Еще один человек - Дзиньштейн

О, идея! — а махну-ка я у них ствол на мобилу! Такие крутые мобилы стоят-то подороже всякого ружья! Могу даже пару отдать, я теперь богатый! Эти-то, поди не догадаютс, или побрезгуют разжиться мобилами нахаляву!

А вообще и так неплохо!

Решив покуражиться, останавливаюсь перед тремя стоящими поодаль упырями. Вышел с битой и смачно завалил двоих. Просто так — для удовольствия. Я теперь сам решаю, кому из них еще "пожить", а кому — харе! Ого, какое приятное ощущение… А третий… Ба, знакомая рожа! Соседушко по двору. А, сука, ты мне, помниться, все мозг кипятил чтоб я машину во дворе не мыл, да? Что я мол, мусор вытряхиваю и паркуюсь на газон? Ну, ужо, сука, я тебе припомню! Н-н-на!

Мертвяк, тянувшийся ко мне, нелепо валится на перебитую ногу, но и упав, тянет руки. Н-на, еще! Нехер тянуть свои мертвые грабки, поломаю! Ну, чего? А, кусить хочешь? — на, биту покусай! Не нравится? Не ешь дерево, мяску захотел? Хуй те за обе щеки! Н-на! Готов, соседушко. Наскоро и практически безрезультатно обшарив упокоенных, двинул далее.

Кстати… посещает интересная мысль. Ведь не он один мне жить мешал. Есть еще кое-то…. И ведь — если еще не сэбли и не сдохли — НИКУДА они не денутся. И НИКТО им не поможет…. У, как интересно получается. Ой, какие веселые перспективы-то…. Ой, как кто-то вскоре пожалеет, что мешал мне жить… Что, суки, дождались? Пришел день. Ваш Судный День. Теперь я вас стану судить.

И карать.

А ведь… а ведь это — Власть! Моя власть над ними. И не только убить могу, могу ведь заставить делать, что захочу… и сам могу делать что хочу!

Качусь с такими мыслями по Луначарке к дому, и вижу вдруг довольно нетипичного уже обитателя — по тротуару мелко рысит дедок, с рюкзаком и сумкой в руке, смешно пристукивая палкой. Марафонец, бля! А вот сумка… сумка-то лакомая! Точно, ништяки прет, бобер! Ха, а ну-ка…

Тормознув чуть по ходу, выскакиваю, и, пробежав по газону, сшибаю деда плечом, вцепившись в сумку. Он падает, кричит что-то жалобно… но сумку не выпустил. Вот ведь жадная сволочь! Рву сумку, выдергивая ее из корявой руки старика, чуть добавляю ему ногой, и бегу к машине. Он кричит вслед и плачет… ха, дед — время сейчас такое. Привыкай. Если успеешь. Я вот уже привык. И мне нравится.

Чуть отъехав, потрошу добычу. Оооо! Да! Три пузыря неплохой перцовки, два блока "Далласа-Лайт", банки с селедкой, колбаса… и старый кошелек… блин, а набит — как у людей! Точно, бабла немало, поди с книжки снял. Ну, спасибо. Собираю все в сумку, и понимаю…

Да ведь это Свобода! Бля, я же могу курить траву и бухать за рулем, ездить где и как хочу, ебошить всех кто мне не понравится…ну, главное не нарываться на опасных… ну а упырей — ваще можно без разбору валить. Только пока я ствол не раздобыл — от тех опасных тоже подальше держаться. И, бля, — я ж могу теперь реально гробануть когонить и мне за это нихера не станет! Или даже не только гробануть… В соседнем парадном живет у нас одна девка… всем известно что она любит мужиков, но меня пару раз отшила, она все конкретно упакованных больше любит. Ну, вот и посмотрим теперь, как оно выйдет… И я с места прибавил газу.

В соседнем парадном толкались два упыря. Тесак в тесном помещении куда полезнее биты — и я в два удара упокоил обоих. Однако, начинаю привыкать… Азарт появляется. Все же — да, это новый, и не такой уж плохой мир. Мне тут нравится. Ага, тут же, на первом Иркина квартира.

Ирка открыла не сразу, еще спросила "Кто?". "Я" — ответил честно. А как только открыла, для начала смачно влепил ей оплеуху по уху. А просто так. Ибо нехер. Подождал, пока очухалась, и добавил вторую, для симметрии. Когда пыталась кричать — легонько пробил по печени, и утащил в комнату, не забыв закрыть входную дверь. Там быстро и доступно объяснил ситуацию, дополняя слова легким физическим воздействием, что, надо сказать, дополнительно возбуждало. И настоятельно посоветовал не медлить, а немеденно приниматься за выполнение своих новых обязанностей. Ага, именно так.

Ну, а разве у нее есть выбор?

…Попрощавшись, рекомендовал оставить иллюзии, продемонстрировав одного из заваленных упырей. Сказал, что завтра загляну — пусть готовиться. Жрать привезу. И даже оставлю. Если буду доволен. Вот так. Такой теперь будет тут порядок.

А что, очень неплохой порядок. Я считаю.

Ирка выглядела бледно, утирала испарину — ну, ничего, пусть привыкает к новой жизни — тех, кто слабый, спрашивать не будут! Ничего, ничего — хоть и бледненькая, но симпатишная… Вон, уже пластырь успела прилепить на щеку, видать я ее поцарапал малость, пока "уговаривал"… Или был уже пластырь? Да пофиг. Советую ей принять ванну и не психовать — в конце-то концов, ничего страшного, не девочка поди. Она кивает, сглатывая… Чет совсем ее колбасит, экая нервная. Ну, да и хрен с ней — время уже ехать к Окею.

