Хаосовершенство - Вадим Панов

— Станцию строят для нас. Точнее — под нашу задачу.

— Бред! — не сдержался Лакри.

— Кажется бредом до тех пор, пока не сопоставишь факты, — не согласился Илья. — Ты не задумывался над тем, что наш проект развивается в тепличных условиях? Мы собираемся устроить аварию на самом охраняемом в мире объекте, о котором неизвестно никому, кроме его строителей, и получаем в свое распоряжение всё. ВСЁ! Нас консультирует главный инженер, он же гениальный изобретатель. У нас есть действующий образец двигателя на новой энергии, благодаря которому ты досконально разобрался в технологии и придумал свою конструкцию. У нас есть я, которому дали доступ к самым секретным кодам Станции.

— Кирилл…

Однако Илья не позволил себя перебить.

— От нас требуют только одно — вырастить энергетический столб. Никакой другой вариант аварии Кириллом и Патрицией не рассматривается. А как только мы уперлись в проблему симметрии столба, выяснилось, что под Станцией уже выкопана дикой глубины шахта, якобы под совершенно иные нужды. Тебе не кажется все это подозрительным?

— На вещи можно смотреть с разных сторон, — промямлил инженер. — И объяснения, которые мы получили, звучат убедительно.

Илья покивал, допил и немного другим, чуть более глухим голосом начал:

— Я не рассказывал тебе об Африке, ты знаешь только то, что я там был и разработал л-вирус.

— Не был уверен, что эти воспоминания тебе приятны, вот и не лез.

— Правильно делал. — Чайка помолчал. — Когда мне велели писать вирус, я получил в свое распоряжение полную информацию по наноскопам. Все образцы, все коды, все секреты. На любой вопрос мне давали полный ответ. Через посредников, конечно, однако, судя по ответам, меня консультировали лучшие спецы СБА. Я решил задачку только потому, что узнал о наноскопах больше, чем их разработчики.

— Ты написал я-вирус, потому что гений. Этого у тебя не отнять.

— Не делай вид, что не понял. Рус вздохнул.

— Мы оба гении, — с напором продолжил Чайка. — Ты — в своей области, я — в своей. Ганза не в счет, он, судя по всему, в деле с самого начала. А вот мы ни за что не пошли бы работать в «Науком». Тебя тошнит от одного названия, я — беглый уголовник. Даже на Станцию не пошли бы. Даже если бы позвали. Ведь так?

— Так, — вынужден был признать Лакри.

— Они это понимают и поэтому, когда случилась техническая заковыка, задействовали «план Б». Надавили на тебя, вытащили меня из Африки, собрали в кучу, навешали лапши насчет необходимой миру диверсии и заставили работать. Просто и со вкусом.

— Есть неувязка, — быстро ответил Рус.

— Какая? — нахмурился Илья.

Над своей версией он думал не один день и был раздосадован тем, что инженер заметил нечто от него ускользнувшее.

— Получается, им с самого начала был нужен энергетический столб, так?

— Так.

— Может, объяснишь, для чего? Шах и мат.

Чайка развел руками:

— Не знаю.

— Это необъяснимо, — спокойно развил свою мысль Рус. — И это полностью разрушает выстроенную тобой теорию заговора. — Лакри посмотрел на часы. — С минуты на минуту приедет Матильда, я должен быть во дворе. — Выдержал паузу. — Останешься на церемонию?

— На церемонию? Да… — Чайка лихорадочно искал, чем ответить инженеру, но не находил, а потому фраза прозвучала рассеянно. — Конечно.

— Мне будет приятно.

Рус направился к дверям, но остановился, услышав голос ломщика:

— Я не знаю, для чего им понадобился столб, но ставлю «раллер» против «косяка» на то, что я прав. Не знаю зачем, но именно он им и нужен.

— Восславим очередного мужчину, ставшего жертвой любви!

— Рус, мы будем тебя помнить!

— Не пропадай насовсем!

— Помни: жена только половина жизни! Вторая половина — это мы!

— Дайте ему водки! Может, одумается!

За время отсутствия Лакри двор бюро разительно преобразился — железные стены ангаров ребята украсили воздушными шарами и гирляндами, машины и мотоциклы убрали, а на освободившемся месте возвели импровизированную сцену. Однако этим не ограничились. Желая поддержать Руса, друзья переоделись сами, и пусть не все щеголяли в костюмах — чистые джинсы и футболки тоже демонстрировали их отношение к происходящему.

— Ребята, я… — удивленный Лакри мог только смущенно моргать. — Я…

Его обнимали, хлопали по плечам и трясли за руку.

— На сцену героя!

— Не забудь сказать важное!

