Дачники смутного времени - Ирина Николаевна Мясникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Здравствуйте, я Кирилл! – сказал он, подходя прямо к её лежаку.
– Здравствуйте, я Лида, – ответила она, всё ещё не веря своим глазам, но уже улыбаясь на всю катушку в тридцать два зуба, не то, что какая-нибудь унылая Джоконда.
Кто б не радовался на её месте? Во-первых, этот самый красивый мужчина из всех, кого она встречала в жизни, абсолютно никакого внимания не обратил на Наташку в символическом, во-вторых, он смотрел на Лиду так, что она сама себя вдруг почувствовала самой красивой женщиной в мире.
Он протянул ей обе руки, Лида взялась за них, и он легко поставил её на ноги. У неё в голове внезапно промелькнуло странное ощущение дежавю, как будто это всё уже когда-то было.
– Вы не боитесь обгореть? Идите лучше купаться, вода сегодня просто какая-то волшебная.
Лида послушно кивнула.
– Вы местная или тут в гостях?
– Местная, – доложила Лида.
– Это замечательно, значит ещё увидимся. – Он взял с перил на причале полотенце, перекинул его через плечо, потом надел шлёпанцы. – Мне надо идти. Хорошего вам отдыха.
– Спасибо.
Лида смотрела ему вслед, когда Наташка вдруг громко всхрапнула, встрепенулась и села на лежаке.
– Что я пропустила? – спросила она, вертя головой.
– Не что, а кто, – поправила её Лида.
– И кто же?
– Не скажу. Пошли купаться.
– Пошли. – Наташка с трудом встала с низенького лежака и понеслась в воду. Лида пошла следом, можно сказать, даже не пошла, а величественно последовала королевой красоты. Ведь, согласитесь, не дело самой красивой в мире женщине с бесконечными ногами скакать конём пусть даже в тот самый момент, когда она встретила мужчину мечты. А кроме того, ещё бабушка надвое сказала, что он мужчина её мечты, хоть он и прекрасен со всех сторон. Вдруг он женатый или вовсе дурак.
Вода, как и сказал водяной Кирилл, оказалась волшебной, но, когда подружки из неё вылезли, стало ясно, что Лида и вправду слегка обгорела.
– Ничего, – сказала Наташка, разглядывая Лиду, – это был проявитель, сейчас дома намажем закрепителем, и завтра будешь бронзовая. Но до Смурфа или нормального конголезца тебя ещё жарить и жарить. А на сегодня точно хватит.
Они собрали вещички и пошли к лодочному сараю сообщить пареньку, ведающему лежаками, что уходят. В сарае неистовствовала Гундосова. Она выговаривала мальчишке, что не собирается лежать на чужих лежаках, а хочет пользоваться исключительно своими собственными, на которых для особо непонятливых русским по белому написано «Гундосова». Мальчишка пытался ей объяснить, что её подписанные лежаки находятся в самом низу, и нет никакой разницы, на каком лежать, потому что все лежаки новые. Гундосова настырно гнула свою линию. В результате пацан не выдержал натиска бывшей прапорщицы и принялся перекладывать лежаки, чтобы вытащить именно те, на которых понаписано для непонятливых. Лицо его при этом начисто утратило утреннюю приветливость.
– Мы уходим, – сообщила ему Лида. – Там у причала лежаки две штуки, можно забирать.
– Угу, – мальчишка угрюмо кивнул головой.
Наташка вытащила из пляжной сумки кошелёк, достала оттуда пятьдесят рублей и протянула парню.
– Зачем? Не надо, – испуганно сказал он.
– Как это не надо? Очень даже надо. – Наташка сунула деньги парню в нагрудный карман рубашки. – Это называется чаевые в благодарность за хорошую работу. У приличных людей так принято, никаким законом не регламентируется.
Она презрительно посмотрела на Гундосову.
– Нечего тут нам своими чаевыми персонал портить, – прошипела Гундосова. – Тут вам не Турция.
– Так и у нас долларов нет, – парировала Наташка. – К великому нашему сожалению.
– Оль, – сказала Гундосовой Лида, – а ведь сто рублей на двенадцать месяцев – это тысяча двести с дома. Не жирно тебе за тысячу двести целых четыре лежака? Я вот хочу предложить на общем собрании платный прокат лежаков, а вырученные деньги на дальнейшее благоустройство направить.
– Да! – вставила Наташка. – На строительство бассейна с тренажерным залом и скульптурную композицию.
– Шутите? – Гундосова зло прищурилась. – Ну, шутите, шутите, дошутитесь.
Пока они беседовали, мальчишка сунул в руки Гундосовой все четыре подписанных лежака, сложенные один в один, и умчался за лежаками Лиды и Наташки.
По дороге к дому решили заглянуть в магазин за ягодами, чем доставили радость старику Бабаичу.
– Лида! Ты обгорел совсем, слушай, ай-ай-ай, весь красный, надо сметаной мазать, – сообщил он, взвешивая черешню. – И вас тоже надо мазать, – сказал он Наташке и смущённо зарделся. – Профилактика, понимаешь.
Дома они застукали Смурфа за странным занятием. Он стоял на задних лапах на кухонной столешнице, а передними шарил в открытом кухонном шкафчике над столешницей, как бы раздумывая взять ему сливок для кофе или не стоит.
– Мурзилище, что ты там забыл? – поинтересовалась Лида.
Разумеется, этот вопрос был риторическим, однако кот посмотрел на неё через плечо, и Лиде показалось, что он ухмыляется, потом опустил лапы вдоль туловища, немного постоял столбиком в задумчивости, а потом явно нехотя сверзился со столешницы на пол и отправился к дивану.
– Ладно прямоходящий, но я не удивлюсь, если он ещё и говорящий, – уважительно прошептала Наташка.
* * *
Следующие дни прошли без происшествий. Лида, намазанная Наташкиным закрепителем, не облезла, а наутро уже снова смахивала на аборигенов планеты Пандора, однако к концу недели всё же приобрела стойкий бронзовый загар не хуже Наташкиного, после чего Наташка из соображений экономии отобрала у неё и проявитель, и закрепитель. И правильно, неизвестно когда ещё появится возможность купить себе такую замечательную вещь.
Ни Кунцов, ни его гость на пляже больше не появлялись. Наташка с Лидой заскучали и поняли, что от регулярного питания и постоянного лежания на чудесных пляжных лежаках рискуют растолстеть не хуже, чем в той же Турции режима «олинклюзив», только обойдётся им это удовольствие намного дешевле. Да и чего там даже сравнивать! Лида готовила очень вкусно, возможно даже лучше некоторых турецких поваров. Ведь всем известно, что женщины в большинстве своём не очень любят готовить что-то лично для себя. Даже самая принципиальная кулинарка, оставаясь в одиночестве, норовит чаще питаться всухомятку или посещает общепит. Но уж если на горизонте замаячили какие-никакие гости, тут она непременно
