Аллергия на №1 (СИ) - Мейд Алекс

— Наденешь её, а своей вытрешься. Твоя слишком… светлая. — Я отвёл глаза от неё, стараясь не пялиться на буфера сводной сестрички.

Девушка зло посмотрела на меня, а потом на свою грудь и… осознала, что моё предложение было крайне благородным. Мокрая ткань лифчики прилипла к её груди и теперь были видны, съежившиеся соски от прохладного ветра.

— Спасибо, — процедила Саша, начиная заливаться краснотой.

Она подхватила свои вещи с песка, прижала к груди и быстро прошмыгнула за одну из ширм. В другое время я подшутил бы, но мне не хотелось, чтобы друзья или же, прости Господи, Аверин пялился на неё. Кстати, помимо Марка я понял, что и Нико заинтересовался Сашей. И в отличие от Марка, который всё-таки капуша, в Нике — я не сомневался. Друг действовал быстро.

— Что случилось? — спросил Марк, выходя на берег.

— Общие трудности, так что не беспокойся, — ответил я.

— Всё я готова, — подошла Саша. Я прикусил губу, чтобы не расхохотаться, ибо девушка выглядела в моей майке, как пятилетка в папкиных вещах. В руках она держала мокрую майку и нижнее белье. — Увидимся ещё, Марк.

— Ладно. Увидимся за обедом, — вздохнул парень.

Мы быстро начали подниматься обратно к лесу, а потом в молчании пошли дальше. Не смотря на восходящее солнце, но было довольно ветрено. Чёрт, что же они увидели?

— Лев, почему ты тогда связался с наркотиками?

Я удивлённо посмотрел на неё. Саша никогда о таком не спрашивала у меня, когда все узнали про мою связь с наркотой. Наверное, никогда не забуду тот день, когда понял, что натворил. Отец лишь разочарованно смотрел на меня, Илья же так, словно ничего другого и не ожидал, мачеха отцу сразу предложила отправить меня в военную школу, а Саша же ничего, как обычно. По сути, я думал, что ей вообще было плевать на меня.

— Связался с такой компанией и думал, что это круто и буду ходить эдаким секси с циничным взглядом. — Я подавил злой смешок, вышедший откуда-то из глубин души. — Блин, а вот ни хера это не так.

— А что так? — проницательно спросила меня она. Я поджал губы и отвёл глаза. — Я не спрашивала тогда, потому что ты вёл себя, как загнанный зверь. Язвил всем и даже днями не спускался вниз, взять еды.

— И тем не менее, отец всё равно присылал тебя с едой. — Я посмотрел на несколько смущённое лицо девушки и осознал: — Нет. Это ты сама мне таскала еду. Но зачем?

— Дядя Андрей был тогда зол и сказал никому не кормить тебя. Мне показалось, что это слишком, ведь у всего должна быть причина… И у тебя, как мне показалось, она была. Поэтому я и не лезла, так как не хотела нарваться на грубость или же доставать тебя, когда ты не хотел об этом говорить, — произнесла она, обнимая себя руками. — Хотя, может мне и почудилось…

— Саш, ты даже не представляешь какая ты чудесная, — неожиданно выдохнул я.

Она скептично посмотрела на меня и ехидно уточнила:

— Может, всё-таки чудаковатая?

— Ну, без этого никуда, — хохочу я и смотрю на то, как раздражённо фыркает. Хотя еле сдерживается, чтобы не улыбнуться. — Но ты действительно самый чудесный человек, которого я знаю, чудачка.

— Чудесная чудачка… звучит, как какой-то приговор, — рассмеялась Громова.

Мы дошли до домика, а потом зашли в гостиную. Род убирал хлам в мусорные пакеты, хотя у нас было достаточно чисто. Только мусор, что мы притащили вчера был и всё. А вот Нико сидел за компьютером и что-то сосредоточенно смотрел. Из нас троих, лишь Дёмин мог похвастаться не только близким знакомством с разной техникой, но и тем, что парень писал программы и разрабатывал приложения, на что и жил, собственно говоря. Оба парня были напряжены, что тоже не внушало доверия.

— Идите сюда, — произнёс Нико, увидев нас. — На камерах всплыло кое-что интересное. Вы оба должны это увидеть.

Переглянувшись с девушкой, мы сели по обе стороны от Нико и всмотрелись в не особо чёткое цветное изображение. Видео было на паузе.

