Нина - Марина Анатольевна Кистяева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А остальное…
Не сегодня…
Он аккуратно положил её на лежак, мазнул взглядом по лицу и не давая возможность перевести дыхание, ускользнуть от него, навалился сверху. Нина и не планировала убегать. Она сама жаждала его прикосновений.
Поэтому сразу же обвила за шею, притянув к себе.
Корицкий развел коленом её ноги и лег между бедер Нины. Девушка словила первую волну, за которой мгновенно последовала вторая. Лоно полыхнуло сладким огнем. Оказывается, как ей надо мало! Хватило и того, что Костя придавил её тяжестью своего тела.
Дыхание давно сбилось.
Нина сама потянулась к Косте, тот – навстречу.
Он целовал её и освобождал от одежды, хотя раздельный купальник сложно назвать одеждой. Несколько тряпичных кусков, с которыми разделались очень быстро. Нина хватанула воздух, когда осталась без трусиков и разгоряченное лоно соприкоснулось с мокрыми штанами Кости. Секунда и снова жар полыхнул внутри. Костя толкнулся бедрами вперед, впечатывая член ей в промежность.
По телу девушки прошлась сладостная судорога. Контраст между её обнаженностью и его недоступностью сносил голову. Она лоном чувствовала его каменный стояк, который, казалось, ещё чуть-чуть, еще немного и проткнет боксеры с брюками.
Чтобы ворваться в неё…
Она призывно приподняла бедра и зажмурилась в предвкушении.
Руки сами собой зацарапали по спине Кости, стягивая прилипшую футболку кверху.
Поцеловав Нину коротко, властно, он отстранился и начал раздеваться, при этом прожигая её взглядом.
Она молчала. Смотрела на него. На то, как оголяются плечи и торс. Как обнажаются его крепкие бедра. И весь он. Такой сильный, мужественный. Он не был раскаченным, не отличался выдающимися мускулами, они ему и не требовались. Всё, что надо – дала природа. Остальное – взял сам.
- Нравлюсь? – горьковатая фраза сорвалась с его губ и рикошетом ударила в Нину. – Ещё не списываешь?
Она демонстративно вздернула кверху бровь. У самой же сердце скатилось под ребра.
Вот почему… Стоит ему открыть сегодня рот, как из него сыплются не то оскорбления, не то угрозы? При этом сам смотрит и трогает так, точно насмотреться и натрогаться не может? Что за противоречие?
Ни на один вопрос она не знала ответа.
Корицкий дернул её на себя, приподнял, просунул руки под поясницу. Сжал, провел пальцами по ребрам и переместил их на ягодицы, задирая бедра Нины выше.
Когда мужские губы коснулись её лона, Нина всхлипнула. Она раскрылась, развела колени шире, давая себя. Она хотела… Металась и выгибалась, принимая дерзкие откровенные ласки. Костя брал её. Размашисто проводил языком по складкам, урча, как дикий кот, которого бесполезно приручать, даже начинать не стоит. Он трогал клитор, слизывал её щедро сочащуюся влагу.
В какой-то момент, когда Нина окончательно поплыла, потянул на себя, укладывая на спину и решительно входя в горячее лоно. Девушка коротко вскрикнула, подняла ноги и свела их на его торсе.
Вот так. Совсем чтобы близко. Кожа к коже.
Они оба пылали. И двигались в бешеном темпе. Константин не дал ей возможности привыкнуть к себе. Растянул, несмотря на готовность. Легкая боль зашла Нине, она бы приняла от Корицкого и не такое. Лишь бы с ней был… Брал её в таком же бешеном остервенелом темпе. Присваивал, подчинял.
Он сжимал её крепко, проникая глубоко. На всю длину. Нина тоже двигалась навстречу. Только с ним. Только к нему.
Кончала она бурно. Вцепилась в его плечи, вдавливаясь грудью в грудь. Ткнулась губами в шею, втягивая его запах. Слизнула капельку пота, выступившую на коже. Она и оказалась её последним афродизиаком.
Костя продолжал входить в неё, целуя, толкаясь языком между её губ, глотая её стоны. Наполняя воздух вокруг пошлыми шлепками и терпким запахом их страсти. Он не отпускал её. Ни на секунду. Брал, хрипло постанывая в ответ.
Толкнувшись в последний раз, он бурно излился в неё, придавливая весом своего тела и не спеша куда-либо вставать, уходить.
Глава 16
- Я кончил в тебя. Забеременеешь – буду рад.
Нина моргнула один раз. Потом второй.
- Ты...,- у неё не сразу сформировались слова, - серьезно?
- Да.
Его лаконичность поражала.
Как и всё произошедшее минутой ранее.
Нина ожидала каких-то других слов. Возможно, даже извинений. За грубый тон, за то, что было в Дубае.
А не сухую констатацию фактов, что он в неё кончил и что будет рад беременности.
Девушка уперла ладонь в плечо Кости, пытаясь сдвинуть мужчину с себя.
Хоть бы хны.
Даже на миллиметр не сдвинулся. Как лежал, придавливая её к лежаку, так и продолжил.
На мгновение у Нины в голове мелькнула шальная мысль, что ему не хочется её отпускать. Что расцепит руки и всё, безумие, что овладело ими, развеется, не оставив и следа.
- Слезь с меня, - упрямо проговорила она, силясь обуздать желание прижаться к нему плотнее.
Мужчина выждал некоторое время и приподнялся.
Опять же не полностью.
Уперся руками по обе стороны от её головы.
Даже не вышел…
Более того, Нина чувствовала, как он снова увеличивается в размерах. Там…внутри неё. Её глаза широко распахнулись.
В подтверждении её шокирующего открытия, Корицкий неспешно, раскачиваясь, толкнулся. Потом ещё раз. При этом он смотрел Нине в глаза, ловя её эмоции.
Они были… Она ахнула, приоткрыв рот. Константин тотчас воспользовался ситуацией. Большим пальцем надавил на её губу, как бы приоткрывая рот Нины шире.
- Я, наконец, до тебя дорвался, и «слезь»? – тон мужчины, несмотря на хрипотцу, оставался приглушенным и каким-то угрожающе-ироничным. Нина пыталась распознать точные эмоции, у неё не получалось.
Как тут получится, если тело вновь пронзила сладкая судорога? И этот влажным звук между их тел при почти невесомом покачивании?
Нина не успела ничего сказать. Не получилось. Палец мужчины скользнул в рот, и она не придумала ничего лучшего, как облизать его. Хотела вытолкать языком! Честно! Получилось то, что получилось.
Дыхание Константина изменилось, потяжелело. Сам мужчина нагнулся, приблизив лицо к лицу Нины. Несмотря на сумерки, ей удалось рассмотреть, какие у него длинные ресницы.
- Да, - выдохнула она, снова предпринимая попытку вытолкать его палец языком.
- Не хочу, Нина… Не могу, понимаешь, девочка?
Она ничего не понимала! И от отчаяния хотелось кричать! И ещё плакать. Как маленькой девочке, которая окончательно запуталась.
Вот он. Её любовь. Её мужчина. Он даже в ней! Снова двигается. На этот
