i e75aa2400656cbe4 - Admin

   Я нераз-бывало , пытался заснуть под этот тарарам, происходящий-казалось у меня, прямо на кровати, накрывая голову подушкой, и затыкая уши ватой, но вопреки всем стараниям, до утра несомкнув глаз, очень сильно порой мучался на следующий день.

   И вот сейчас, приближаясь к родной, и знакомой, вплоть до каждого бардюра, каждой выбоины на асфальте, дворовой площадке, с недавних пор, облюбованной всякой шушерой, я незаметно для себя, помимо воли, замедляя шаги, оказавшись втени расположенного близ нашего дома, книжного магазина,, замер, размышляя о том, как быть дальше. Если бы не папина гитара. Возможно мне бы и удалось пройти, мимо этой гоп-компании, но сейчас, при виде запоздалого путника, да еще и с таким чудо-инструментом, на котором, так было бы здорово залобать какую-нибудь Мурку, у меня, практически небыло никаких шансов.

   Неожиданно, состороны улицы, послышались чьи-то шаги, а когда я, с опозданием повернулся было туда, прямо над ухом, раздался знакомый, обдавший винным перегаром, и табачным духом голос. - Оба! А кто это у нас тут шпионит! Да это никак наш Алекс! Обрадовался мой однокашник, и закляты друг Лешка Каналья. А состороны входа водвор, к нам уже подходили его постоянные подельнички. Я узнал их почти всех, за исключением пары лбов, которых у нас раньше не встречал. Именно один из этих качков, неожиданно, походя, лениво-так, ткнул кулаком меня в нос, от чего я, ослепленный вспышкой синих искр, в глазах, едва не выронив свою ношу, заливая кровью, новенькую еще рубашку, отлетел к шершавой, бетонной стене, здорово приложившись затылком.

   - Ух ты! А чего это у него за баян?! Гля! Самбист! Ты вроде лобаеш! Не сгодится? И здоровый-такой бугай, в светлой футболке, с бритым черепом, и отвратным запахом недельного перегара, смешанного еще с какой-то дрянью, склонился надо мной, протягивая свои немытые лапы, к несчастной гитаре, попавшей благодаря мне сегодня, в очередную передрягу.

   В тот момент, мне казалось, что жизнь моя окончена. И давно точивший на меня свои кривые зубы, Рыжий Лешка-таки наконец поквитается все же, с этим инженерским сынком.

   Нет, страшно почему-то не было. Было жалко маму, и как ни странно Катьку, которая, современи переезда в наш дом, стала мне почти другом. Я чувствовал, своим не вполне взрослым и еще мало понимающим сердцем, что тут есть что-то большее, однако, это сердце, полностью принадлежало моей Юльке, так что я, делал вид буд-то ничего незамечаю, и старался просто дружить с ней. Я знал так же, из дворовых слухов, что передавались как обычно, по сарафанному радио, о том, что Рыжий Леха втрескался в нее поуши, и нераз подкатывал с предложениями, прогуляться вечерком. На что получал неизменный отказ, и видя Катькино ко мне внимание, еще больше желая встретиться со мной в темном переулочке, сопровождаемый своей подхалимной шпаной. И вот, эти его мечты,вопреки моим стараниям, меньше шляться поночам, и поменьше нарываться, дабы неогорчать маму очередным фингалом, или порваннми брюками, збылись.

   Но тут я увидел, что за спиной, у склонившегося на до мной жлоба, происходит нечто странное. только что радостно гомонившая шпана, видно ожидавшая класно поразвлечся, начала разлетаться во все стороны. буд-то подброшенные шаром кегли, который С глухими ударами, отправлял их в очередной, короткий полет. Мне показалось, словно какая-то черная тень, вихрем перемещается там , между застывшими внедоумении, горе бандюками, что неожиданно из самоуверенных гопников, превратились в жалких, слепых щенят, ничего непонимающих, и отлетающих на асфальт, от страшных, зубодробительных ударов. И вот, эта тень, завершив свой убойный танец, после которого неосталось ни одного стоящего на ногах, остановившись за спиной, еще ничего неуспевшего понять качка, похлопала его по плечу. - Тук-тук! Есть кто дома! Раздался насмешливый голос, моего недавнего спасителя.

   Нет, я конечно видел всякое, и многие из наших дворовых ребят, могли если нужно было, дать кому следует в ухо, и получалось у некоторых это, довольно складно, однако, в сравнении с тем, что происходило сейчас, даже некоторые киношные герои, казались неуклюжими клоунами.

   Понявший наконец, что вокруг происходит нечто неправильное, бугай,в белой футболке, с неожиданной прытью, развернувшись ударил коленом, стоящего у него за спиной Олега, но того уже там неоказалось. А затем страшный, сдвоенный удар, выскочившего откуда-то из тени, стремительного как молния Олега, свалил этого быка с ног. Я отчетливо услышал хруст ломаемого носа, а затем, он медленно, словно раздумывая, как такое-могло произойти , упал на спину, раскинув беспомощно руки.

