Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #4 - Вадим Валерьевич Булаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…Рваных пошёл в армию. Старый дом наконец-то снесли, выдав старушке однокомнатную квартиру неподалёку. Погреб засыпали…
После дембеля молодой Никита, покрутившись пару месяцев на вольных хлебах и присматриваясь к гражданской жизни, не пожелал оставаться в родном городе – переехал в другую область, где устроился на завод токарем. За ним перебралась и совсем одряхлевшая бабка. Женился, развёлся, снова женился, обзавёлся детьми, овдовел…
– Жили на Бажова? – ввернул Антон, демонстрируя осведомлённость.
– Да. Поменялись с одними алкашами. А потом я ту квартиру продал и вот этот домик купил… – последнее прозвучало зло, с нескрываемой обидой.
– А что не так с домом? Или при продаже кинули?
– Нет… Я продешевил. У меня же трёшка была. Сталинка. Потолки за три метра, места – можно на велике кататься, за мебель не цепляясь. Только продал, а через год цены вверх взлетели. Три дома мог бы купить… Ну да дело прошлое.
Внимательно слушавший пенсионера Антон негромко попросил напарника:
– Подождёшь? Я отлучусь на секунду. Вспомнил кое-что…
– Давай.
Ничего не объясняя, призрак вышел из дома под удивлённым взглядом Рваных.
– Работа, – обезличено пояснил Иванов, возвращаясь к основной теме. – Получается, брат пропал, труп спрятан, милиция в пролёте – а в душе ничего не беспокоило?
– Ты, сынок, с подобным грузом жизнь проживи – поймёшь, – холодно ответил Никита Михайлович. – Ежедневно трясясь от ужаса. Память – она ведь никуда не девается…
Не зная, стоит ли сочувствовать этому человеку, инспектор пришёл в некоторое замешательство. Что-то не вязалось в рассказе старика. Что-то, лежащее на самом виду. Или нет? Профессиональная привычка сомневаться всегда и во всём с ним шутит, заставляя искать чёрную кошку в чёрной комнате, которой там нет? Кто его знает… Попросить напарника приложить к голове Печать и допросить?
И вообще, куда Тоха свалил?
Дед тоже не спешил с продолжением. Устал. Дышал тяжело, веки опущены, на груди и лысине выступили капельки пота. Нелегко, похоже, далась ему эта исповедь.
***
Вернулся Швец быстро. Не снимая обуви, протопал прямо к Рваных и угрожающе навис над ним. Посопел, сжав зубы и поигрывая желваками.
– Чего? – беспокойно ёрзая, слегка оживился хозяин дома, нервно переводя взгляд с одного инспектора на другого.
– Врёшь ты, сволочь старая, – уверенно прошипел призрак, активируя Печать. – Как сивый мерин. Я тебе, гадине…
– Эй! Ты обалдел?! – ничего не понимая, вскочил с дивана Сергей. – Не вздумай! Дедушка старенький! Сердечко может не выдержать!
Не поворачиваясь к другу, призрак брезгливо бросил:
– Да и не жалко этого сказочника. Не сдохнет, не волнуйся, разве что своим ходом… Брат девушку убил… Ага! Конечно! Аж два раза! Возможно, в подобную байку ты и поверишь, а я нет. Квартиру он сменял…
Рука Антона молниеносно дотронулась до старческой головы и Никита Михайлович, охнув, потерял сознание.
Перепугавшись, Иванов подбежал к креслу. Проверил ауру, пощупал пульс, выискивая в пожилом теле остатки жизненной Силы. Слабенькие, но были. Выдержал дряхлый организм встряску, помощь пока не требуется.
– Его сожительница в огороде, в теньке под деревом, – не проявляя ни капли жалости, поведал напарник. – Я её на задницу усадил, корову толстомясую, вроде бы на отдых. Соседи не заметят. Пусть поскучает. Нам мешать не будет.
– В чём прикол?
– Во лжи. Старпёр нам почти не врал, кроме одного момента. Причастен он убийству. На жилье прокололся.
– А что не так?
Поуспокоившийся Швец, не отводя взгляда от бессознательного хозяина дома, сердито скрестил руки на груди, пару раз качнулся с пятки на носок.
