Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Историческая проза » Последний из ушедших - Баграт Шинкуба

Последний из ушедших - Баграт Шинкуба

Читать онлайн Последний из ушедших - Баграт Шинкуба

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 71
Перейти на страницу:

Мы поравнялись с толпой. Кроме людей Шардына, сына Алоу, были в ней и незнакомые мне горцы. Собравшиеся возбужденно переговаривались, спорили, размахивая руками, одни предавались мрачным прорицаниям, другие — надеждам. Глаза у всех походили на искры из костра, в который швырнули камень. Рядом с мужчинами в черных одеждах стояли женщины. Старухи, сухие, прикрывавшие рты кончиками темных платков, поминутно вздыхали. Окинув взглядом толпу, я заметил отца: он стоял, опершись на самшитовую палку. Наши взгляды встретились. «Сейчас он все поймет по моему виду», — в отчаянье подумал я.

— Хамирза! — кто-то окликнул отца, и тот повернул голову в другую сторону.

Запыхавшись, ко мне подбежал мой брат Мата.

— Слава аллаху, что ты вернулся живым и невредимым! — воскликнул он вместо привета. И, прижавшись к моему плечу, заглянул в глаза: — Ты нашел Айшу?

В прямом, нетерпеливом вопросе звучал плохо скрытый страх. А вдруг я убью его надежду?

— Нашел! Нашел! — милосердно солгал я. — Все в порядке у них. — И, чтобы не успел он задать нового вопроса, сам спросил: — А вы как здесь?

— Ничего, Зауркан! Мать очень беспокоилась, что ты пропал. Три дня не вставала с постели и только сегодня поднялась, словно знала, что ты вернешься.

Сквозь толпу протиснулся плечистый, моложавый, несмотря на седину, горец в залатанной черкеске и язвительно сказал:

— Хотел бы я знать, куда подевался духовный пастырь наш — благочестивый Сахаткери? — Он обращался не к кому-то одному, а разом ко всем. — Еще задолго до переселения этот благочестивый мулла ходил по селам и рассказывал нам, дуракам, сказки, совращая ехать сюда. — Подражая голосу Сахаткери, он блаженно и сладко запричитал: — «Ведайте, добрые люди, Турция — это цветущий полистан. Райский сад для праведных. В этом благоуханном саду не бывает жары и не бывает холода. Никто не оскверняет там уста проклятиями, лелея на устах благодарные молитвы». Где он, этот гнусный лжец? Попадись он мне, я мигом из него душу вытрясу! — И великан тряханул в воздухе сжатыми кулачищами, словно держал за горло незримого Сахаткери.

— Ищи ветра в поле!

— Как только сошел с корабля, так и след простыл!

— Говорят, отправился паломником в Мекку.

— Чтоб его там черным камнем придавило! — ворвалась в мужскую разноголосицу старуха Хамида, утирая слезу кончиком головного платка.

— Турция — страна широкая… Может, мы, высадившись на окраине Самсуна, как та курица, дальше своего насеста ничего не видим. А если вправду Сахаткери отправился разыскивать для нас обетованные места? Ведь и предводителя нашего Шардына, сына Алоу, тоже не видать, — уцепился за веточку надежды добряк Шрин из племени садзов.

— У кого есть деньги, тот и в аду будет жрать сласти! Мы подыхаем, дорогой Шрин, а ты еще веришь, что за нами явятся наши благодетели и поведут нас в райские кущи. Не будь слепцом! — как ударом плети хлестнул по розовой веточке надежды Шрина тот разгневанный горец, который завел разговор о пройдохе Сахаткери.

Оглядываясь, словно разыскивая кого-то, в середину толпы проталкивался Дзиапш Ноурыз, сын Баракая. Нрав этого человека всегда был горячим. Он походил на пистолет, у которого всегда взведен курок. Дзиапш Ноурыз не вставал, а вскакивал, мог прервать собеседника на полуслове и действовал сломя голову.

— С постели поднялся, — кивнул на него мой брат Мата.

Действительно, сын Баракая был смертельно бледен и так сутулился, что без сострадания на него нельзя было смотреть.

— В споре, кто виновен в нашем злосчастье, не вижу прока, — начал он хриплым, словно застуженным голосом. — Одно ясно: обмануты и проданы мы, как бараны. Куда канул Хаджи Керантух? А? Не знаете! Могу поклясться, что он, в отличие от нас, благоденствует. Такому и чужбина что родина. Здесь не меджлис, где чешут языки и спорят, стуча бычьими лбами. Буду краток: родственникам, молочным братьям и друзьям я объявил, что готов стать во главе тех, кто пожелает вернуться на родину. Если это не удастся нам сделать мирно, возьмемся за оружие. Предпочитаю упасть в бою головой к отчему краю, чем подохнуть от голода невесть ради чего в этой чужой стране. Пора действовать! — И, выбросив руку в направлении моря, крикнул: — Завтра в дорогу!