   Все что происходило дальше, запечатлилось в памяти, словно какое-то, склеенное из разных, коротких отрывков, сумашедшее кино.

   Откуда-то содвора, набежала целая толпа искателей приключений, и обнаружив поверженных товарищей, валяющихся, тут и там, корчившихся от боли, неразмышляя, ломанулись в драку. Я громко вскрикнул, когда на Олега, сразу с трех сторон, налетела виденная мною нераз в драке, компания старшаков, в которой заводилой, был Толька Комар. Невысокий, и не особо плотный, но невероятно ловкий малый, который по слухам, занимался карате, и был владах, с самим, Жоркой Горелым, владельцем нескольких спортзаллов и большим человеком в нашем городе. Но увидеть что там произошло, я неуспел. Ко мне бежали сразу двое. В одном из набегавших, я узнал Юрку Шепелявого, который, с разбегу попытался лягнуть меня кедой, но чуть отклонившись, и шагнув навстречу, я подсек ему вторую ногу, от чего, тот поинерции, влетел головой в то место, где я только что стоял, а тем временем, слева, уже намахивался какой-то железякой, другой, незнакомый пацан, моих, наверное лет, от которого, я тоже, с трудом уклонившись, и пропустив, явно тяжолую железку, над головой, присев, ударил ногой, в живот. Неудержавшись при этом, я покатился на спину, судорожно сжимая отцовскую гитару, которая, как ни странно, во всей этой кутерьме, еще непострадала. А когда я поднявшись на ноги, оглянулся в поисках новых врагов, вдали послышалась милицейская сирена.

   Затем, были долгие объяснительные в отделении. Взволнованный отец, заплаканная мама. Гордый и независимый Олег, с засохшим уже, кровавым подтеком на подбородке, видно кто-то из нападавших, зацепил-таки кастетом. Грозные физиономии Ментов, которых уже достала эта городская шпана, и которые сперва неразобравшись, принялись крутить руки всем, кому попало. Но затем, узнав, чей сын оказался у них, за драку, а точнее, за то что защищал млолетнего от избиения, резко сменившие гнев на милость, даже разрешили позвонить. Когда в отделение ворвался мой папаша, я подумал, что сейчас мне влетит за гитару, которую у меня отняли при задержании, но отец, увидевший меня, живого и невредимого, крепко обняв сказал: - Цел! Слава Богу! А мы уж думали! И когда, в конец доставшие милиционеры, вновь начали, по третьему кругу допрашивать нас с Олегом, Отозвал в сторону главного, с пагонами лейтенанта, и поговорив с ним о чем-то, с глазу на глаз, Забрал нас оттуда.

   И хотя Олега собирались продержать еще, как минимум до утра, поскольку оказалось, что он довольно серьезно покалечил нескольких нападавших, его тоже отпустили со мной. И лишь потом, я узнал от отца, что нас избавили от лишних проблем с законом, пагоны дяди Коли, папиного брата, служившего как оказалось, в так называемой; конторе глубокого бурения.

   Мы часто встречались семьями, по поводу и без. Частенько наезжали с отцом, к ним, в Свердловск. Но о том, что мой родной дядя, отец двух милых девочек, блезняшек, Нинки и Дашки, капитан КГБ, я никогда и неподозревал. Да и ненужно было это знать мне, еще неокрепшему духом подростку. Дабы неоскотинится, и не стать полным уродом , и моральным дегенератом, подобно многим в то время, почуствовавшим свободу творить что вздумается, обладавшим покровителем, типа высоко сидящего, и далеко глядящего дяди, Папы, или брата.

   Но и Лешка Рыжий, был парнем не из простой, рабочей семьи, уж кем там были его предки, я незнаю, он обычно никогда не говорил об этом, а всякой чепухе, о том что его папаша, как мы в деревню к бабушке, ездеит забугор, и что-де его даже видели по телевизору, верить нехотелось. Однако, для всей той компании, дело окончилось лиш взятием на учет, тех кто еще нечислился в детской комнате, и обычным, моральным взысканием товарищей постарше. Как я понял из разговоров, Лешкин отец, все же имел где-то, свою волосатую лапу, Так что, отделавшись лиш легким испугом, и домашней поркой, с визгами разносящимися на весь двор из раскрытого окна их квартиры, мой, потерявший-было ощущение реальности однокласничек, надолго успокоился.

   Забегая вперед, скажу что,данный инцыдент, стал переломным моментом, в моей жизьни.

   С того времени, началась новая эпоха, наших дворовых отношений. Я проходя, в очередной раз, мимо заплеванных лавочек, и вытоптанных до асфальтной твердости клумб, на которых обосновалась обычная компания, с неизменной гитарой, и размалеванными, хохочущими на весь двор девицами, делал вид, что незамечаю никого, а они, делали соответственно равнодушные рожи, типа вупор невидя меня. И лишь в глазах тех из них, кого я знал, как говорится, с детсадовских горшков, особенно в глазах Лешки Рыжего, легко читалась неприкрытая ненависть, неимеющая пока возможности излиться на голову заклятого-инженерского сынка.