Журнал «Компьютерра» № 12 от 28 марта 2006 года - Компьютерра

Л.Л.-М.: Объяснять, что если вы закончите мехмат, у вас будет больше шансов стать директором банка? По-моему, под сверхзадачей пропаганды «моды на интеллект» мы с вами подразумевали все же не это.

В.А., Н.А. (хором): Не обязательно мехмат! Нужно просто хорошее образование, и оно даст вам возможность преуспеть в любой области. Надо пропагандировать образованность как нечто самоценное.

Надо, конечно. Но, кажется, этим уже занялись и без нас. Правда, в упрощенной форме. В метро и автобусе то и дело звучит реклама банковских кредитов: «вы сможете купить дачу, машину, дать детям образование…» Образование — через запятую, как один из стандартов потребления. В таком контексте да в наших реалиях вместо «дать образование» слышится «купить диплом». Вузы неясной тематики, в которых учатся сотни тысяч студентов, — из той же серии: умеренно оплачиваемые машины «откоса». Все это существует — но не объясняет роста конкурсов в престижные университеты на самые сложные специальности. Как не объясняет и впечатлений моего коллеги, ездившего недавно в Томск на переговоры об открытии там венчурной хайтек-компании. Молодой доктор наук, проводящий одну половину времени в крутых американских университетах, а вторую — в самых-самых из наших, вернулся из Сибири необыкновенно воодушевленным: «Каждый девятый житель — студент, местный университет — прекрасен, самое поразительное — за неделю ни одного матерного слова не услышал…»

Ситуация с высшим образованием все больше напоминает парадоксальную ситуацию с электричеством после коллапса СССР. В СМИ тогда раздавался стон — обвал! предприятия стоят! лежат! гниют! Но нашелся какой-то умный человек, который посмотрел статистику и спросил: простите, а почему все рухнуло, а производство электроэнергии не рухнуло? Кто же ее потребляет? Может быть, экономика не столько умирает, сколько переползает в глубокую тень?[Эту историю я слышал несколько раз, от разных людей. Она имеет все черты «городской легенды», но звучит красиво]

Так и сегодня — ужас! кошмар! беспросвет! — а конкурс-то на мехмат растет. Какой-то стимул определенно работает, но какой? Что влечет молодых — будущее качество жизни? стиль жизни? другие факторы? Во врезке свое мнение о мотивах, необходимых молодежи для приобщения к знаниям и творчеству, выразил петербургский профессор-компьютерщик Анатолий Шалыто. Николай Андреев же склоняется, насколько я понял, к стилистическому фактору. «Нужно понять свои идеалы, — замечает он. — Для меня, например, безусловная, высшая ценность — жизнь именно в такой среде, возможность просто посидеть и поболтать с этими людьми». Раз уж речь о стиле — остановимся напоследок на стилистике самой «интеллектуальной пропаганды».

Франц Рело (Franz Reuleaux, 1829—1905) — французский ученый. Первым сформулировал и изложил основные вопросы структуры и кинематики механизмов (1875); разрабатывал проблему эстетичности технических объектов.

Треугольник Рело (кадр слева) — кривая постоянной ширины. Если сделать катки с таким профилем, платформа будет катиться по ним так же плавно, как по круглым каткам. Одно из применений — грейферный механизм кинопроектора (кадр в центре). В моделях Mazda RX-7 и RX-8 использован двигатель с ротором в форме треугольника Рело (кадр справа). Вращение передается сразу на ось, благодаря чему не нуженколенчатый вал.

Стилистические различия, как известно, самые острые. Стилистика «Этюдов» показалась некоторым посетителям сайта невыносимо архаичной. Введем в повествование «голос за кадром» — несколько тезисов, высказанных на форуме «Этюдов» Александром Костинским, редактором передач «Образование» и «Наука и технологии» радио «Свобода».

…Опять эти веселенькие детки. Для кого это? Для старшей детсадовской группы и первого класса школы? Эти картинки остались нам в наследство от XIX века, когда «деток» представляли вот такими милыми, неуклюжими, добрыми и хорошими. Это такое графическое сюсюканье с подростками, у которых в кармане лежит если не «косяк», то пачка сигарет или презерватив. <…> Коля, посмотри страницы тех журналов, которые они читают, те игры, в которые они играют, ту рекламу, которая на них действует (кока-кола, спрайт, джинсы и другие товары для молодежи). Посмотри на Масяню. Есть там мальчонки на лужайке с книжечкой? Нет, там диаметрально иная стилистика. Жесткая, рваная и т. д. Для них эта («Этюдов». — Л.Л.-М.) стилистика НЕ СВОЯ. Словом, не прикольно. А не прикольно[Помните, как в предыдущем номере «КТ» Анатолий Шалыто от души прикладывал энтузиастов «прикольности»?], значит, большинство из тех, кто попадет на сайт, не станет об этом рассказывать своим друзьям, и сайт так и останется малоизвестным, и ваш большой и благородный труд (снимаю шляпу) не получит даже морального вознаграждения. <…> Величие и мощь математики и физики нужно давать адекватной стилистикой, более оригинальной, в чем-то угловатой, в чем-то пародийной. Ребят нужно вести по тернистому пути в реальный храм науки, а не на развлекательную лужайку. Развлечений у них сейчас хоть отбавляй, а с храмами похуже. Нужен вызов их характеру.

