Наложница для дракона инквизитора (СИ) - Блэк Айза

Она что-то совсем неразборчиво бормочет, наклоняюсь вперед, чуть подползаю, насколько цепи позволяют. Ведьма чуть лбом о пол не бьется и хрипит что-то типа: «Все пойдет прахом…». Хотя может, послышалось?  Ее конвульсивный треп сложно разобрать.

Женька резко кашлять перестает. На меня смотрит, кровожадно так, будто разорвать хочет.

– Дрянная девка! – злость от ее слов исходит настолько сильная, что меня назад к стене отбрасывает. – Преклонишься, как миленькая!

Глава 46

– А тебе что с этого? И не рассказывай мне басни, что предана королю. Шкурным интересом, Женька, за версту несет, – мимолетная жалость к ведьме тут же испарилась.

Могла бы, еще крыс позвала, чтобы ее скрутило так, чтоб выползла и больше длинный нос не показывала.

Она хочет ответить и не может, бордовая стала. И с ужасом в противоположный угол пялится. А там маленькая крыса попискивает. Прикольно! Только подумала и на тебе! Еще бы побольше их!

А крыса начинает круги по камере наматывать, носится, как угорелая, не уследить, ведьма хрипит и к выходу ползет. Как только ее тощий зад исчез за решеткой, выдохнула. Реально воздух чище стал.

– Спасибо, – киваю малышке. Смотрю, а там, в углу, еще несколько мордашек торчат. Я под странной, но защитой. Дарки… его работа… В груди кольнуло. Нежели я скучаю? Быть того не может. А сердце отбивает в висках: «Правда… правда…». Даже если так – это болезнь. И ее надо вылечить. Как можно скорее избавиться.

Скрежет металла прерывает мои мысли. Ведьма явилась снова. Моя передышка была слишком короткой. Неужели она так быстро очухалась?

– Че, мало тебе, за добавкой приперлась? – присматриваюсь, и мне не нравится то, что вижу.

Вокруг Женьки голубой ореол. Она стоит в кольце света, все еще красная, но рожа довольная. Не иначе как наколдовала, защиту поставила.

– Мы не закончили разговор. Давно эти твари носы свои не показывали. Так бы сразу приняла меры. Придет день, когда окончательно их истреблю, – кривит рот.

– Что, великой ведьме даже с крысками не под силу справиться? А по мне, так они во сто крат тебя милей.

– Не о том думаешь. Дела замка тебя не касаются. Твоя функция ублажать короля, зачать дитя. Жаль, с первого раза не вышло, но мы это быстро исправим.

– Женька, иди сама короля ублажи, рожай ему кого хочешь, и не утомляй меня своей трескотней. Голова от тебя болит, сваха недоделанная.

– Не Женька я! – как взревет, что я чуть не оглохла. – Эвджения! Это имя рода моего, в нем сила! Запомни, тупоголовая девица… Эвджения-я-я-я! – такое ощущение, что от ее визгов стены задрожали.

– Хоть из трусов выпрыгни, только кроме раздутого самомнения и гонора больше в тебе ни фига не вижу.

Крысы сидят в углу. Не ушли. Наблюдают за нами. Но и близко не подходят, видно, реально Женька их магией может долбануть.

– София, у вас в мире говорят, – морщит лоб, голос стал заметно тише, лицо больше не искажено гримасой злобы, – хорошо смеется тот, кто смеется последним. Кажется, так это звучит, – облизывает тонкие губы. – Вот и я буду смеяться, когда ты будешь визжать под королем. Когда будешь принимать его из ночи в ночь, а иногда и по несколько раз. Твои унижения будут мне усладой, София. На празднестве ты падешь так низко, как до этого тебе даже не снилось.

– Угрозы, Женька, бесполезные, как и ты сама, – я пытаюсь говорить, как ни в чем не бывало. Но что-то в ее голосе заставляет меня внутреннее сжаться в ожидании удара.

– Никаких угроз, только реальность. Запомни мои слова, все будет в точности, как я предрекла, – кудахчет с самодовольной миной. – И ты права, нечего мне свое время на тебя тратить. Диалога у нас с тобой не получается. Будем действовать иначе… – глаза сверкнули, как у заправской маньячки.

Подходит к решетке, дает какой-то знак, и в камеру вваливаются два охранника. Направляются ко мне с каменными выражениями на рожах. Крысы в углу жалобно пищат. Но разве они мне помогут? Дарки, гад, ну где же ты, когда так нужен!

