Это для подарка. У вас есть коробка? Ничего особенно нарядного.

— Сейчас что-нибудь найду. Дайте мне минут десять… Вы будете расплачиваться чеком или кредитной карточкой, сэр?

Квиллер потолкался в толпе, болтая с друзьями.

Нелл Абернети сказала:

— Не говорите никому, но секрет моего пирога с чёрными орехами заключается в том, что я использую кленовый сироп и добавляю капельку уксуса — чтобы не было приторно.

Эрни Кемпл, понизив свой звучный голос, конфиденциально сообщил:

— Моя бывшая жена хочет помириться… Ни за что на свете!

Бёрджесс Кэмпбелл, слепой от рождения, был с Александром, своей собакой-поводырем.

— Я прихожу ради духа товарищества и потому, что Александр обожает хаггис. Ты что-нибудь купил, Квилл?

— Да, купил пару островов по умеренной цене. — Это была их любимая шутка, и Бёрджесс оглушительно захохотал, так что собака положила ему на ногу лапу. — Беда с Алексом: он лишен чувства юмора.

Забрав ходики, Квиллер вернулся к ручью. Там он постучался в хижину номер один.

— Квилл, вы потрясающе выглядите! — воскликнула Ханна, увидев его в шотландском костюме.

— Я нашёл часы с кукушкой, которые Гас Лимбургер обещал вашему племяннику, — сказал Квиллер. — Помните, их украли из особняка?

— Обри будет так счастлив! Где вы их нашли?

— Это секретная информация… Как Дэнни?

— Он спит. Я купила ему зубную щётку и показала, как чистить зубы. Он хороший мальчик. Съел морковь, когда я его попросила… Вы не зайдёте, Квилл?

— Спасибо, но мне нужно пойти домой и накормить кошек.

До него уже доносились завывания Коко из хижины номер пять. Кот узнавал звук мотора хозяйского авто за квартал! Вой стих, когда коричневый пикап остановился возле чёрного хода. Квиллер уехал из дома при дневном свете, а сейчас в хижине было темно. Он зажёг бра на стене. По всему полу были раскиданы фотографии Дойла!

— Плохой кот! — закричал Квиллер, хлопая в ладоши для устрашения.

Провинившийся заметался по комнате, а Юм-Юм, угнездившись на телевизоре, в страхе взирала на эту сцену.

— Вон! Вон! — Квиллер открыл дверь на застекленную веранду, и оба сиамца с радостью порскнули туда, чтобы насладиться тайнами ночи.

Переодевшись в спортивный костюм, Квиллер принялся ползать по полу, собирая снимки и складывая их в жёлтые коробки — пока что он не стал их сортировать. Это можно сделать позже. Он отложил только одно фото — где компания на пикнике ела хот-доги.