Земли первородных. Избранницы (СИ) - Юлия Терехова

— Так, прекращай нагнетать, — мы уже безо всякого стеснения шли вцепившись друг в друга мертвой хваткой, — может тут наоборот чудесные такие добрые белки, как кошечки или зайчики…

— Ага, с когтями или зубами с локоть, — Женя состроила смешную гримаску, но поддержать шутку подруги я не успела. Мы настороженно стали озираться вокруг: по нашим прикидкам гуляли мы от силы часа два с половиной, а значит день только-только перевалил за полдень. Так почему же вокруг явно начинает темнеть?

— Женя, у меня в глазах темнеет или такое ощущение, что солнце садится? — шепотом спросила я, в полный голос говорить было уже очень страшно, Женька только закивала в ответ. А затем мы услышали какой-то резкий свист сверху и громовой рык 'А ну стоять на месте' тоже откуда-то сверху.

Рванули мы как два зайца, на удивление слаженно и так и не отцепившись друг от друга. Держась за руки, мы успели пронестись сквозь первый ряд елок и еще каких-то зеленых деревьев и кустарников, когда на нас обеих налетела метель и в прямом смысле слова превратила в два сугроба. По пояс. Мы пищали, пытались откопаться свободными от снежного капкана руками, но снег облепил нас мертвой хваткой, лишив всякой возможности шевелиться. Кто нас так оперативно повязал, мы догадались еще по голосу, сверху слышался шум спускающегося крылатого коня, а сам всадник, спешившись даже не долетев до земли, уже стремительно шел по направлению к нашей скульптурной композиции 'попались'.

— Вы…..совершенно безмозглые! — мы от удивления даже откапываться прекратили, в первый раз Вард выражал столь бурные эмоции при нас. Впрочем увидев, что его темно-синие миндалевидные глаза теперь казались тонкими черточками на красивом, но искаженным яростью лице, понуро потупились. — Ну и кто из вас догадался сбежать?

Мы продолжали изображать пленных партизан — играли в молчанку, все равно ему неважно, кому конкретно пришла эта идея, да и оправдываться, что это не побег, а только разведка — тоже не вариант, орать будет в любом случае, раз уж завелся. Я рассматривала снежинки, думая, как долго мы будем играть в оживших снеговиков, Женька строила на лице выражение раскаяния и полного признания вины, которое благополучно пропало, стоило ей увидеть, как я вывела на ближайшей к ней стороне сугроба надпись 'не виноватая я…'.

— Смешно значит? — поинтересовался Вард у меня, внимательно разглядывая надпись на снегу, которую я тут же покаянно стерла. — Кто сейчас будет смеяться, леди Александра? — ответить мне не дал шум крыльев сверху, и мы увидели еще одного спикировавшего вниз всадника. Судя по тому, что глаза Аллинара сверкали узкими золотыми прорезями на застывшей маске лица, смешно сейчас не будет никому. А особенно мне, я как-то с этой мыслью откапываться принялась в разы усерднее, только снег был магический, и все мои попытки привели лишь к тому, что сил у меня не осталось, а моя снежная юбка даже не дрогнула.

— И как это понимать, Александррррра? — он снова рычал, а я съежилась в комок, рассматривая зеленую еще траву, на которой так странно и неуместно высился снежный сугроб. — Ты мне что обещала????

— Не встревать в неприятности, — тоном примерной ученицы тут же отрапортовала я.

— А это ты не встреваешь, как я погляжу? Это у тебя активный отдых такой? В сугробе по пояс? — эта гора нависла надо мной, а я все так же общалась с чем-то на земле, боясь поднять глаза.

— Ну почти… Мы вот тут гуляли… по лесу… — мямлила я крайне неубедительно, тут на помощь пришла затихшая до этого Женька:

— А у нас принято по осени грибы собирать, вот мы и подумали…

Дослушивать наши бредни про грибы и ягоды никто не стал. Вард щелчком пальцев рассеял сугробы, мы от столь резких перемен чуть не свалились на землю, так быстро они испарились, но оба разъяренных лорда схватили нас чуть ли не за шкирку и, закинув на своих ездовых зверей, в мгновение ока домчали до дома Варда, продолжив разбор полетов в библиотеке.

На то, что разговор предстоит долгий и не грозит ничем хорошим, указывало все. Терра-Ши не появлялась с момента нашего триумфального возвращения — под мышками у все еще злых мужчин, принесли нас как два кулька. В прихожей, не дав опомниться вытряхнули из обуви и накидок, и тут же запихнули на диван. Обеих. Ощущение было странное, вроде мягкий и удобный диван, рядом потрескивает камин, приятно согревая успевшие слегка замерзнуть конечности, а нервозность, как на скамье подсудимых. Ну так она мне по крайней мере представлялась. А когда в довершение всего Вард в кой-то веки закрыл дверь библиотеки, которая сколько я тут бывала, всегда стояла открытой настежь, мы снова синхронно сглотнули и сжались в один комок. Еще не готовый сдавать позиции, но уже изрядно напуганный.

Вард тем временем изящным движением руки левитировал себе одно из кресел, расположив его напротив нас, а Айк остался подпирать стол, скрестив на груди руки и не сводя с нас злого взгляда.

Не хватает только появления хранительницы дома с объявлением 'слушается дело о побеге двух женщин'… - пронеслось у меня в голове, и я лишь упрямо уставилась на Аллинара. Оправдывать свое нахождение за воротами простой прогулкой было бесполезно, нам еще по пути домой доходчиво объяснили, что в курсе всех наших чудо-планов. Видимо, наша переписка, несмотря на все ухищрения, все-таки была расшифрована.

— Вард, про эмоциональный барьер не забыл? — уточнил Айк, игнорируя меня и всю мою решительность.

— Разумеется, не забыл. Еще в лесу на обеих накинул, чтобы никто лишний не забрел, — уже абсолютно спокойным тоном ответил шиани.

— Что накинул? — спросила Женя.

— Барьер, закрывающий ваши эмоции. — ответил наш судья, и уже персонально мне, — так что Раймиир о данном инциденте пока не в курсе.

Я лишь пожала плечами, какая разница, в курсе он или нет.

— Вот зря ты так думаешь, — будто прочитал мои мысли желтоглазый, — стоит ему понять, что ты надумала, как из столицы тебя увезут моментом. Где тебя спрятать, он найдет. Никакой магией не почуешь.

Вся моя уверенность начала таять как тот самый сугроб. Женька сжала мою ладонь в немой поддержке.

— А чего вы от нас ожидали? — подруга упрямо смотрела прямо на шиани, иронично изогнувшего бровь в ответ на ее выпад. — Что мы будем безропотно все терпеть? Эти непонятные метки, помолвки или как назвать ту магическо-импатическую ерунду, которая приключилась с Сашкой? Какой реакции вы хотели? Думали, мы тут вам свод законов гоблинских смиренно учить будем или еще чьих-то, или помимо всеобщего еще парочку языков освоим, ну так, раз уже время свободное образовалось? Пока кто-то там решает, а не заделать ли ему наследника от таких чистокровных нас?