Ребёнок магната. Не.Разлучные (СИ) - Лесневская Вероника

— Как же ты на Адама похож, — машинально выпаливает он.

Кошусь на Яна и мысленно соглашаюсь: в первые же дни в особняке я заметила это. И сейчас, разъяренный и решительный, он стоит на страже семьи. Точнее, того, что осталось от нее. Части, которую он считает своей. Совсем как дед. И внешностью похожи, и характерами.

Родственники.

Кто же тогда я?..

— Мы сейчас же едем к Адаму вместе и выясняем все, — приказывает Ян. — Где ты был все эти годы, дядя, чем занимался… Какие планы теперь… Ты же спешил к дорогому папе вернуться? — слышу ехидство в тоне Левицкого.

Вспоминаю, что рассказывал мне Эд. Много лет назад Алекс проиграл свою долю в компании, поставив под угрозу бизнес, и смылся от расправы отца, прихватив деньги и семейные ценности.

Черт, как бы противно не было бы признавать это, но мы похожи чем-то. Я ведь тоже в какой-то степени мошенница и воровка…

Неужели?..

Исподлобья смотрю на Александра. Сомневаюсь. К тому же, что за путаница с его именем и моим отчеством?

Столько вопросов, ответы на которые есть лишь у одного человека…

— Ян прав. Нужно поговорить с Адамом, — соглашаюсь с Левицким, и тот издает облегченный вздох.

— Нет, — грозно чеканит дядя Алекс. — Отец предал меня и выгнал. А вам всем врет. Ноги моей в особняке не будет! Я поэтому и заявился сюда, в компанию, что встретиться с дочерью на нейтральной территории, — поясняет он. — Если захочешь узнать о своих корнях, моя Доминика, позвони, — ныряет рукой в карман и достает визитки. Протягивает мне одну.

Скольжу взглядом по тексту. Но по-английски почти ничего не понимаю. Только то, что там полное имя Александра выведено и указано название какой-то канадской фирмы, владельцем которой он является. Наверное.

Опять эти трудности перевода.

И все-таки хочу взять визитку, но Ян выхватывает ее и рвет на части. Сегодня он особенно импульсивен и настроен на разрушение. Знаю, что меня его злость не коснется, но все равно не по себе.

— Ты знаешь, где НАС найти, — подчеркивает Ян, обращаясь к дяде.

Внезапный сигнал телефона отвлекает его. Пока Левицкий отворачивается, Алекс успевает вложить в мою ладонь еще одну визитку.

— Поверь, нам нужно поговорить, доченька, — одними губами проговаривает он. — Тебе все врут.

И быстро уходит.

Гипнотизирую его спину, пока не скрывается за створками лифта, и сжимаю карточку.

Подумаешь, удивил! Я давно в курсе, что меня обманывают. И первый лжец в этой семейке сейчас рядом со мной стоит.

— Мика, я еду к Адаму, — сообщает мне Ян. — Возьму видео с камер в офисе, пусть он посмотрит, Александр ли это вообще. Я дядю почти не помню. А на слово верить не собираюсь, — приобнимает меня за талию, но, вспомнив свое обещание не прикасаться до развода, убирает руку. — Так, а ты… — запинается, хотя явно хотел приказ мне отдать. — Дело, по которому ты торопишься, важное? — прищуривается.

— Очень, — на выдохе признаюсь и голову опускаю.

Лишь бы Левицкий не уточнял. Сложно сейчас, находясь в растерзанных чувствах, правду от него скрывать.

Нашу маленькую правду.

— Хорошо, но поедешь ты с водителем, которого я выделю. Для меня важна твоя безопасность. Особенно после явления дяди Алекса народу, — мрачно бросает. — Или я лично отвезу тебя. Выбирай.

— Иллюзия выбора, — фырчу я. — Я с водителем.

Для Яна мой ответ ожидаем. Поэтому еще до того, как он прозвучал, нужный номер был набран.

— Я провожу тебя к парковке, — безапелляционно заявляет Левицкий и подает мне ладонь, в которую, помедлив, я все же вкладываю свою. — Прошу тебя, только не наделай глупостей.

Киваю, а сама прячу смятую в руке визитку Алекса в карман…

Глава 20

Позже…

Доминика

Кручу в руках УЗИ-«фото» моего малыша и не могу налюбоваться. Хоть и не различить ничего на изображении, но в моей душе тепло. Особенно, когда думаю о том, что буквально несколько минут назад слышала стук детского сердечка.

