Король Лев - Элизабет Рудник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Симба – законный король!
Услышав голос Налы, Симба обернулся. Позади неё теснились львицы. Возвращение Симбы придало им сил.
Снова осмелев, Симба повернулся к Шраму.
– Выбор за тобой, – сказал он. – Отступи или борись.
– Неужели нельзя обойтись без насилия? – притворно примирительно проговорил Шрам. – Я не хочу нести ответственность за смерть члена семьи. И чувствовать стыд, осознавая, что я отнял жизнь у того, кого любил.
Он выразительно замолчал и посмотрел на Симбу. Тот покачал головой. Он не собирался позволить Шраму воззвать к его чувству вины.
– Я оставил всё это в прошлом… – начал он.
– А они тоже? – прервал его Шрам. Потом показал на собравшихся львиц. – Знают ли твои верные подданные, что ты сделал?
– О чём он говорит? – забеспокоилась Нала.
Симба посмотрел на неё. Она ответила тем же, в её глазах читалось непонимание. Лев подавил стон. Следовало сказать ей правду ещё в джунглях. Следовало предугадать, что Шрам использует прошлое против него. Но он боялся и не хотел видеть неуверенность в её глазах – ту неуверенность, которую видел сейчас. Лев открыл рот, надеясь, что слова придут сами, но этого не произошло.
Вместо этого заговорил Шрам.
– Что ж, Симба, – он явно наслаждался этим моментом. – Вот твой шанс признаться. Скажи им, кто ответственен за смерть Муфасы.
Все взгляды устремились на молодого льва. И каждый из них ощущался, словно острый шип, впивающийся в сердце. Он вздохнул. Больше не было смысла притворяться. Шрам прав. Если Симба хочет быть королём, то львицы должны знать правду.
– Это я, – сказал он.
– Нет, – Сараби покачала головой. – Ты был львёнком! Это не может быть правдой.
Встретившись с ней взглядом, Симба кивнул:
– Это правда. Мне очень жаль.
Львица сморщилась от боли.
– Он признаёт это! – не обращая внимания на то, что происходило между матерью и сыном, крикнул Шрам. – Убийца!
Буря над землями прайда забушевала ещё яростнее. Прогремел гром. Симба опустил голову под грузом вины и стыда, а приближающиеся к Скале Предков молнии стали бить всё чаще, словно осуждая его. Внезапно одна из вспышек поразила землю у подножия Скалы. Сухая и мёртвая трава мгновенно вспыхнула пламенем.
Не подозревая о разгорающемся внизу пожаре, Симба поднял голову. Его взгляд метался между матерью, Налой и другими львицами.
– Это был несчастный случай, – тихо сказал он. «Я не хотел навредить ему». Перед его мысленным взором предстал образ падающего отца.
Шрам усмехнулся:
– Если бы не ты, король был бы жив. – Каждое его слово ранило Симбу прямо в сердце. – Это ты виноват в его смерти! Ты это отрицаешь?
– Нет.
Прозвучав громче грохота молний, это единственное слово эхом отразилось от скал.
Глава двадцатая
Пока львицы и гиены смотрели на дядю с племянником, воздух начал потрескивать от напряжения. Внизу на земле разрастался пожар, пламя стремительно поднималось всё выше. Но Симба не замечал жары и опасности. Он слышал только стук собственного сердца и видел лишь испуганные взгляды львиц.
– Ты виновен! – крикнул ему Шрам.
Симба покачал головой.
– Я не убийца! – выпалил он. «Не убийца! – добавил он про себя. – Я не хотел, чтобы так случилось. Это был несчастный случай. Ужасный, ужасный несчастный случай». Но слова остались запертыми внутри его, не в силах вырваться наружу. Он склонил голову и опустил плечи, словно пытаясь спрятаться в себе.
– И мы должны верить сыну, который отнял жизнь собственного отца? – спросил Шрам. Он обернулся и посмотрел на Сараби. – Сыну, который покинул собственную мать!
Шагнув вперёд, Шрам протянул лапу и ударил Симбу.
– Нет! Я… Я… – силился объяснить Симба.
– Ты – что? – глумился дядя. – Скажи это! Ты король? Король? – И снова ударил, оттолкнув Симбу к краю Скалы.
Снова и снова Шрам наносил удары. Симба будто снова стал маленьким львёнком, не способным сделать ничего, что могло бы остановить происходящий ужас. Он увидел Муфасу, цепляющегося за камни в отчаянной попытке выбраться. А потом он упал и навсегда сгинул в толпе антилоп.
– Ты – кто? – продолжал издеваться Шрам. – Скажи это!
В голове Симбы промелькнул ещё один образ отца. Муфаса, горделиво глядящий на своё королевство. На гриве играют солнечные блики – король, каким Симба никогда не сможет стать.
– Я… Я… Никто, – сказал Симба.
Издав торжествующий рёв, Шрам ударил его в последний раз, и Симба слетел со Скалы. Падая в огонь, он слышал, как Нала кричит его имя. Инстинктивно лев успел ухватиться за выщербленный камень и повис. Снизу доносился треск пожара.
Над ним появился дядя. В свете огня его шрам был ещё заметнее. Он посмотрел на Симбу, а потом улыбнулся:
– Как знакомо. Где же я раньше это видел? Ах, да, вспомнил. Точно так же выглядел Муфаса перед смертью. Я смотрел вниз и видел страх в его глазах… – Он немного помолчал, наклоняясь так, чтобы его следующие слова мог услышать только Симба: – А вот мой маленький секрет: Муфасу убил я.
Симба откинул голову, поражённый этими словами. Так вот что тогда произошло! Не Симба убил отца. А Шрам. У Шрама был шанс спасти брата, но вместо этого он позволил тому упасть. Точно так же, как собирался позволить упасть племяннику.
Ярость захлестнула Симбу, и прежде чем он успел понять, что делает, лев рванулся вперёд и вцепился зубами в гриву Шрама.
Поражённый Шрам отскочил, увлекая за собой Симбу. Почувствовав под ногами твёрдую почву, молодой лев тут же бросился в атаку, ударив дядю головой. Отнятая жизнь, которая у него могла быть и которой он лишился из-за предательства дяди, боль и отчаяние добавили ему сил.
– Мой отец! – крикнул он. – Твой собственный брат! Как ты мог?
Шрам отступил. Посмотрев на львиц, он решил продолжить свой фарс:
– Сначала он убивает Муфасу, а теперь хочет убить меня!
– Это ты его убил! – закричал Симба. – Скажи им правду!
Шрам покачал головой:
– Не верьте его лжи!
– Шрам.
Несмотря на грохот молний и треск языков пламени, голос Сараби услышали все. Она шагнула вперёд и встала рядом с сыном. Симба увидел, что разочарование исчезло из её глаз. Теперь они стали ясными и злыми.
– Ты говорил, что не успел добраться до ущелья вовремя, – проговорила она, взвешивая каждое слово.
– Да, – сказал Шрам. – Так оно и было!
– Тогда как ты мог увидеть страх в глазах Муфасы? – спросила Сараби.
Морда