– В семидесятых годах прошлого века квартиру нельзя было купить или продать. Её выдавало государство и собственниками, в привычном тебе понимании, жильцы не являлись. Схема владения напоминала нечто вроде пожизненной аренды с широкими правами пользования. И вариантов сменить имеющиеся хоромы на другие, поудобнее, имелось очень немного. Основные – или получить новую жилплощадь в связи с увеличением членов семьи, отстояв длинную, иногда в десятилетия, очередь; или обменять по согласию сторон. Если район получше или комнат побольше – с негласной доплатой. У меня тётка когда-то менялась – Томск на Ставрополь. Здоровье заставило… Еле-еле смогла тему провернуть. По всей родне бегала, занимала. Три с половиной тысячи по итогу вывалила бонусом, и счастлива была. Так там однушка на однушку! А этот умник махнул бабкину хрущовку с окраины на сталинку в далеко не самом плохом районе. Я город хоть и не знаю, но по карте посмотрел – недалеко от центра. Думаешь, бесплатно? Звёзды удачно сошлись?.. Ты данную тонкость мимо ушей пропустил, я же заметил…
Соображал Иванов быстро.
– На пропавшие денежки намекаешь? Те, которые якобы брат цапнул?
– На них. Зарплата токаря без разряда, после армии – сто двадцать рэ. Сам, дембельнувшись, полгода отработал в слесарке на заводе, знаю… С прогрессивкой – до ста сорока могла дойти. Старуха тоже не миллионерша была, раз сторожевала при фабрике. Рублей девяносто имела, если мне память не изменяет… Плюс мизерная пенсия. За какие шиши обмены устраивать?
– Спроси чего полегче, – промямлил Иванов. – Я и в деньгах советских теряюсь… Сто двадцать – это много или мало?
– Впритирку. Особо не разжиреешь, – напарник шмыгнул носом, посмотрел на двери. – Начинаем допрашивать. Скоро тётка в себя придёт…
Обойдя кресло сбоку, он приложил так и не погашенную Печать к голове Рваных. Поначалу ничего не происходило – мужчина по-прежнему оставался безвольной человекоподобной куклой с едва бьющимся в груди сердцем.
– Древний совсем, – расстроенно пробубнил Сергей, беря сидящего за запястье и вливая в чужое тело немного Силы.
Сидящий от такой «донорской» помощи заворочался, приходя в себя, заперхал сухим, дробным кашлем. Приоткрыл глаза. Мутные, блёклые, слезящиеся, не соображающие.
– Уверен, что не соврёт?
– Нет, – признался Швец. – Это шеф у нас разумом управлять умеет, а я … максимум под контроль взять ненадолго. Расчёт на слабоволие при таком полурастительном состоянии. Хочу задать уточняющие вопросы и сравнить ответы с ранее полученными. На нестыковках акцентировать внимание. Классика допроса.
Распределение ролей показалось инспектору бестолковым. Антон контролирует старичка, а он держит его за руку и следит, чтобы фигурант не помер раньше времени. Вроде и все при деле, а говорить неудобно. Тут глаза в глаза надо общаться, ни на что не отвлекаясь.
– Меняемся, – коротко потребовал Сергей. – Объясни принципы.
– Печать сама всё делает. Кладёшь объекту на голову, дальше он становится управляемым и способным на привычные для него, несложные действия. Идти, водить машину, если умеет, прыгать. Думать – нет, почти не способен.
– А говорить?
– Попробуем. Отстань. Не знаю я что у нас получится.
Из рта Никиты Михайловича вывалился кончик желтоватого, слюнявого языка. Обеспокоившись, Иванов влил в немощное тело новую порцию Силы, встал с другой стороны кресла, положил обе руки на старческую голову, не забыв про Печать. Напарник с нескрываемым удовольствием убрал ладонь с потной лысины и скомандовал:
– Начали!
Очередная доза энергии Жизни взбодрила Рваных. Мужчина распрямился, инстинктивно устроился поудобнее, начал смотреть строго перед собой.
– Кто убил почтальоншу? – строгим, прокурорским тоном задал основной вопрос призрак.
– Не знаю… – ответ вышел скрипящим, монотонным, будто запись на музейном фонографе.
Друзья обалдели. Не такого результата они ожидали, начиная допрос. Недоумённо переглянулись.
– Почему ты не знаешь? – старательно выговаривая слова, будто взятый под ментальный контроль человек был глухим и читал исключительно по губам, уточнил Серёга, не сдержавшись.
– Не видел… Пришёл домой, а там, помимо Димки с Тамарой, ещё две парочки… Их не знаю… Спали вповалку… Везде блевотина, бутылки, бычки… Брату получку дали… Сильно загуляли… Томка на кухне… Крови почти нет… Голова утюгом проломлена… Я бабку позвал… Мы её в подвал старый опустили… Гостям брата потом сказали, что она на работу свалила с утра пораньше… Пенсии разносить… Тамара за день до этого деньги на почте получила, а сама никуда не пошла… С Димкой кувыркалась… Потом Димке рассказали правду, едва протрезвел… Он испугался, сбежал, чтобы все подумали, что они вместе… Иначе тюрьма…
– Платье у убитой из какой ткани было
