Обзор Ветхого завета - Уильям Ла Сор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Египет также столкнулся с постоянным давлением Народов Моря, эгео-критских племен, которые начали надвигаться с запада в первые годы царствования Рамзеса II; это движение несомненно связано с тем, которое испытывали хетты в Малой Азии. Однако в основном, последние годы царствования Рамзеса были временем мира и колоссальной строительной деятельности. Он проводил большую часть времени в различных дворцах, которые он построил в северо-восточной дельте; его любимым местом пребывания был «Пер-Рамзес» ("Дом Рамзеса"), определяемый либо как современный Танис, либо Кантир, расположенными несколькими милями южнее (ср. Исх.1.11).[220]
Народы моря. В великой битве при Кадеше на пятом году царствования Рамзеса, как египтяне, так и хетты использовани наемные войска, состоящие из тех самых "Народов Моря", с которыми они позднее столкнулись, защищая свои империи. Эти группы были лишь "передовыми отрядами" обширного нашествия народов, вскоре затопившего побережье Малой Азии, Палестину и Египет, перед которым не устояли ни хетты, ни Египет девятнадцатой династии.
Израильская стела из Мернептаха (около 1220 г. до Р.Х.), содержащая победный гимн, где упоминается Израиль.
После смерти Рамзеса II, ему наследовал Мернепта. На пятом году своего царствования прибл. в 1220 году он столкнулся с ордой Народов Моря, которые, вместе с ливийцами, надвигались на Египет с запада вдоль североафриканского побережья. В жестоком сражении он нанес им поражение и отметил это событие Победным Гимном, начертанным на стеле. Этот гимн, отмечая также ранее проведенный поход в Палестину, содержит первое внебиблейское упоминание об Израиле. Он указывает, что "Израиль понес потери, но семя его не потеряно". Мернепта умер в 1211 г., и девятнадцатая династия прекратила свое существование среди хаоса и разброда. Очевидно, Египтом одно время управлял даже сирийский узурпатор. Египетское владычество над Палестиной фактически прекратилось.
Если Египет еще сражался за свою жизнь, то над хеттами разразилась настоящая катастрофа. На 21-м году царствования Рамзеса II около 1269 г. они заключили договор с Египтом, отчасти вызванный давлением индо-европейских народов, несомненно связанных с Народами Моря. В течение последних десятилетий тринадцатого века эти народы хлынули в Малую Азию и вскоре после 1200 г. стерли хеттов со страниц истории.[221] Из Малой Азии они стали волна за волной продвигаться сушей и морем вдоль палестинского побережья, чтобы снова угрожать самому существованию Египта.
Упадок Египта в конце девятнадцатой династии был преодолен Сетнехтом и его сыном Рамзесом III (около 1183–1152), которые положили начало двадцатой династии. Вначале своего царствования Рамзес III восстановил контроль над Палестиной, по крайней мере до Бет-шеана (или Бет-шана) в долине Изрееля. Однако между 5-м и 11-м годами своего царствования он столкнулся с массированным натиском Народов Моря, которые пришли сушей через Палестину; ему едва удалось спасти Египет от их вторжения. Истощенный борьбой и измученный внутренней слабостью и раздором при преемниках Рамзеса III, Египет, как империя, перестал существовать.
Не имея возможности захватить Египет, часть Народов Моря откатилась в Палестину, где они заняли обширные районы прибрежной равнины. В их числе египетские источники называют Peleset, несомненно филистимлян.[222] Таким образом, народ, который во времена Саула и Давида представлял основную угрозу существованию Израиля и вызвал образование Израильской монархии, прибыл в Палестину приблизительно в одно время с Израилем.