— Ты проснулся уже накачанный наркотой двадцать шестого июня и вечером тебя отрубило. Мы просмотрели записи двадцать пятого числа и ничего не нашли, но это было тогда, в участке. Поэтому я скопировал себе всё, как только участковый свалил, чтобы поприветствовать самого Родиона Вьюгина, — с улыбкой произнёс друг.

— То есть ты спёр записи, — подметила Саша.

— Скопировал. Есть разница, малышка, — усмехнулся парень, щуря голубые глаза. — Но не в этом суть. Запись двадцать шестого числа рано утром в здании были… как бы, закрыты чем-то. Недолго, всего минут десять. Я посмотрел наружную и Родион кое-кого заметил.

Парень включил запись. Словно тени проходили быстро полицейские, но тут подъехало такси, из которого вышла стройная высокая молодая женщина. На ней была широкополая чёрная шляпа, солнечные очки и белый комбинезон. Она походкой от бедра шла к участку и мы бы не увидели её лица, если бы Нико вовремя не поставил паузу, где лишь на долю секунды она снимает очки и уже заходит в здание.

Я с опаской повернул голову в сторону Саши. Та в искреннем шоке сидела и смотрела на лицо женщины, пока не выдохнула испуганное:

— Мама…

Саша

Я сидела на скамейке возле дома и до сих пор не могла поверить в то, что увидела. Мне просто врезалось в голову красивое лицо мамы, обрамлённое светлыми длинными волосами и ярко накрашенными зелёными глазами, которыми она всегда гордилась.

Чёрт, что она вообще там делала… она же в Италии.

Я качнула головой. Сейчас — может, но… не тогда уж точно. Может, это просто совпадение? И на самом деле это женщина, которая очень на неё похожа или же она приехала, потому что нашли её сумочку или типа того… Тогда зачем камеры были скрыты? И не было видно, как она выходила обратно…

Уткнувшись носом в колени, я обняла их, чувствуя, как слёзы скатываются по щекам. Она смогла выделить рано утром время, ущемив свой фитнес, чтобы приехать в вшивый участок, но ни разу, чтобы навестить меня за полгода. Хотя, нет, мне всё равно на неё. Просто противно, оттого, что она опять мутит что-то. Теперь ясно одно: мама зачем-то хочет сжить со свету Льва. Но зачем? У неё уже есть богатый муж, а с Львом она никогда не общалась. В чём мотив?

Внезапно скрипнула калитка. Даже не поднимая глаз, отвернулась к стене. Не хотелось никого видеть, тем более, когда гадские слёзы не хотят останавливаться.

Кто-то опустился рядом. Хотя по запаху сигарет поняла, кто это был. Минут пять он молчал, прежде чем сказать:

— Из-за мамы.

Я, шмыгнув носом, вытерла слёзы и повернула голову в сторону Льва. Зелёные глаза сочувствующе смотрели на меня. А ему чего меня жалеть? Это же моя мама дружит против него.

— Что?

Лев облокотился спиной о стену дома, посмотрел на небо.

— Моя мама в молодости была не прочь закинуться подобными веществами. Тусовалась с байкерами и рокерами. Мне так рассказывала бабушка. И её спас отец, который нашёл что-то в юной наркоманке. Нахальной, безбашенной и при том очень настоящей, — улыбнулся грустно Ельский. — А я же, попробовав, ощутил впервые с момента смерти мамы, что… что цел. Мне казалось, что раньше я был неполным человеком и… Чёрт. Выходит, я тогда не понимал, что таким образом пытаюсь просить, чтобы и меня кто-то спас.

Я почувствовала, как у меня всё в груди сжалось от этого признания. Сейчас я увидела немного потерянного мальчишку, которому крайне сложно говорить о своих настоящих эмоциях и чувствах. И осознала одно: мы оба были в этом смысле очень одиноки. Своим родителям я особо не нужна была, а у Льва умерла мама, когда он хоть и был мальчишкой, но смог хорошо узнать и полюбить её, у отца же не было времени на него. Мы оба были недовоспитанными, недолюбленными… неполными.

— И тебя спасли, — тихо проговорила я, заглядывая ему в глаза.

— Не те, кто должен был. Меня спасли мои друзья.

— И это говорит о том, что ты умеешь выбирать друзей, — неунывающе произнесла я.

Лев встал с скамейки и протянул мне руку, сказав: