Особенности эльфийской психологии - Татьяна Патрикова

Заговорив, Лучистый обратился только к ректору, на нас с Андреем даже не посмотрел.

— Думаю, вам известно, какой репутацией пользуется эта юная леди?

— И какой же? — встрял Андрей, который явно не намерен был терпеть пренебрежение.

Декан снова едва заметно скривил губы, но соизволил ответить:

— Она неприступна.

— И что же — вы решили проверить ее принципы на прочность?

— Принципы? Я вас умоляю! Все это фикция, не более того.

— Вот как?

— Объяснись, Ригиль? Я тоже не понимаю, к чему ты клонишь. И пока согласен с Андреем, твое поведение по отношению к этой студентке предосудительно.

— Вы все еще помните Шутвика, Ви’Хольм?

— Помню ли я лучшего студента факультета классической магии?

— И аспиранта.

— Он взял академический отпуск.

— Именно в тот момент, когда поспорил, что переиграет нас всех.

— Я помню. И что же, вы решили, что Шутвик прикинулся этой девочкой? — Ректор посмотрел на меня, и мне ничего не осталось, как потупиться.

— И как вы это обосновываете? — снова вмешался Андрей.

— Сначала я объясню, чем чревато ваше недоверие, — высокомерно объявил Лучистый, и тут уже захотелось скривиться. Позер. Терпеть его не могу, но сдерживаюсь. Я ведь светлая эльфийка, мне нельзя так явственно проявлять к кому-либо свою неприязнь, особенно к сородичу, особенно к тому, кто старше и по возрасту, и по положению.

— Извольте, — проронил ректор, все еще хмурясь. Мне остается надеяться, что его нелюбовь к Лучистому сыграет нам с Андреем на руку.

— Но не при нем, — заявил декан и кивнул на Андрея.

— Почему? — прямо спросил ректор, а я увидела, как в глазах моего классного руководителя загорелся опасный огонек. Интересно, раньше такого не было. Психолог всегда так смотрит, когда злится? Тогда получается, что на нас с ребятами он еще ни разу по-настоящему не злился. Странно, а ведь должен был.

— В интересах секретности.

— Вот как? Тогда позвольте я вас просвещу. Именно Андрей Игоревич вместе с классом «колокольчиков» активно участвовал в спасении университета в ходе недавних событий. — Лучистый изменился в лице, ректор холодно уточнил: — Удивляетесь, что не знали? Вот это и называется «секретность», лорд Лучистый. А теперь мы с Андреем слушаем ваши объяснения.

Декан хмур и зол, но ответил. Еще бы! Сам-то он, как и все остальные, мирно дрых в своем кабинете, пока мы с ребятами и Андреем отдувались за всех!

— Шутвик занимался исследованиями Камней Истинного Зрения и незадолго до своего ухода объявил, что камни, испокон веков стоявшие в Большом зале, через которые новопоступившие студенты попадают в университет на церемонии зачисления, никуда не годятся.

— Я помню о предмете его изучения.

— Я говорю для него, — бросил Лучистый, опустившись до грубости. Расстроился, что оказался далеко не в числе избранных, в отличие от Андрея? А то он, судя по всему, губу раскатал, когда ректор рассказал всем деканам о случившемся.

— Хорошо. Продолжай.

— Так вот, не кажется вам подозрительным, что Звезду Имрага сгенерировали именно в Большой зал? Не удивлюсь, если окажется, что она была рассчитана вовсе не на уничтожение всего университета, как вам сказали злоумышленники, а лишь на то, чтобы до основания выжечь помещение вместе все с теми же камнями.

— Предполагаете, что Ирирган мог быть в этом замешан?

— Уверен в этом.

Вот гад! Придушить бы его, чтобы не мучился. Оказывается, он думает, что я ни много ни мало — предатель, вот почему так настаивал на проверке с поцелуем. Трудно было догадаться. За такое оскорбление, как подозрение в предательстве, на самом деле можно убить. Даже мне, светлой эльфийке.

Это нетрудно. Достать стилет из потайного магического рукава, сжать в руке покрепче и кинуться вперед. Я бросилась на обидчика, но… меня неожиданно крепко обхватили в области талии чужие руки.

— Вот видите! — воскликнул Лучистый победно. — Он даже убить меня хочет, чтобы я дальше свою теорию не развивал.

— Вы оскорбили меня! — прошипела, понимая, что держит меня Андрей. И когда только успел? Ведь люди не отличаются завидной реакцией. Или это моя оказалась настолько замедленной… — Это смертельное оскорбление! — уже не прошипела, прорычала. Лучистый вывел меня из себя…

— Успокойся, — бросил Андрей, и я неожиданно для себя ощутила, как на меня на самом деле снисходит ледяное спокойствие.

Он прав. Чего орать? Чего драться? Тут доказывать надо. Но то, чего он хочет в качестве доказательства…

— Зачем вы к ней приставали? — спросил Андрей, ослабив хватку. Конечно, он почувствовал, что мои мышцы расслабились. Теперь можно было бы вырваться и все же нанести ненавистному декану смертельный удар. Но я сдержалась. Решила подождать дальнейшего развития событий.

— Шутвик никогда бы не позволил другому мужчине себя поцеловать. Это очевидно. Он и девушек-то не особо любил, а большинство мужчин, которых считал много глупее себя, презирал. Так что ни о каких поцелуях не могло быть и речи, — высокомерно объявил Лучистый.

Я ожидала реакции ректора. Но вместо этого получила ее совсем с другой стороны. Из-за спины раздался на удивление спокойный голос Андрея.

— Вы идиот.

Это он что — Лучистому только что сказал?

— Если девушка вас отшила, так имейте благородство признать, что вы ей не понравились по личным причинам, а не приплетайте сюда заговоры с целью мирового господства.

Хорошо сказал. Просто гениально. А как у декана лицо-то вытянулось… Но и здесь мне было рано радоваться. Рано. Потому что меня вдруг взяли за подбородок и заставили обернуться через плечо.

— Подыграй мне, — шепнул Андрей на ухо.

А дальше… нет! Я не хочу! Но меня уже целует этот… этот… м-м-м-м-м… это я что, вишу у него на шее и отвечаю?!

Андрей и Ира

Нет, я в принципе подозревал, что Ира — это вулкан замедленного действия, но чтобы настолько… Ладно. Главное, все обошлось, и ей не пришлось целовать этого придурка. А ведь и правда — лучистый. У него такая самодовольная физия, что так и лучится… и по кулаку плачет. Разумеется, он красив, это объясняет его популярность у женского пола. Платиновый блондин с роскошными волосами. Темные эльфы тоже вроде как платиновые. Но у них волосы жесткие, а у этого даже на вид мягкие, блестящие, шелковистые. Улыбка искусителя, тонкие черты лица, манеры опять-таки. Меня от подобных выкрутасов воротит, а женщинам однозначно нравится. Потому что дуры. Не все, но в общей своей массе.

Так вот Ира. Она на мне так повисла, что я испугался: девушка от отвращения сознание потеряет. Но, когда она еще и отвечать начала, многое для себя уяснил. В частности, про вулкан страстей, который дремлет под личиной красотки, тихо презирающей весь род мужской. Но об этом я ее потом как-нибудь при случае расспрошу.