Злобный (ЛП) - Сноу Э. М. "Э.М.Сноу"

ГЛАВА 15.

В ТЕЧЕНИЕ СЛЕДУЮЩИХ НЕСКОЛЬКИХ ДНЕЙ Я НАХОЖУСЬ В СОСТОЯНИИ НЕРВНОГО СРЫВА. Сэйнт знает обо мне и Дилане, и я понятия не имею, как он попытается использовать это знание против меня. Он все еще избегает меня и игнорирует, как будто меня не существует, но я не могу сказать, хорошо это или плохо. Он мог просто выжидать удобного случая, чтобы напасть на меня.

К счастью, все остальное по большей части начало успокаиваться. Розалинда не стала устраивать скандал со мной из-за их разрыва, и ее друзья последовали примеру Сэйнт и решили просто полностью игнорировать мое существование, и не мучить меня. Даже Лорел и ее команда вернулись к своим насмешкам и уколам в первом семестре, которые кажутся несколько прирученными по сравнению с тем, что я переживала до сих пор в этом семестре.

Только один другой момент серьезного стресса, кроме Сэйнта, возник, и я должна признать, что должна была ожидать этого, как только узнала, кто погиб в том пожаре в общежитии.

Джон Эрик начал приставать ко мне почти ежедневно. Он писал мне ужасные, угрожающие сообщения или выслеживать меня по всему кампусу, чтобы сделать то же самое лично. Он назовает меня сукой, шлюхой или убийцей и напоминает мне, что я умру в этом году. По большей части я стараюсь не обращать на него внимания.

Я удаляю его сообщения.

Я хожу по кампусу с Лони и Генри, чтобы он не загнал меня в угол.

Я даже не признаю его существования, когда мы находимся в одном пространстве вместе.

Несмотря на его угрозы, я не думаю, что у него действительно хватит смелости довести их до конца, учитывая, сколько внимания я привлекла к себе со стороны администрации и полиции кампуса. Он просто злой и громкий, и он решил, что я - аудитория, которую следует заставить слушать его чушь.

Только когда он поднимает ставку, я понимаю, что на самом деле мне следует очень, очень бояться его.

Поздно вечером в четверг, почти через две недели после моей первой встречи с Призраком, я направляюсь в библиотеку, чтобы забрать ежегодники, которые я просила. Я все еще расследую кто такая Нора, потому что, несмотря на то, что она утверждает, я убеждена, что Дженн-лживая задница. Я надеялась, что оригинальная фотография в деле о присуждении премии rec center поможет подтвердить мои предположения, но когда я убедила одного из уборщиков открыть для меня витрину, я обнаружила, что, хотя она была сложена, на фотографии не было Норы.

Тем не менее, это не означало, что Дженн была честна. Кроме того, что плохого в том, чтобы взглянуть на ежегодники? Я прошла через все трудности, вернувшись в эту адскую дыру и запросив эти чертовы вещи, самое меньшее, что я могу сделать, это довести дело до конца.

Я останавливаюсь у стойки регистрации и беру книги, затем бреду к столику в глубине, несколько скрытому среди полок, чтобы спокойно посидеть и пролистать их. Как только я устраиваюсь на своем месте и раскладываю книги перед собой, мое внимание привлекает движение краем глаза.

Я поворачиваю голову и замираю, когда вижу Джона Эрика, выходящего из-за полок.

Ублюдок.

Мое сердце начинает бешено колотиться, когда он подходит к моему столику. Его глаза сверкают яростью и агрессией, и я с болью осознаю, что я только одна, рядом нет никого, кто мог бы даже засвидетельствовать, что он может со мной сделать.

Я вскакиваю на ноги прежде, чем он достигает меня, зная, что я не могу быть в невыгодном положении с ним.

— Что ты здесь делаешь? — шиплю я.

Он указывает на меня пальцем.

— Я же тебе говорил, не так ли, сука? Ты теперь моя.

— Что ты собираешься делать? — рявкаю я, в моем голосе больше бравады, чем я на самом деле чувствую. — Убить меня в библиотеке?

Он ухмыляется, и это так же уродливо, как и все остальное в нем.

— Я не полный идиот, — отвечает он. — Я не собираюсь убивать тебя. Но думаю, что, такая шлюха, как ты, должна дать попробовать себя на вкус, прежде чем ...