Не знаю, что они задумали. Не хочу показывать страх. Но я конкретно так струхнула.

– Не приближайтесь ко мне, сволочи! – отползаю в угол, насколько позволяют цепи. – Вдвоем на связанную девушку! Драконы называется, жалкие недоноски, вот вы кто!

– На данный момент я использую самый безболезненный метод. Хоть ты и не заслуживаешь. Помни мою доброту, София, – Женька идет следом за ними в ореоле голубого свечения.

Они меня хватают. Я ору, что есть сил. Зову на помощь! И мысленно матерю Дарки. Из-за него эти издевательства! И нет от него помощи! Забил. Забыл. Небось, девок своих там имеет. Король же обещал ему… Как же обидно, больно, гадко, слезы ручьем текут из глаз, и я ничего не могу с ними сделать.

Драконы хватают меня, скручивают. Держат так, что рыпнуться не могу. Пальцы одного из них сдавливают челюсти, другой запрокидывает мне голову. Я абсолютно беспомощна, отвратное ощущение. Ведьма подходит ближе и выливает что-то из флакона мне в рот. Сладковатая жидкость льется по горлу, отрава попадает внутрь…

– Один раз тебе удалось меня провести. Больше не получится, – ее хохот как ножом мне внутренности разрезает.

Меня отпустили. Тут же отворачиваюсь. Не хочу показывать своих слез. Не хочу говорить, нечего мне этой твари сказать. Только даю себе обещание, что отомщу, обязательно, непременно, чего бы мне это ни стоило.

– Я еще завтра наведаюсь. Дам новую порцию питья. А если вдруг к королю захочешь, покаяться, вылизать прощение, так ты не стесняйся, скажи охране, я мигом устрою вашу встречу раньше времени, – и снова ржет, аж давится своим хохотом.

Глава 20

Они направляются к выходу. Оставляют меня валяться на каменном полу. И уже на выходе до меня долетает Женькин бубнеж: «Все не может пойти прахом…». У меня глюки от ее пойла, или ведьма сама с собой бормочет и чем-то серьезно так озадачена?

Ай, не до нее сейчас. В меня влили какую-то дрянь. Надо избавиться от отравы! Засовываю два пальца в рот, пытаюсь вызвать рвоту. Ничего не выходит. Только кашель и все.

Замираю. Надо понять, что со мной происходит, какая реакция организма. Пока ничего. Голова немного крутится. Но это вполне может быть и самовнушением.

Но что-то же она мне влила! Травить насмерть точно не станет, им надо, чтоб я индюка признала, значит, ни что иное. И как понять, что?

Смотрю в сторону крысиного хода. Королева должна появиться, в этом не сомневаюсь. Вряд ли Женька в ближайшие часы появится, значит, если быстро действовать, крысы могут сгонять к Мариссе в поисках противоядия. Самый логичный вариант.

Я верно предположила, прошло совсем немного, по ощущениям, не больше пятнадцати минут и раздалась возня, появилась голова королевы.

– Плотно они за тебя взялись, – подходит ко мне и освобождает от пут.

– А вы не могли сильнее напирать, чтобы мразота ко мне не приблизилась? – спускаюсь за ней в уже знакомый мне проход.

– Не могли, – вздыхает, маленькие плечики опускаются, – Иначе она змей на нас натравит и истребит. Мы на долгое время вообще под землю ушли, вот только благодаря стараниям Даркмора понемногу выбираемся на поверхность. Но тут осторожность нужна.

– А он так прям и спаситель ваш? – фыркаю. Как же бесит ее теплота в голосе при любом упоминании инквизитора.

– Да, – без запинки, без раздумий.

– Слушай, чего она в меня влила? – меняю тему. Есть более важные вещи. А Дарки застрял у меня как кость в горле, и как ни стараюсь, не могу избавиться. Гад!

– Хм, это не яд. Жить будешь, – замялась, стушевалась. Не нравится мне крысиная реакция.

Открывает двери, пропускает меня в уже знакомую комнату.

– Так сгоняй к Мариссе, пусть нейтрализует ведьмино пойло! – плюхаюсь на стул, опираюсь на стену.

Что ж душно-то так? Кажется, аж кровь закипает.

– Не поможет, – отводит взгляд. Смущается что ль? Ничего не понимаю.

– Так, что это? Второй раз спрашиваю! – крыса сама того не ведая, обстановку накаляет, играет на нервах, и без того расшатанных.