Самый эльфийский поцелуй (СИ) - Серганова Татьяна

Я произнесла это как можно тише и ласковее.

Девушка не ответила, продолжая мелко трястись и что-то бессвязно бормотать.

— Уйдите, вы её пугаете, — тут же заявил Эшфорт.

— Пугаете её здесь только вы. Тамилла. — Я осторожно коснулась её плеча. — Всё хорошо. Опасность миновала. Мы здесь. С тобой.

Бормотание прекратилось.

— Тамилла, посмотри на меня, пожалуйста.

Пришлось немного подождать, прежде чем девушка рискнула поднять голову и взглянуть на меня воспаленными, покрасневшими глазами.

— Всё хорошо. Я рядом. Опасности больше нет, — шептала я, осторожно поглаживая её по плечу и стараясь при этом не делать резких движений.

— З-з-змей-и-и, — заикаясь прохрипела она, громко всхлипывая, — ог-гром-м-мны-ы-ы-ые.

— Их больше нет. Здесь я и дан Эшфорт. Всё хорошо.

Только я это произнесла, как совсем рядом раздался громкий хлопок и черный дым, окружающий нас, всколыхнулся и… пропал.

В то же мгновение Тамилла дернулась и прижалась ко мне всем телом, впечатавшись в стену и вцепившись руками в лацканы пиджака.

— Эх, — крякнула я, не зная, что делать дальше.

— Не переживайте, скоро её от вас заберут, — хмыкнул Эшфорт.

— А я не спешу.

Но Тамиллу отцепить не удалось.

Как ни старался ректор, фокр и Дейра, но ничего не вышло. Мальвина оказалась не только преподавателем по основам магического целительства, но и заведовала местной лечебницей.

Как она ни сюсюкалась, как ни уговаривала, Тамилла наотрез отказалась отпускать меня, продолжая крепко прижиматься.

— Ничего, — слабо улыбнулась я, обнимая девушку за плечи. — Мне не сложно.

И получила новую порцию странных взглядов, которые были мною проигнорированы. Даже Витторн был сейчас не страшен.

Пусть смотрят сколько хотят, здоровье девушки было важнее. В конце концов, она пострадала из-за меня.

Я проводила её в палату, помогла лечь в кровать и долго держала за руку, пока она не уснула под действием сонного зелья.

Зато у меня было время хорошенько всё обдумать.

И чем больше я думала, тем отчетливее понимала, что неприятности только начались и эти десять дней дадутся мне ой как непросто.

Грей Эшфорт

— Всё еще держишь череп Йоргла в шкафу?

Витторн развалился в кресле, вытянув вперед длинные ноги и медленно пил из низкого бокала бренди.

— Я ему обещал воздать положенные почести после смерти, — рассеянно отозвался Эшфорт, сидя за столом.

Он, в отличие от фокра, не пил. Стакан со спиртным так и стоял на краю столешницы нетронутым.

— Разместив его череп у себя в кабинете на полке шкафа? — с сомнением переспросил Витторн. — Уверен, что это почетно?

— Это лучше, чем пыльный грязный склеп, в котором в одной огромной куче костей лежат все его родичи.

— Ийоргл всегда был одиночкой.

Фокр сделал еще глоток, лениво наблюдая за другом, который все больше хмурился.

— Хочу сказать, что твоя альва сумела меня удивить.

— Она не моя, — буркнул Эшфорт.

— Ну не скажи. Катриэль Орэйо так самоотверженно бросилась во тьму и неизвестность, пытаясь тебя спасти.

— Она спасала своё имущество и только. Если бы ты слышал, какую лекцию уважаемая алари прочитала, глядя на останки своего стража. Так что единственное, что волновало и волнует до сих пор Катриэль Орэйо — это её зелья.

— Алари Орэйо всегда была помешана на своих травках, — кивнул Витторн. — С этим спорить не стану, но она никогда не страдала самоотверженностью. Скандал учинить — это всегда пожалуйста, устроить истерику — обязательно. Но рисковать своей жизнью прежняя алари точно бы не стала.

— Что значит прежняя? Хочешь сказать, что ты поверил в эту сказку, будто она изменилась и стала другой? — фыркнул Эшфорт.

Мужчина взял стакан, повертел его в руке и поставил на место, так и не притронувшись.

Как он не старался, мысли то и дело возвращались к красивой золотоволосой элве с ярко-зелеными глазами.

