Приручение зверя. Новая Лолита - Эмили Магуайр

Он целовал ее, не желая этого. Ее груди были под его ладонями, они были горячее, чем когда-либо на его памяти, но в остальном такие же. Она позвала его по имени и схватила за шорты; он зарыдал и подался назад.

— Почему именно сейчас? Все эти годы, Сара, и когда у меня, наконец, есть... Почему ты делаешь это сейчас? — Его голос прозвучал надтреснуто, что было вполне объяснимо, потому что Сара просто раздирала его на части. Скоро будет слишком поздно; еще немного, и он больше не сможет собрать себя воедино.

— Мы не можем знать почему. — Сара толкнула его на спину и оседлала. Он позволил ей это. — Это как вулкан. Проклятая гора спит много лет. Люди строят дома у подножия. — Она расстегивала его рубашку, стаскивала шорты. — А потом, в один прекрасный день, бум! Добрая старая гора взрывается — и смотри-ка — горячая магма заливает все милые маленькие отели, рестораны национальной кухни и достопримечательные деревянные домики. Тогда и только тогда все начинают говорить, что катастрофа должна была случиться. Она была просто неизбежна. Это с самого начала был вулкан, а не гора.

Она выпрямилась, стоя над ним на коленях, и подалась вперед, чтобы опереться ладонью на стену над его головой. Другой рукой она спустила трусики к коленям, потом подняла каждую ногу по очереди и, наконец, стряхнула влажный хлопковый комочек с постели. Она наклонилась над ним, опираясь о его плечи.

— Я знаю, что делаю тебе больно, я знаю, ты боишься, что я сделаю это опять, и я не могу обещать, что этого не сделаю. Иногда мне кажется, что я делаю тебе больно уже тем, что существую. Но я могу тебе обещать, что не буду делать вид, что этого не было, и не буду делать вид, что это ничего не значит. — Она сменила позицию, и мокрые губы ее влагалища коснулись его эрекции. Он вздернул бедра, стремясь войти в нее, но она поднялась так, что оставалась недоступна. — Сначала попроси, чтобы я тебя трахнула.

— Трахни меня, Сара. Пожалуйста.

Она улыбнулась и опустилась на него. Джейми закрыл глаза от ощущения себя внутри нее, потом открыл их снова, потому что Сара занималась с ним любовью, и он не хотел ничего пропустить.

— Ты такой невероятно красивый, — сказала Сара, дергая его за редкие волосы на груди. — Ты прекрасный, чудесный, невероятный мужчина, и я тобой горжусь. — Она говорила так нежно, касаясь его груди и живота, медленно скользя вверх и вниз по его члену. — Не думаю, что когда-нибудь говорила тебе, что горжусь тобой, но я горжусь. Ты будешь самым лучшим папой...

— Т-ш-ш. Пожалуйста, Сар, не говори о...

— Ты должен жить с этой реальностью, Джейми. — Она улыбнулась и набрала скорость. — Мы уже давно друзья, и то, что я знаю, каково это, когда твой член во мне, ничего не изменило, и сейчас это ничего не изменит. Через несколько месяцев ты будешь женатым мужчиной с ребенком, а я все равно останусь твоей лучшей подругой, и все равно я буду хотеть тебя трахнуть, а может, и ты будешь хотеть того же. Это реальность.

— Я всегда, всегда буду хотеть тебя, Сара. Это... Ах!

Он хотел сказать ей, что это единственное, чего ему хотелось в жизни, но она потянулась назад и взяла в руку его яйца, и он не мог говорить.

— Понимаешь, я всегда знала, что когда-нибудь у тебя будет своя семья. Для меня был большой удар... ну да, меня рассердило то, что это случилось так рано, но это должно было произойти. Ты заботливый, Джейми. Ты создан для того, чтобы быть отцом. — И все это время она массировала ему яйца и подпрыгивала на его члене. Ее дыхание стало прерывистым. — А я вот была создана для этого.

Джейми понимал: она говорит ему, что никогда не будет его женой и не родит ему ребенка. Она предлагала ему возможность иметь семью, о которой он всегда мечтал, и девушку, о которой он всегда мечтал, но не в одном доме, не с одной женщиной. И это было правда, правда хорошо.

Но теперь он хотел, чтобы она замолчала, потому что, как бы он ни любил звук ее голоса, никогда за всю жизнь он так отчаянно не хотел кончить. «Сара», — простонал он, и это было все. Он произнес ее имя — и все, что он хотел сказать ей, словно взорвалось у него в паху; он содрогнулся, зарыдал, потом затих.

10

Весь январь и февраль Джейми и Сара виделись так же часто, как и всегда, но вместо того чтобы смотреть кино, напиваться или идти обедать, они залезали к Саре в постель и оставались там, пока Джейми не становилось пора домой. Сару саму удивляло, насколько ей нравилось его трахать, но еще больше ее удивляло, как легко она засыпала, когда он лежал рядом. Слыша его дыхание, чувствуя его руку на талии, ощущая его запахи и звуки, она успокаивалась. Много раз ему приходилось ее будить, чтобы сказать, что ему пора, и она проводила всю ночь, безуспешно пытаясь вновь обрести безмятежность, которая охватывала ее с ним.

Майк постучался к ней в конце января. Нос его зажил, он пришел виноватый, с поджатым хвостом. Он сказал Саре, что соскучился по ней и что секс с Джесс напоминает ему то время, когда ему было тринадцать, и он кончал, оседлав кучу подушек. Сара не могла придумать уважительной причины не спать с ним, так что их роман возобновился. Через месяц он снова ей до смерти надоел. Она с нетерпением ждала его свадьбы, которая предстояла в июле. Не столько свадьбы, впрочем, сколько свадебного путешествия, обещавшего целые три недели отдыха от Майка.

Третьего марта Шелли родила девочку, которую назвали Бьянка. Сара пришла в больницу, подарила Шелли желтые розы, Джейми сигару, а ребенку крохотный белый чепчик Она подержала розово-белый сверток, стараясь почувствовать хоть что-нибудь, кроме нетерпения. Джейми проводил ее до автобусной остановки, все время рассказывая о схватках и эпидуральном обезболивании, кормлениях и купаниях. Он не поцеловал ее на прощание, а пожал руку и поблагодарил за то, что она пришла повидаться с его девочками. По дороге домой она старалась не думать о горячем извивающемся крохотном создании, но чувствовала его вес на пустых руках, слышала причмокиванье и вздохи в шуме автобуса. Она чувствовала обиду и смущение. Она была поражена, что это горячее, по-особому пахнущее существо, которое сотворил Джейми, смогло вызвать у нее боль в руках, что оно сделало Джейми слепым к ней, холодным к ее желанию.

В ту ночь Сара натворила много плохого. Опасного, болезненного, грязного. Она не возвращалась домой, пока телесная память о ребенке не стерлась. Пока ее кожа не сделалась воспаленно-красной, а она не стала вонять, как бездомная, как бесчувственная.

Несколько недель после рождения Бьянки Джейми держался от Сары подальше. Он звонил ей каждый вечер, извиняясь за то, что не придет на очередное свидание. Младенец был непредсказуем, требователен; от него нельзя было отойти. Шелли была усталая и больная, ей нельзя было отказать. Кроме того, была работа, работа по дому, подготовка к свадьбе. Он придет к ней, как только представится возможность.