"Взлет и падение Третьего рейха" - Уильям Ширер

Несмотря на крайне медленное продвижение и огромные потери, генерал Паулюс, командующий 6-й армией, 25 октября по радио информировал Гитлера, что овладение Сталинградом завершится, самое позднее, к 10 ноября. Воодушевленный этим заверением, Гитлер отдал на следующий день приказ 6-й армии и 4-й танковой армии, сражавшимся в Сталинграде, подготовиться к броску на север и на юг вдоль Волги, как только падет город.

Нельзя сказать, что Гитлер не видел угрозу Донскому флангу. Из журнала боевых действий ОКБ явствует, что угроза эта вызывала у него беспокойство, однако недостаточно серьезное, вследствие чего он не предпринял действий для ее устранения. Действительно, он был так уверен, что ситуация полностью находится у него под контролем, что в последний день октября вместе со штабом ОКБ и генеральным штабом сухопутных войск выехал из ставки, расположенной в Виннице, в ставку Вольфшанце, расположенную возле Растенбурга в Восточной Пруссии. Фюрер убедил себя, что если зимой и начнется какое-либо советское наступление, то либо на центральном, либо на северном фронте. В таком случае ему будет легче управлять войсками из ставки в Восточной Пруссии.

Едва он успел вернуться в Восточную Пруссию, как до него долетели скверные известия с другого, более отдаленного фронта: Африканский корпус фельдмаршала Роммеля попал в тяжелое положение.

Первый удар: Эль-Аламейн и англо-американская высадка

Лиса Пустынь, как называли его по обе стороны фронта, возобновил наступление на Эль-Аламейн 31 августа с намерением опрокинуть английскую 8-ю армию и двинуться дальше на Александрию и к Нилу. Ожесточенное сражение произошло в невыносимую жару на 40-мильном фронте, протянувшемся по пустыне между морем и впадиной Кваттара, но прорвать фронт Роммелю не удалось, и 3 сентября он, прекратив сражение, перешел к обороне. Наконец, после долгих ожиданий английская армия в Египте получила сильные подкрепления в людях, орудиях, танках и самолетах (много танков и самолетов американских). 15 августа здесь появились и два новых командующих: эксцентричный, но одаренный генерал сэр Бернард Лоу Монтгомери, который принял командование 8-й армией, и генерал сэр Харолд Александер, который в будущем проявит себя как опытный стратег и блестящий администратор, а в настоящем — как главнокомандующий на Среднем Востоке.

Вскоре после этой неудачи Роммель взял отпуск по болезни и отправился на горный курорт Земмеринг, чтобы подлечить воспалившийся нос и беспокоившую его печень. Здесь днем 24 октября раздался телефонный звонок от Гитлера: "Роммель, из Африки поступают скверные известия. Обстановка представляется довольно мрачной. Никто, по-видимому, точно не знает, что случилось с генералом Штумме {Штумме, исполнявший обязанности командующего на время отсутствия Роммеля, умер от сердечного приступа в первую же ночь английского наступления, убегая на своих двоих через пустыню от английского патруля, который чуть было не захватил его в плен. — Прим. авт. }. В состоянии ли вы возвратиться в Африку и снова принять на себя командование? " Больной Роммель согласился вернуться немедленно.

К вечеру следующего дня, когда он добрался до своей штаб-квартиры к западу от Эль-Аламейна, сражение, начатое Монтгомери в 21. 40 23 октября, было уже проиграно. У 8-й армии оказалось слишком много орудий, танков и самолетов, и хотя итало-немецкие войска еще удерживали фронт, а Роммель предпринимал отчаянные усилия по переброске своих потрепанных дивизий, чтобы отбивать атаки англичан на различных участках и даже кое-где предпринимать контратаки, он понимал, что положение безнадежное. У него не было ни людских резервов, ни танков, ни запасов топлива. Английская авиация впервые полностью господствовала в воздухе и безжалостно молотила его войска, танковые части и остававшиеся склады снабжения.

2 ноября пехота и бронетанковые части 8-й армии прорвали фронт на южном участке и начали громить там итальянские дивизии. В тот вечер Роммель радировал в ставку Гитлера, расположенную за две тысячи миль в Восточной Пруссии, что он не в состоянии более держаться и намерен отойти, пока еще есть такая возможность, на рубеж Фука, что проходит в 40 милях к западу.

Он уже начал отход, когда на следующий день по радио поступила длинная депеша от верховного правителя:

Фельдмаршалу Роммелю

Я и немецкий народ внимательно следим за героическими оборонительными боями в Египте, с верой уповая на силу вашего руководства и храбрость германо-итальянских войск под вашим командованием. В той ситуации, в какой вы теперь находитесь, не может быть иного выхода, кроме как твердо удерживать занятые рубежи, не отступать ни на шаг, бросать в бой каждое орудие, каждого солдата… Вы не можете показать своим войскам иного пути, кроме того, который ведет к победе либо к смерти.

Адольф Гитлер

Этот идиотский приказ означал, что итало-германские армии обречены на быстрое уничтожение, и Роммель впервые, по мнению Байерлейна, не знал, что делать. После короткой борьбы со своей совестью он решил вопреки протестам со стороны генерала Риттера фон Тома, фактического командира Африканского корпуса, который заявил, что будет отступать в любом случае {На следующий день, 4 ноября, заявив Байерлейну: "Приказ Гитлера является беспримерным случаем безумия. Я не могу больше терпеть это", генерал фон Тома надел чистую форму со знаками различия и орденами и встал возле горящего танка. Он сдался подошедшему английскому подразделению и вечером ужинал с Монтгомери в его штабной столовой. — Прим. авт. }, подчиниться приказу верховного главнокомандующего. "Я в конце концов заставил себя принять такое решение, — писал Роммель в своем дневнике, — так как сам всегда требовал беспрекословного повиновения от своих солдат… " Позднее, как явствует из записей в его дневнике, он начал прозревать.

Роммель с неохотой отдал приказ приостановить отход и одновременно направил курьера самолетом к Гитлеру, чтобы попытаться объяснить тому, что, если не будет дано разрешение немедленно отойти, все будет потеряно. Однако последовавшие события сделали поездку курьера уже ненужной. Вечером 4 ноября, рискуя быть осужденным военным трибуналом за неповиновение, Роммель принял решение спасти остатки своих войск и отойти на рубеж Фука. Только остатки танковых и моторизованных частей могли оторваться от противника. Пехотинцы, в основном итальянцы, остались, чтобы сдаться в плен, что фактически основная масса пехоты уже и сделала {Потери Роммеля у Эль-Аламейна составили 59 тысяч убитых, раненых или попавших в плен, из них 34 тысячи были немцы. — Прим. авт. }. 5 ноября поступило короткое сообщение от фюрера: "Согласен на отвод вашей армии на позиции Фука". Однако позиция эта оказалась занята танками Монтгомери. За 15 дней Роммелю пришлось отступить на 700 миль за Бенгази с остатками своей африканской армии (около 25 тысяч итальянцев, 10 тысяч немцев и 60 танков), и даже там не было возможности прекратить отступление.

Для Адольфа Гитлера это явилось началом конца, а для его противников решающим сражением, пока что выигранным ими в войне, хотя более решающее сражение должно было вот-вот начаться в заснеженных степях Южной России. Однако еще до его начала фюреру предстояло получить новые скверные известия из Северной Африки, которые предопределили крах держав оси в той части мира.

Уже 3 ноября, когда поступили первые вести о разгроме армии Роммеля, в ставке фюрера было получено сообщение о том, что в районе Гибралтара наблюдается концентрация кораблей союзников. Никто в ОКБ не смог разгадать, что бы это значило. Гитлер был склонен считать, что очередной конвой готовится следовать к Мальте. Это довольно любопытное соображение, поскольку всего две недели назад, а именно 15 октября, руководящий состав штаба ОКВ обсуждал различные сообщения о нависшей угрозе англосаксонской высадки в Западной Африке. Разведывательная информация, вероятно, поступила из Рима, ведь неделей ранее, 9 октября, Чиано после разговора с начальником военной разведки записал в своем дневнике, что "англосаксонцы готовятся к высадке крупными силами в Северной Африке". Известие это вызвало у Чиано подавленное настроение; он предвидел, и правильно, как оказалось, предвидел, что это неизбежно приведет к высадке союзников в Италии.

Гитлер, поглощенный своими неудачными попытками подавить дьявольское сопротивление русских, не воспринял всерьез эти разведывательные данные. На совещании ОКВ 15 октября Йодль предложил разрешить вишистской Франции направить подкрепления в Северную Африку, чтобы французы могли отразить любые попытки англо-американцев высадиться там. Фюрер, как явствует из журнала боевых действий ОКВ, отклонил это предложение, так как оно могло вызвать раздражение у итальянцев, ревниво воспринимавших любые действия, направленные на усиление Франции. До 3 ноября в ставке верховного главнокомандующего, казалось, забыли об этой проблеме. Но и в тот день, когда немецкие агенты с испанской стороны Гибралтара сообщали, что наблюдают огромное сосредоточение англоамериканского флота, Гитлер, которого занимало тяжелое положение Роммеля у Эль-Аламейна, посчитал его просто очередным конвоем, предназначенным для Мальты.