— Дайте ему, в конце концов, водки! Вы же видите, что парень не в себе!

К горлу подкатил комок.

Ребята. Свои. Настоящие. Братья. Они любят. А главное — они верят. Пойдут за ним куда угодно, потому что верят.

Вчера вечером Лакри собрал «вагон» в одном из ангаров. Сначала предупредил о предстоящем празднике, а после, выслушав поздравления и подначки, рассказал о предложении Кирилла. О том, что им нужно на несколько месяцев покинуть Москву, бросив с таким трудом созданное и любовно поднятое на вершину бюро. Но даже не это было главным, в конце концов, байкеры к путешествиям привычны, на подъем легки и сами чуяли, что в Анклаве становится опасно. Главное заключалось в том, что им предстоит работать на «Науком», о чем Рус честно поведал ошеломленным ребятам. Сказал, что другого выхода не видит, и предложил думать о нем так, как они сочтут нужным.

И вот тогда парни его удивили.

Они помолчали, переваривая услышанное, а потом сами, без подсказок, сделали правильный вывод: «Билет для нас ты купил собой?» Они знали его отношение к «Науком» и понимали, чего стоило Русу принять предложение. И поняли, почему он согласился.

«Разве мы не можем справиться сами?»

«Судя по всему, не в этот раз».

«Накупим оружия, еды и забьемся в какую-нибудь дыру. Пересидим».

«Вариант с «Науком» кажется менее рискованным».

«Ты уверен?»

«Иначе бы не предложил».

И парни поняли, что спрашивать дальше бесполезно. Согласились.

А сегодня устроили ему праздник.

— Невеста!

— Невеста!!

— Невеста!!!

«Судзуки Плутон», которым с привычной безбашен-ностыо управляла Патриция, влетел во двор и затормозил перед самой толпой. Шум — ободряющие выкрики и просто вопли — достиг апогея. Матильда соскользнула с сиденья и поднялась на сцену.

— Внимание! — Длинный Зяблик, обладатель зычного голоса, взял на себя обязанности распорядителя. — Тихо!!

Байкеры умолкли.

— А теперь мы услышим самые главные слова!

Все взоры устремились на Руса. Лакри почувствовал, что потеет.

Красный, смущенный, он неловко залез в карман, зажал в кулаке бархатную коробочку, подошел к девушке и медленно опустился перед ней на колено, вызвав короткую волну веселых воплей.

— Матильда, я… В присутствии всех наших друзей… — Заготовленная речь вылетела из памяти, приходилось импровизировать. — Я хочу предложить… спросить… согласишься ли ты стать моей женой?

Слова произнесены, коробочка раскрыта, на солнце блестит крупный бриллиант, и ответ «Да!» тонет в радостных воплях.

— Шампанского!

Зяблик откупоривает первую бутылку и наливает Ру-су и Матильде. Шипучее вино пеной выпрыгивает из бокала.

Здравицы и смех сливаются в гомон. Все рады, и всем весело. Даже Чайке, который чокается с Патрицией и целует ее в щеку. Даже Козявке, который охотится за шуршащей бумажной гирляндой. Даже «Плутону», чьи бока блестят так же сильно, как бриллиант, — ведь сегодня праздник.

Лазфи привлекает к себе. Метильду и крепко иедует ее в губы. Ему хорошо. Он счастлив. Однако в глубине души, за горой веселья и радости, притаились слова Ильи:

«Возможно, Станцию строят для нас. Точнее — под нашу задачу».

Рус помнит эти слова, но сейчас он занят другим.

Территория: Россия.

Научно-исследовательский полигон «Наукам» № 13.

Кодовое обозначение — «Станция».

Когда все идет по плану, можно и пошутишь

Точкой притяжения всей Земли, общественным полюсом, к которому вот уже несколько лет устремлялись взгляды и мысли людей, без сомнения, была Станция. Совершенно секретное строительство, обещающее то ли невиданный прорыв, то ли глобальную катастрофу, которое одни журналисты называли не иначе, как «восьмым чудом света», другие же — «филиалом преисподней». А полюсом самой Станции, ее сердцем и самым охраняемым объектом являлся Главный Энергоблок — исполинский бетонный прямоугольник, увенчанный куполом, диаметром триста метров. Грубое подобие Тадж-Махала возвышалось посреди неприветливых земель Русского Севера, подавляло Станцию и все грандиозное строительство. Казалось, его тень падает на все постройки за много километров вокруг, и даже высотные здания ЛТП-1 и Теплого Дома казались на фоне Энергоблока маленькими измерительными линейками, воткнутыми исключительно для того, чтобы подчеркнуть величину гиганта.