В какой момент из них исчезло привычное равнодушно-высокомерное выражение? Когда они стали сиять всеми оттенками эмоций: радость, гнев, восторг, грусть и обида? И когда он начал это замечать?

Катриэль Орэйо бесила и злила его с первого своего дня в академии, и с каждым днём эти чувства становились всё крепче.

Но сейчас…

Эшфорт так и не мог понять, когда всё изменилось. Эта заносчивая элва больше не вызывала желания растоптать её, раздавить, как жалкое насекомое. Наоборот…

Мужчина сжал кулак и тяжело вздохнул.

Даже сам себе Грей Эшфорт с трудом мог признаться, что сегодня, глядя, как змея на всех порах мчится к хрупкой девушке, готовая уничтожить, его сердце сжалось от страха.

— Но ты не можешь не признать, что Орэйо ведет себя иначе, — заметил фокр.

— Она всегда была умной. Скорее всего, пытается таким образом уйти от ответственности, — хрипло отозвался декан. — Понимает, что за изготовление смертоносного яда её по головке не погладят.

Витторн снова сделал глоток и кивнул:

— Зелье точно было её.

— Я сразу это понял, о чем и сообщил тебе сразу после случившегося, — не удержался от колкого замечания Эшфорт. — И вовсе не обязательно было приезжать сюда.

— Убить пытались не простую студентку, а княжну. Политика. — Пожал плечами фокр. — Ничего, потерпишь моё присутствие пару недель.

— Недель? Неужели знаменитому Витторну нужны недели, чтобы раскрыть обычное преступление?

— Это преступление не обычное: слишком много влиятельных особ здесь замешано. Еще эта твоя элва.

— Она не моя, — снова поправил его декан и сморщился, как от зубной боли.

— Помню-помню.

Витторн встал с кресла и направился к камину, держа бокал в руке.

— Сдается мне, сегодняшний взрыв произошел не просто так, — вдруг произнёс он.

Эшфорт откинулся на спинку своего стула и скрестил руки на груди:

— Думаешь, это как-то связано с покушением?

— Не знаю, связано ли одно с другим, но разобраться точно стоит. Этот дым появился не просто так.

Мужчина понимающе кивнул:

— Его создали специально.

— Странное время для этого выбрали, не находишь? Рано утром, в разгар уроков. Интересно, зачем?

— Хотели вынести что-то или, наоборот, уничтожить? — спросил декан.

— А, может, отвлекали нас от чего-то? — предположил Витторн. — Вариантов много. Но я знаю с чего стоит начать в первую очередь.

— Будешь допрашивать лаборантку?

— И её тоже. Заметил, как она прижималась к этому… как его?

Витторн вернулся в кресло, поставил стакан на стол и снова с наслаждением вытянул ноги.

— Люсьен Имэро, — подсказал Эшфорт. — Преподаватель танцев и придворного этикета. Думаешь, он стоит за этим взрывом?

— Возможно. Рыжая лаборантка явно пытает к нему чувства, может и смешать парочку ингредиентов по его просьбе, устроив небольшую завесу.

— Очень глупо.

— Многие совершали и более глупые поступки ради любви, — философски заметил Витторн. — Что скажешь об этом, Имэро?

Декан задумался, прежде чем ответить:

— Скользкий тип. Почти не высовывается, предпочитает все время оставаться в тени. Причин проверять его не было. Ты же знаешь, как ректор ревностно относится к правилам невмешательства в личную жизнь?

— У него есть для этого веские причины, — усмехнулся Витторн и вдруг добавил, задумчиво барабаня пальцами по подлокотнику: — Они слишком странно себя ведут.

— Кто?

— Княжна Агнелика и алари Орэйо. Нетипично, странно и даже непонятно. Заметил?

— У Орэйо есть причины темнить — она главная подозреваемая.

— Была ею, — заметил фокр. — Понимаю, тебе очень хочется выгнать Катриэль Орэйо из академии, но я сомневаюсь, что она собственноручно пыталась отравить княжну. Да и незачем ей это делать. А вот что скрывает сама княжна Агнелика — непонятно.

— Думаешь, она знает, кто пытался её убить? Но зачем княжне это скрывать?

— Не знаю, но обязательно выясню, — пообещал Витторн, и на его губах расцвела предвкушающая улыбка.