Ну а в нашем разговоре с Виталием и Николаем на 19-м этаже МГУ доминировали иные взгляды.

В.А.: О стиле. Мое глубочайшее убеждение, что разговаривать про треугольник Рело, применяя в качестве каждого второго слова матерное, не надо.

Л.Л.-М.: Мне тоже кажется, что пытаться использовать, условно говоря, стиль Масяни в таких проектах — это тупик.

В.А.: Не тупик, гораздо хуже. Это было бы действие, направленное против всех подобных проектов. Попытка выдачи второсортного товара за первосортный.

Л.Л.-М.: Любимая идея наших коммерческих издателей — давайте делать то, что приносит деньги, а потом посмотрим, может быть, на этой базе займемся просветительством.

В. А.: А «потом» в таких случаях не бывает.

Л.Л.-М.: Конечно. Потому что это нарушение жанра. Подобная эстетика отпугивает как раз потенциальную аудиторию для «интеллектуального содержания».

Н.А.: Вопрос о поиске подходящего стиля для таких фильмов, и вообще для кино или для телепередач о науке, — очень сложный. Если говорить об анимации, есть два полюса, их можно обозначить «Простоквашино» и «Масяня». Мне гораздо ближе Простоквашино.

Масяня, на мой взгляд, — иногда за гранью пошлости. Но она имеет огромную популярность. Можно ли пользоваться такими методами для достижения благой, образовательной цели? О подобных вопросах думал еще Сергей Эйзенштейн, собиравшийся экранизировать, ни много ни мало, «Капитал» Маркса. Он спрашивал: можно ли сексуальную сцену ставить в кадр научного кино? Привлекает ли это?

Отталкивает ли? Морально ли это?.. В 60—70-е годы блестяще работал в жанре научно-популярного кино Семен Райтбурд — он делал игровые фильмы с довольно острым иногда сюжетом («Математик и черт», «Может ли машина мыслить»). Но какая эстетика, какие сюжеты нужны здесь и сегодня — для большой научной передачи на телевидении, например, — на мой взгляд, пока никто убедительно не ответил. Впрочем, идей у нас много. Например, Виталий беседовал с Сергеем Никитиным о сочинении песен для озвучки наших этюдов.

Что ж, если речь уже идет о математических песнях — похоже, в стилистике пропаганды интеллектуальной моды действительно назревает революция. Авангардный с моей точки зрения и архаичный с точки зрения Костинского стиль «Этюдов» — очень интересен. В рамках каждого фильма он бесспорно работает на решение задачи фильма. Но совершенно не ясно, насколько этот стиль работает на решение сверхзадачи. Гадать тут бессмысленно — нужно изучать реакцию аудитории, нужно подключать специалистов по этим вопросам. Но прежде всего нужно понять, так ли необходимо решать эту сложнейшую задачу — создавать действительно новый стиль, искать новые выразительные средства для рассказа о науке сегодняшнему зрителю, или прекрасно сработает «классика», как она работает, к примеру, на BBC Channell IV.

Увы, чтобы делать классический «научпоп», нужны серьезные средства, и не только денежные. Сложнейшие съемки фильмов вроде «Птиц» или виденного мною в Лондоне в начале 90-х полнометражного кино о фракталах, где были и микросъемки «фрактального» поведения муравьев в ходах муравейника, и комментарии индологов к фрактальным орнаментам в индийских храмах и многое другое — сегодня вряд ли возможны в России, хотя бы потому, что разрушена тонкая инфраструктура создания таких фильмов. Поэтому проекты в духе «Этюдов» — необыкновенно актуальны, а значит, актуален и вопрос о новом стиле «научпопа».

В заключение отмечу, что тридцатилетний Николай Андреев сам воплощает новый, пока непривычный для математика-просветителя внешний стиль. На вид он эдакий плейбой, лихо гоняющий на своем мощном джипе не только по московским улицам, но по всей большой России (80 000 км только за прошлый год) с лекциями по математике для школьников и учителей. Неудивительно, что школьники готовы по четыре часа слушать его рассказы о тонкостях геометрии невыпуклых многогранников!