Присоединяться к этим мужикам я уже не хочу. Мне чего-то и здесь неплохо стало. А вот ствол бы раздобыть не помешает. А уж со стволом… Дашку я как-нить приструню, и уж оторвусь по полной.

У машины поджидал неприятный сюрприз. Из-за капота вышла, точнее — вышло… собакО. Почти полностью мертвое. То есть — неживое. И это неживое ОЧЕНЬ резво метнулось ко мне. Заорав, еле отскочил, завалившись жопой на багажник древнего Москвича. Собако щелкнуло пастью, и попыталось достать. Хуюшки. Я на карачках стремительно взобрался на прогибающуюся покатую крышу. Мертвотное (ну, не ЖИВОтное же?) встало на задние лапы, опершись передними на багажник, и вновь попыталось дотянуться. Дворняга, с чертами лайки, крупная. Тесак врезался в череп собаки, второй удар доканал ее. Выдохнув, слез с машины, и убедившись, что более никого нет поблизости, снял стресс обоссыванием трупа несостоявшегося Баскервиля. Мда, не все радужно в этом мире. Скользнув в машину, почувствовал себя уютнее.

Подъехал к Окею, заприметив знакомый убогий микроавтобусик, но никгоо в нем и рядом не обнаружил. Внутри наверное. Ну, и мне пора. Ща куплю нормальной жрачки. Парканулся на этот раз задом, мордой к выезду. Чет так спокойнее.

Внутри на редкость пустынно. Ну, не сравнить с Лентой. Народу много… ну, обычно. Порядок, охрана на местах. Кстати, охрана… как-то… че там говорил толстяк? "Мутные они"? Точно. Именно так, мутные. И чего-то их слишком много. Все чернявые, южане. Стоят группками, уверенные, что-то спокойно обсуждают. У некоторых на поясе видно кобуры с пистолетами. Фигасе, серьезно тут… Ага, чего-то дернулись… Баба с перебинтованной рукой. Двое тут же увели, чего-то говоря. А вот еще аж трое ломанулись… чего-то им по рации каркнули. Они пошли, я решил сначала — ко мне, я же, как и до того ходил — без тесака, но с битой. Не, не ко мне. Я чуть притормозил на всякий случай.

Они подошли к кассе, где оплачивались стервозного вида тетка, и маленький солидный мужчина, в дорогом пальто, с длинным шарфом, в дорогущих ботинках, на руке что-то неярко блестит… Серьезный дядя. Наверное, у самого входа серебристый "Инфинити". Больше сверху тачек подходящих по статусу не видно, а в подземку такие люди обычно не ездят — тоже не по статусу. Да, вот ведь — живут люди! Что ему эти замороки? Сейчас вот наймет этих же ребят с пистолетами, и срать ему на всех! Хорошо, когда у тебя много бабла, если какие крупные непонятки — деньги решат все!

Хотя тут какое-то недоразумение… Охранники чего-то втирают про неверный код карты, про паспорт и проверку, мужчина даже особо не возмущается, достает пачку денег, чтобы оплатить наличкой. Но чего-то охране еще надо? Они настойчиво трындят про проверку, и просят "пройти к начальнику охраны, это тут, это быстро" Не очень довольный мужчина, бросив супруге (или кто там она ему?), чтобы ждала, уходит быстрым шагом вглубь зала, в сопровождении троих охранников. Ну, сейчас разберутся — парням еще извиняться придется. Еще побегут помогать толкать тележки и грузить покупки в багажник. Да, хорошо быть состоятельным парнем!

Тут мое внимание привлек мужик. Он шел, покачиваясь, бормоча что-то, поминутно вытирая лицо. Руки были в перчатках, из-под которых торчали бинты. Но не это меня привлекло. У него на плече висело ружье — длинное, типа показанной Михалычем самозарядки, только покрасивее и все разукрашено под камуфляж. Мужик-то — явно покусанный. И значит — скоро двинет коня. А у него ружье. И оно ему, мертвому — не понадобится.

А вот мне как раз понадобится.

Я решительно пристраиваюсь следом за мужиком… но тут же замечаю, как один охранник что то бормотнул в рацию — и навстречу нам пошли аж четверо, причем один выразительно положил руку на кобуру. Я остановился, а двое, подойдя к мужику, что-то спросили… а он, похоже, уже и не понимает ничего. Они подхватили его под локти и повели, почти потащили куда-то, по пути сдернув с плеча ружье. А остальные двое встали, с усмешкой глядя на меня.

Сделав вид что вообще ничего не заметил, прсвистал мимо, прихватив тележу, и ломанул за покупками. Благо, денег много, могу гульнуть. Тааак, че тут у нас? Красная рыбка, пойдет. Паштетитк… икорочка — а как же! О, креведко! Че тут еще? Ветчина, хорошо, карбонатик… суши — о, сгребу-ка побольше… О, кура гриль! Самое оно. Салатики фасованные, угу. Надо еще салатиков набрать — подруливаю к раздаче с производства, заказываю… Че, овца, оглохла что-ли? Да ты ваще-то тут рабо… Йё. Симпатичная полнушка за прилавком смотрит на меня. Не мигая, не дыша. Она-то точно знает, с какой стороны прилавка еда, это я тут ошибся. Валим-валим-валим…надо будет охране сказать. Потом. Так, дальше… о, пивасик! Во, вот он — пятилитровка "БагБирр"! Одну возьму… нет, две! — он не портися даже открытый неделями — вот что значит западные технологии! Не то что всякое говно — прокисает моментально.