Ребенок живет и развивается во мне. С ним все в порядке. Пока что…

Вздохнув, возвращаю снимок Пашкевичу:

— Пусть у вас пока хранится, хорошо? Боюсь забирать с собой, чтобы кто-то из Левицких не нашел…

— Ты собиралась уехать, Доминика, — напоминает он с беспокойством.

— Да, позже, — отвожу взгляд, а сама думаю о внезапно появившемся отце. Как снег на голову… в середине лета! Когда-нибудь закончатся непонятные сюрпризы от Левицких?

— Ты не сможешь долго скрывать свое положение. Токсикоз сильный, обмороки, — перечисляет врач. — И, скажу честно, мне не нравится ни твое самочувствие, ни состояние организма. Малыш растет, ему нужно питание. Помнишь, что я говорил тебе по поводу тонкого эндометрия? — киваю. — Тебе отдыхать следует, есть хорошо, не нервничать, а лучше — и вовсе лечь под наблюдение, — выдает он неожиданно. — Или здесь, или я могу порекомендовать тебе несколько клиник в России.

— Позже, — повторяю на автомате и поднимаюсь, собираясь уходить.

— В жизни нам часто приходится выбирать, — философски тянет Пашкевич. — И у тебя, Доминика, сейчас стоит выбор между семьей Левицких и собственным ребенком. Решай, кто дороже. Не хочу тебя пугать, но… «позже» ты можешь не успеть.

Ничего не ответив, я вылетаю из медицинского кабинета, захлопнув за собой дверь. Дышу сбивчиво, прижимая холодные ладони к пылающим щекам. Опускаю взгляд на свой живот, скрытый под блузкой и пиджаком.

В ушах снова тот звук.

Тук-тук-тук.

Биение маленького сердечка. Во мне.

— Хватит, — фыркаю себе под нос.

Нащупываю в кармане визитку Александра Левицкого, изучаю ее некоторое время, а потом… разрываю на мелкие части — и отправляю в ближайшую урну.

Уверенно шагаю на выход. Пашкевич прав — пора закончить эту войну. Я больше не боец. Я — будущая мамочка. И обязана беспокоиться только о нас двоих.

Покинув клинику, ищу взглядом машину, выделенную мне Яном. Но вместо белоснежного опеля напротив крыльца припаркован невзрачно-серый фольсваген, а вместо водителя меня встречает… Филипп, начальник службы охраны.

Мрачно окидываю его взглядом, но приближаться не спешу. Что-то останавливает меня.

— Пани Доминика, — он открывает пассажирскую дверь и жестом приглашает меня в салон. — Пан Ян выделил для вас личную охрану. Теперь я или мои люди будем сопровождать вас постоянно.

Задумываюсь на секунду. Казалось бы, все логично. После возвращения пропавшего, а то и вовсе погибшего, Алекса Левицкого Ян вполне мог защитить меня подобным образом. Но почему мое шестое чувство вопит об опасности?

Наверное, я просто перенервничала за последние дни. И все же…

— Хм, подождите, я уточню, — не делаю ни шага навстречу, будто в асфальт вросла.

— Конечно, пани Доминика, — тянет Филип и складывает руки в карманы.

Подрагивающей рукой достаю телефон, набираю Яна. Не успеваю и слова произнести, как он перебивает меня:

— Не спорь, ёжик. Приезжай домой с охраной. И впредь одна никуда не ходи, — чеканит Левицкий. Но мне почему-то не хочется бунтовать. Наоборот, внутри разливается приятный жар, а дух перехватывает от такой заботы.

И все-таки с опаской кошусь на начальника охраны. Сама не понимаю, в чем дело, но продолжаю топтаться на одном месте. И не хочу разрывать звонок — единственную ниточку, связывающую меня с Левицким.

— Ян? За мной Филип приехал, — зачем-то уточняю.

Не свожу глаз с мужчины, который опирается бедрами о капот фольсвагена. Встречаюсь с его взглядом, холодным и невозмутимым. Филип и бровью не ведет. Терпеливо ждет, когда я поговорю с Левицким.

— Хм, — делает паузу Ян, заставляя мое сердце ёкнуть. — Я просил Филипа приставить к тебе кого-то из подчиненных. Но раз он отправился за тобой сам, то так даже лучше.

— Как скажешь, — соглашаюсь я, вводя его в ступор своей покорностью.

— Мика, — откашливается он. — В особняке сейчас представители опеки. Наконец-то явились…