Для большинства собравшихся слово Дзиапша Ноурыза, сына Баракая, было неожиданным. И хотя люди привыкли к скоропалительным поступкам Ноурыза, его «завтра в дорогу» их немало озадачило. У каждого за плечами находились женщины, старики и дети. Взять домочадцев с собой — легко сказать, а бросить здесь на произвол судьбы — кто же решится на такое? Дзиапш Ноурыз знал это. Ропот нерешительности прокатился по толпе.

Но Ноурыз понимал, что щека не загорится, пока по ней не ударишь.

— Ведь и среди вас имелись порядочные и храбрые люди, которые предостерегали, что угодим в западню! Но где там! Как овцы за блудливым козлом, полезли вы с детьми и женами в эту холерную дыру!

— Что правда, то правда, Дорогой Ноурыз, — не выдержал старик Сит, забросив концы башлыка за спину. — Твой брат Ахмет старался удержать народ от погибельного шага. Но ведь и ты сам тогда…

— Паша приближается! Паша!

Этот крик так и не дал договорить старому Ситу то, что он собирался сказать.

По дороге, ведущей из Самсуна, в сопровождении конвоя из десяти аскеров приближался всадник. Вскоре он поравнялся с толпой. Она расступилась, и паша въехал в самую середину. Смуглолицый, огромного роста, в феиз шапке с аспидной кисточкой, он лиловыми, как маслины, глазами обвел собравшихся. Над слегка вывернутой, одутловатой верхней губой его, как приклеенные, рыжели усы. Восседал он на дородном, высоком чалом скакуне. Стремена была опущены до отказа, и казалось, что длинноногий седок почти касался ступнями земли. Многие убыхи, дад Шарах, знали турецкий язык. Но обычно им владели дворянские семьи, их челядь, торговцы-контрабандисты, а не простолюдины. Омер-паша не мог без толмача разговаривать с толпой, которую составляли люди простого звания. Поэтому рядом с левым стременем паши в роли переводчика оказался толковый малый, грамотей Мзауч Абухба. Этот садз-абхазец был родом из Гагра.

Поздоровавшись, паша спросил:

— Все ли здесь мусульмане?

— Все, губернатор! — ответил старик Сит.

— А если все, то почему не посещаете мечети и не совершаете пяти намазов, как должно правоверным?.. — Начать разговор с укора — это было по меньшей мере невежливо.

— Почтенный паша, позвольте заметить вам, что аллах избавил голого от того, чтобы стирать белье. Мы бы пошли в мечеть, но там нет хлеба, чтобы унять голод, нет лекарства, чтобы погасить огонь заразы, испепеляющей нас.

Я сам удивился своему голосу. В нем звучала сталь, а моя правая рука стискивала рукоять клинка. Как в бреду расплывалось передо мной лицо паши, а по нему, словно призрачная тень, проплывала мертвая Айша, чью грудь сосал еще живой ребенок. Черные косы сестры ниспадали к ногам коня, на котором сидел паша. Мата мгновенно оказался впереди, чтобы прикрыть меня. Но переводчик из разъяренного быка сделал смиренного барашка.

— Мы голодны, господин паша, — так перевел он содержание моих слов.

— С завтрашнего дня каждая семья будет получать по буханке хлеба, — торжественно изрек Омер-паша с такой благодетельной величавостью, словно впрямь с завтрашнего дня открывал перед нами ворота рая.

Ликующих криков паша не услышал, напротив, к нему подскочила похожая на больную птицу старуха Хамида и заклекотала:

— Чем может помочь один черствый хлеб? Без молока все дети погибнут!

«Экие неблагодарные», — и в глазах паши полыхнуло недовольство.

— Это не по-мусульмански, — взъярился он, — женщины не могут присутствовать, да еще без чадры, там, где собираются мужчины. Вы должны забыть порядки гяуров. Здесь не Россия! Пусть женщины немедленно уберутся отсюда!

— Сделай милость, господин, выслушай меня! — седобородый Соулах, сложив ладони, поклонился сановитому всаднику. — У нас, убыхов, есть своя святыня — всемогущая Бытха. Я имею честь быть ее верховным жрецом. Когда мы славим нашу святыню, совершая молитвы, женщины стоят рядом с мужчинами. Таков обычай! Мы унаследовали его от предков.

Когда Мзауч Абухба слово в слово перевел сказанное жрецом, паша повесил плеть на седло и, воздев руки к небу, взмолился:

— Ла илаха ила-ллахи… — И, прервав молитву, угрожающе крикнул в толпу: — Ступайте, нечестивые, в мечеть! Все ступайте! Искупайте молитвами грехи ваши, иначе вам рая не видать!

Меня начал душить гнев:

— Дайте нам возможность жить как людям на этом свете, а рай мы уступаем вам!

Мата снова изготовился к схватке, прикрывая меня, и я заметил недовольный взгляд отца: «Где твоя выдержка, сынок?»

Омер-паша, чье краснобайство я прервал, оглянулся. Верховой аскер рукоятью плети показал в мою сторону.

1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 71
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Последний из ушедших - Баграт Шинкуба торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Вася
Вася 24.11.2024 - 19:04
Прекрасное описание анального секса
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит