Медиум по призванию - Анна Герд

занял около трёх часов, за это время я рассказала медвежонку все сны о его сестре в мельчайших подробностях. Предъявила нарисованные символы и он помрачнел. В свою очередь услышала грустную историю Кимы. Оказывается давным-давно в племени чероки наравне с шаманами, были и проводники. Эти люди помогали перейти умирающим в мир духов и не отпускали туда тех, чье время ещё не пришло. Только они могли отогнать злого духа Ворона пересмешника. Проводники стояли на страже, дабы не дать духу украсть сердце больного.

Ворон пересмешник похищал сердце и тогда несчастные умирали в страшных мучениях, а дух добавлял себе год жизни, за каждый год, что больной мог бы ещё прожить не вмешайся Ворон. Эти обычаи давно ушли в прошлое и никто больше не бдит у постели больного семь дней окуривая несчастного благовониями. Но отдавая дань традициям, наследники рода "проводника" приходят к умирающим соплеменникам в их смертный час. Читая молитву помогают душе найти путь в мир духов. Таким проводником стала и Кима, совсем юная девушка с тяжёлым наследием. При последнем ритуале что-то случилось, Мато считает что Ворон забрал сердце его сестры, так как умирающий к которому она пришла остался жить. А Кима… Нет девушка не умерла, но от нее осталась лишь оболочка, которая дышит, ходит, спит и даже ест, но на этом все. По словам медвежонка нам предстоит забрать сердце Кимы у Ворона пересмешника и вернуть его на место. Вот такая история. Километры дороги пролетали мимо, а я пыталась уложить эту невероятную историю в своей голове и как то ее принять. Потом вспомнила о чем, все время забывала спросить: "а где Альбус?" Оказалось птица спутник Кимы, с медвежонком она была лишь для поиска нужного "проводника", а после вернулась к хозяйке. Да, меня вождь тоже считал проводником, как я не упиралась.

Глава 9. Навстречу неприятностям

Столичный аэропорт поразил меня своими размерами, немыслимым количеством людей и бешеным ритмом. А также неожиданными попутчиками. Да-да, у стойки регистрации мы встретили Кирилла и Максима, тут же захотелось развернуться и бежать на выход, что я и сделала. Мато меня перехватил, и кивнув на этих красавцев спросил: "Проблемы?"

— Няньки! — я посмотрела на него жалобно.

— Так тебе и надо, — разулыбался медвежонок. М-да союзничек.

Когда мы подошли Макс окинул меня холодным цепким взглядом, как бы говоря "даже не думай". Кирилл был попроще, обнял крепко и уткнувшись в макушку шепнул, что скучал. Обнимашки вызвали восторг только у парня, и я его отпихнула, глянула грозно. Но-но!

Уже в самолёте произошло, что-то непонятное, пока мы пробирались к местам, Макс остановился в проходе и принялся флиртовать сволочь, нагло клея стюардессу, руки сами сложились для плетения молота, и на пальцах даже зажёгся маленький белый огонек. Девушка вежливо улыбалась, слишком кокетливо, как для бортпроводницы! Этот котик показывал ей билет и махал рукой в нашу сторону. На какое место у него был билет изначально, останется загадкой, но усадили его к окошку рядом с нами. Я была по центру хотя очень хотелось сидеть у иллюминатора, от этого разозлилась ещё больше. Шестнадцать мучительных часов рядом с этим гадским гадом. Макс видя моё негодование, ухмыльнулся и предложил мне сесть к окну, ну что же спасибо, хоть какая-то компенсация за неудачное соседство. Вид открывшийся мне при взлете выгнал все плохие мысли, остался лишь восторг, чистый, ничем не замутненный сияющий восторг. Маленькая девочка во мне запищала от восхищения и захлопала в ладошки, казалось протяни руку и можно погрузить её в мягкое облачко. Потрогать небо рукой! Я залипла надолго, пропустив все страхи взлета и набора высоты по краю сознания. Спустя время, когда вид облаков стал более привычным и не оттягивал на себя все внимание, достала папку с бумагой и карандаши. На Макса старалась не смотреть. Совершенно не понятно, как нам общаться дальше. Решив не забивать себе голову, принялась за рисунки.

Портрет Кимы вышел удачным, я изобразила ее в том диковинном платье с вышивкой на груди, и с Альбусом на плече. Сильно детально выписывать не стала, все же это больше набросок, чем полноценный рисунок. Когда закончила, передала лист вождю. Мато всматривался в лицо сестры и его плечи и руки напряглись под тканью рубашки, мне даже не представить что может чувствовать старший брат в такой ситуации. Поэтому немного перегнувшись через Макса, дотронулась до руки застывшего мужчины, и уже глядя ему в глаза твердо сказала: "мы ее вытащим". Он благодарно кивнул и аккуратно спрятал портрет в ручную кладь. Макс пытался поймать мой взгляд, но я побоялась опять увидеть презрение или ненависть, в случае с ним это очень больно оказывается. Дальше я нарисовала котика, каким увидела его впервые, на лесной поляне. Грациозным, гибким и опасным. Этот рисунок отдала Максу. Прощальный подарочек. Для Кира тоже был портрет, вспомнила как он выхаживал меня в больнице, после нападения Светланы. Кирилл в рубашке с закатанными рукавами и руками скрещенными на широкой груди. Герой спаситель, внимательный, чуткий и обаятельный. Неужели можно так притворяться? Попросила Мато и он передал рисунок парню, который сидел у прохода напротив нас, но на два ряда впереди.

Откинулась на спинку, вот ещё небольшие следы которые я успела оставить в этом мире, если вдруг с Вороном пересмешником совладать не получится. Принесли еду, все запакованное в пакеты, с лёгким запахом химии, но к моему удивлению вкусное. Когда забирали подносы Макс опять принялся обмениваться улыбочками с хорошенькой стюардессой, паразит. Они о чём то мило переговорили, я ничего не слышала в уши будто ваты набили, а змеюка моей злости запертая внутри, шипела и разворачивала кольца. Пришлось опять считать от ста к одному. Я закрыла глаза и сосредоточилась на цифрах. Мои советчики тоже оживились, демон с насмешкой выговаривал что-то про ревность, месть и наказание обидчиков. Ангел призывал к порядку, взять себя в руки и не палиться так сильно, и вообще может он специально заставляет ревновать, об этом ты подруга не думала? Подумала и сделала ответный ход, взяла бумагу и начала рисовать Маркуса. Да ещё какого! Дело было на третьем курсе, любимый уезжал на неделю, побыв сначала в доме родителей, а потом и дядином. Решая какие-то дела связанные с наследством и документами.

За это время мы успели соскучится до безумия, так как расставались крайне редко. Я была в своей комнате, когда он вернулся, занималась плетениями и их преобразованием. Марк ворвался как свежий ветер,