Когда я тянусь за ключами и перцовым баллончиком, он бросается на меня. Прежде чем мой мозг успевает придумать путь к отступлению, он хватает меня за руку и швыряет на стол на спине.

— Позволь мне ... — начинаю я, но затем он закрывает мне рот рукой и заглушает мои крики. Другой рукой он рвет мою футболку, и я слышу, как ткань прогибается, прежде чем прохладный ветерок обдувает мою обнаженную кожу. Я борюсь всеми силами, что во мне есть, но он прижимает меня слишком крепко.

Я чувствую, как его выпуклость прижимается к моей ноге, когда он раздвигает мои бедра. Я удваиваю свои усилия, чтобы сразиться с ним, мои руки размахивают, когда я пытаюсь ударить его. Он просто отмахивается от моих ударов, как будто я какая-то надоедливая муха, от которой он легко может отмахнуться.

В какой-то момент он шлепает меня по руке, и она падает на мою стопку ежегодников. Мне в голову приходит идея, и я хватаюсь за книги. Мне удается схватить стопку и, используя каждую унцию силы, которая у меня есть, я швыряю их в голову Джона Эрика. Он издает крик боли, и его отбрасывает от меня. Я без колебаний вскакиваю на ноги, хватаю свои вещи и убегаю так быстро, как только могу, прежде чем он сможет прийти в себя.

Я не останавливаюсь, пока не добираюсь до своей комнаты в общежитии, прижимая книги к груди, чтобы попытаться как можно больше скрыть свою разорванную рубашку. Когда я добираюсь до своей двери, я задыхаюсь и так сильно дрожу, что едва могу вставить ключ в замок.

Когда я, наконец, в состоянии протиснуться в комнату, я захлопываю за собой дверь и прерывисто выдыхаю.

— Что, черт возьми, с тобой случилось?

Я издаю сдавленный звук и роняю книги на пол. Сэйнт стоит посреди моей комнаты, и я несколько мгновений смотрю на него в полном шоке, прежде чем могу выдавить из себя ответ.

— Ч-что ты здесь делаешь?

Он подходит ко мне и хватает меня за подбородок, заставляя поднять глаза, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Что случилось?

Его глаза скользят вниз по моему торсу, по моей разорванной рубашке, а затем возвращаются, чтобы встретиться со мной взглядом.

На самом деле нет смысла пытаться избежать этой темы.

— Я в порядке. — Но я качаю головой. — Джон Эрик нашел меня в библиотеке, и он ... он,, напал на меня.

Его хватка на моем подбородке напрягается.

— Он что? — его глаза опасно сверкают. Я узнаю в них убийственный блеск, который появляется у него, когда он особенно зол. — Черт возьми, Мэллори, неужели он ...

Я качаю головой так сильно, что мой мозг, кажется, грохочет в моем черепе. Оттолкнув его руку, я обхожу его и направляюсь к своему шкафу. У меня нет времени на его драму вдобавок к моей собственной. Есть только одна вещь, которую я хочу сделать прямо сейчас. Только в одном месте я хочу быть.

— Убирайся, — огрызаюсь я. — Мне нужно одеться.

Его пальцы обхватывают мою руку, и он дергает меня обратно.

— Куда ты направляешься?

Я пристально смотрю на него. От меня не ускользает, что я совсем его не боюсь, хотя он смотрит на меня так, словно жаждет чьей то боли. Это не то же самое, что то, как Джон Эрик смотрел на меня, как будто ему не терпелось разорвать меня на части.

Взгляд Сэйнта ... покровительственный.

Содрогнувшись, я прижимаю ладони к его груди.

— Я собираюсь поплавать.

Мне нужно избавиться от этой тревоги и просто забыть обо всем, что произошло, пусть даже на короткое время.

Однако мой ответ, похоже, не делает его счастливее. —Мне просто нужно...

— Ты куришь травку?

— Нет, я ...

— Ты только что сказала, что этот тупоголовый ублюдок напал на тебя, и ты хочешь поплавать?

Он недоверчиво качает головой, но через несколько секунд его поза становится напряженной.

— Ты идешь с Лиамом? Это все? Ты думаешь, он будет заботиться о тебе и держать монстров подальше?

Я снова прижимаюсь к нему, но отказываюсь отвечать. Это не его чертово дело, и я не собираюсь говорить ему, что Лиам все еще злится на меня за ту ночь, когда я не смогла ответить на его поцелуй.