Хотя прибытие Народов Моря ввело новые этнические группы в Ханаан, в материальном плане оно не изменило культуру или социальное устройство. Ханаан по-прежнему состоял из небольших городов-государств, расположенных, в основном, на прибрежной равнине и в долине Изрееля; гористая, покрытая лесами внутренняя часть была заселена слабо. Основной этнической группой были хананеи, населявшие эту местность с третьего тысячелетия. Необходимо подчеркнуть несколько существенных черт этой исторической сцены. Во-первых, покинув Египет, Израиль переместился в космополитизированный мир, весьма продвинутый в своем развитии. В период египетской империи существовали беспрецедентные контакты между различными частями древнего Ближнего Востока, приведшие к культурному распространению и взаимному влиянию, которое J.H. Breasted назвал "Первым интернационализмом". Из амарнийских писем видно, что египтяне переписывались с вавилонянами, ассирийцами, митанийцами, хетта и, арзаванами, киприотами, хананеями, используя, в основном, международный аккадийский диалект, который был своеобразной lingua franca. Эта переписка предусматривала высокоорганизованную систему посольств, а также канцелярий, писцы которых могли работать на нескольких языках, и средства для их обучения.[223] Политика держав того времени требовала заключения международных союзов и тщательно разработанной системы договоров для их поддержания. Принципы права впервые переходят границы нации или империи в сферу международных отношений. Кроме того, в этот период происходило обширное отождествление национальных богов с богами иностранных пантеонов. Шумеро-аккадийские боги были приняты в гуррский, хеттский аморрейский и ханаанский пантеоны. Бог зерна Драгон, возникший в северо-западной Месопотамии среди амор-реев, появляется в Библии как верховное божество филистимлян в юго-западной Палестине.[224] Обширным было и литературное распространение: аккадийские мифы и эпосы были переведены на гуррский и хеттский и встречаются среди амарнийских писем как учебные тексты, используемые египетскими писцами для изучения аккадийского. Гурры, по-видимому, были наиболее активны в распространении аккадийской литературы в Малую Азию и Сирию-Палестину.[225] Гуррский гимн богине Никкал был найден на угаритском языке; в амарнийских таблицах из Тира две египетские таблицы переведены на аккадийский; ханаанский миф об Астарте и Море найден в египетских иероглифах.[226] В Угарите западно-семитские писцы записывали религиозные тексты на гуррском языке для гуррских заказчиков. Таким образом, Израиль вступил в мир с тесными связями, который выработал неслыханное ранее культурное культурное взаимовлияние и синтез.
Одним довольно примечательным результатом этой культурной ситуации было появление алфавитного письма среди хананеев Сирии-Палестины. Хотя письменность появилась незадолго до 3000 г. в Месопотамии и Египте, ни одно из них не продвинулось дальше сложных и громоздких слоговых и идеографических клинописных и иероглифических систем с сотнями различных знаков. Несмотря не культурную зависимость и меньшее развитие, хананеи выработали алфавит, состоящий менее чем из 30-ти знаков, экономичность которого в конечном счете сделало возможной всеобщую грамотность. Древнейшим пока что известным алфавитным шрифтом является «протосинайский», выработанный западными семитами, насильно завербованными на египетские рудники на Синае. Другие явно близкие шрифты найдены во время изолированных открытий в Палестине, например в Гезере, Лахише, Сихеме и Мегиддо. Форма букв была явно определена влиянием египетских иероглифов. Эти шрифты датируются от 1700 до 1200 гг.; самая крупная и важная их часть, Синайские надписи, датируется 1550–1450 гг.[227]
Самыми примечательными из пока что открытых текстов этого периода являются таблицы XIV века из города-государства Угарит, современная Рас Шарма, расположенного на северосирийском побережье напротив Кипра. Угаритийцы были северо-западными семитами, близко связанными с их ханаанскими родственниками на юге. Их тексты были также алфавитными, но написанными на глине клинописным шрифтом. Хотя и находясь в технике написания под глубоким влиянием доминирующих культур — египетской для протосинайского алфавита, и месопотамской для угаритского — как угаритцы, так и хананеи, своим принятием алфавитного принципа, совершили коренную перемену в области письменности.
Угаритские тексты сохранили богатую религиозную и эпическую литературу (а также эпистолярные и административные тексты), содержание которой имеет много параллелей с ветхозаветной культурой и обычаями и имеет первостепенное значение для документирования ханаанской религии и культуры, существовавших в Палестине к моменту прибытия туда Израиля. Он действительно появился в нужное время и в нужном месте для того, чтобы унаследовать все то лучшее, чего достиг к тому времени древний мир.
И наконец, борьба за мировую империю, которая велась в третей четверти второго тысячелетия завершилась гибелью или истощением всех соперничающих сторон. Лишь Ассирия на некоторое время в конце XIII века казалась процветающей, но вскоре, в конце второго тысячелетия, ее народ переживал период упадка, продлеваемый набегами арамейских народов, которые затем заняли Сирию и северную Месопотамию. Такой исход был наиболее благоприятным для жизни и развития государства народа Божьего на новой земле, куда вскоре Он должен был его привести. Практически с этого момента ни одно государство не могло уже претендовать постоянно на мировое господство, вплоть до восхода Нео-ассирийской империи под властью Тиглатпаласара III, который вступил на престол в 745 г. Борьба за господство в конце Бронзового века привела к вакууму политической силы, который просуществовал более 400 лет. В течение этого времени Израиль жил как народ Божий, свободный от угрозы со стороны какой-либо мировой державы. К концу этого периода Израиль до такой степени нарушил свой завет с Богом, что библейский писатель толкует новый подъем мировых империй в середине первого тысячелетия как Божий суд над Израилем.