Джинн из консервной банки - Дарья Александровна Калинина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Придется нам отложить разговор с Олегом, – не скрывая своего разочарования, произнес он. – Поедем к этому твоему Коле! На безрыбье, как говорится, и рак рыба.
– А почему это он мой?
– Ну, ты же про него до сих пор помнишь. Признавайся, он произвел на тебя впечатление?
– Да. Своей отвагой и самоотверженностью. Как он хотел помочь своим родственникам! Прямо из кожи вон лез! Жизнью рисковал!
– И за эту помощь Полина столкнула его в воду.
– Добрые дела всегда наказуемы.
Но оказалось, что у Коли есть свое мнение на этот счет.
– Нет, что вы! – воскликнул он, услышав мнение сыщиков. – Полина меня с моста не толкала. Это кто-то другой сделал.
– Почему ты так думаешь? Ты же не мог видеть, что делается у тебя за спиной.
– Но Полину-то я видел! Я как раз потянулся к зайцам в третий раз, когда она ушла.
– Ушла?
– Две первые попытки у нас были неудачными. Полина волновалась все сильней и сильней. А тут Алеша прикатил, Полина свою машину увидела, почему-то громко ахнула, потом сказала, что ей уже пора, и побежала к дороге. А я решил, что в последний раз кину монетки и тоже за ней последую. Чего мне там одному-то было делать.
– Ты собирался уехать с Полиной?
– Нет. Мы с ней ходили по городу, загадывали, чтобы тетя Таня поправилась, а дядя Олег просто выжил. И зайцы были нашим последним пунктом. Полина и так переживала, что опаздывает. Она ждала, когда Лешка за ней приедет и отвезет.
– Куда отвезет? Домой? К Плутону или тете Тане?
– Нет. Она встретиться с кем-то должна была.
– С кем?
– Она мне не сказала, а я не спрашивал.
И с кем же собиралась встретиться Полина, которую Алеша высадил возле дома Олега Реброва и его жены?
– Ты же хорошо знаешь Полину?
– Конечно!
– И ее друзей, да?
– Кое-кого знаю.
В голосе Коли прозвучала настороженность.
– Почему вы спрашиваете про Полину?
– Ее отец убит.
Коля хмыкнул.
– Тоже мне новость! Родители Полины погибли много лет назад в автомобильной катастрофе. Полина оказалась в детском доме, потом жила у приемных родителей, которые ее гнобили до такой степени, что она очутилась в Лесном Бору в интернате для подростков. Вот там ей нравилось.
– Когда осиротела Полина?
– Ей было семь лет. Она должна была пойти в школу, а вместо этого очутилась в детском доме.
– Хм… И кто-нибудь из вашей семьи ее там навещал?
Коля потупился. Кажется, Арсений случайно ткнул в больное место.
– Я – нет. Мне самому тогда было пять лет! Что я мог?
– Ну а твои родители? Кем тебе приходится Полина?
– Она моя двоюродная сестра. Моя мама и дядя Олег родные брат и сестра. А отец Полины – дядя Жора – тоже был их братом.
– И как же получилось, что при такой большой родне сиротка оказалась в детском доме?
Коля засопел и отвернулся.
– Дядя Олег самый младший. Он тогда и сам еще учился. Мама меня одна воспитывала, отец с нами не живет. Она как-то сказала, что думала удочерить Полинку, но потом поняла, что еще одного ребенка она попросту не потянет.
– Понятно.
Значит, ребенка отдали в детский дом. А родственники, испытывая смутное чувство вины перед сироткой, поспешили выбросить факт ее существования из памяти. Как говорится, с глаз долой – из сердца вон. Так было поступить проще всего, так они и сделали.
– Не думайте о нас слишком плохо, – попросил Коля. – Когда у нас с деньгами стало немножко лучше, мама попыталась узнать про Полину, но оказалось, что она умерла.
– Как это умерла? А кто же?..
– Нет, нет, нам просто так сказали. Но потом выяснилось, что это был обман. И Полина вовсе не умирала, а ее удочерили другие люди. Кстати, и Полину тогда звали совсем не Полиной, а Агнешкой.
– И как Полина-Агнешка вновь вошла в вашу семью?
– Она сама позвонила дяде Олегу. Это было, когда Полина еще жила в интернате. Она сказала, кто она такая, сказала, что узнала о своем прошлом. И теперь хочет встретиться. Дядя Олег очень обрадовался. Мы же думали, что никогда ее больше не увидим. Сначала все немного волновались, думали, может, обманщица. Но когда Полина появилась у нас, все наши сразу решили, что это и впрямь наша потерянная Агнешка. Она была очень похожа на свою маму. Наши как ее увидели, так сразу и поняли, что это она, наша Агнешка.
– Полина что-нибудь рассказывала про своих приемных родителей?
– Нет. Ничего. Как я понял, у нее с ними сложились не самые простые отношения. И она избегала разговоров на эту тему. К тому же последний год она провела в интернате, где ей очень нравилось. А про тех людей она не хотела даже говорить. Мы между собой решили, что, наверное, те люди плохо с ней обращались и ей тяжело было это вспоминать. И не бередили рану.
– И что случилось вчера на мосту?
– Так я и говорю, Полина убежала по своим делам, она уже опаздывала, а я стал кидать последний раз монетки. И тут меня кто-то толкнул в спину. Даже не просто толкнул, он меня за ноги приподнял и так скинул.
– Кто это мог быть?
– Точно не скажу, но мне почему-то думается на одного противного мужика. Он все время рядом с нами терся.
– Как он выглядел? Описать его сможешь?
Коля нахмурился, вспоминая.
– Мордатый такой, вроде моего отчима. И косматый к тому же.
Приметы показались Фиме смутно знакомыми. Но где она могла видеть такого типа?
Однако и Арсений тоже нахмурился и уточнил:
– В каком это смысле косматый? Волосы не стрижены?
– Ага. И волосы во все стороны торчат, и лицо все растительностью заросло. Похоже, он свою бороду не стрижет, не моет. Как из леса!
– Из леса, – задумчиво повторил Арсений. – Лесник из леса. Фима, а ты помнишь нашего свидетеля, который утверждал, что это Полина скинула Колю в воду?
– Да. Очень похож.
– Как его звали? Федот Степанович… Нет, Федот Матвеевич Черепанов.
– Фамилия-то какая!
– А проживал он в переулке Джамбула. Проверим! Опля! Так я и думал!
Увы, но поиск по базе данных на гражданина
