Тайна доктора Николя (сборник) - Гай Бутби

— Не важно, пусть введут его немедленно. Это может пролить некоторый свет на дело.

Слуга вышел. На лестнице раздались тяжелые шаги, и в комнату вошли два полицейских, поддерживая под руки жалкую фигуру в ливрее.

— Ну, Томсон, что вы можете нам сказать? — проговорил Ветерелль, взглянув с нескрываемым отвращением на этого человека.

Надо сказать, что выглядел кучер действительно ужасно: ливрея была разодрана, шляпы не было, а вся голова оказалась выпачкана в грязи; кроме того, громадный синяк украшал его левый глаз. В ответ на вопрос Ветерелля он скорее прохрипел, чем произнес нечто нечленораздельное. Способность говорить вернулась к нему только тогда, когда он выпил предложенный ему стакан грога.

— Я не виноват, сэр. Они провели меня. Все произошло так: неделю тому назад я познакомился через одного моего приятеля с очень симпатичным джентльменом, который сказал мне, что он недавно приехал из Англии и хочет купить здесь ферму. Он сказал также, что слышал обо мне как о человеке опытном и пригласил меня в компаньоны. В четверг вечером я должен был дать ему окончательный ответ. Когда я отвез мисс на бал, я отправился к нему в отель «Канарейка». Он ждал меня у дверей и пригласил войти, сказав, что один его знакомый посторожит лошадь, пока мы будем беседовать. Мы прошли в отдельный кабинет ресторана и заказали выпивку. Мы болтали о ферме, о хозяйстве, когда он попросил меня, чтобы я посмотрел, нет ли кого у дверей. Я пошел и посмотрел — там не оказалось ни единой живой души. Я вернулся, и мы выпили с ним за успех предприятия. Потом я не знаю, что со мной сделалось, сэр: я ужасно захотел спать и пришел в себя только на улице, причем в самом потрепанном виде. Рядом стоял полицейский — он и растормошил меня. Вот и все, сэр. Больше я ничего не знаю.

— Постарайтесь как следует все вспомнить и опишите возможно точнее наружность этого человека, Томсон, — обратился я к кучеру.

Я был почти уверен, что это окажется тот незнакомец, частые встречи с которым показались мне столь подозрительными.

— Насколько я помню, сэр, это был высокий, но худой человек. Волосы у него были черные, глаза тоже. Руки и ноги очень маленькие…

— А не заметили ли вы у него на мизинце золотого кольца в виде змеи? — продолжал я.

— Как же, как же, сэр, с двумя черными камешками вместо глаз.

— Значит, это был Николя! — воскликнул я в изумлении. — Значит, он последовал за нами в Австралию!

— Господин инспектор, — заговорил Ветерелль в сильнейшем волнении, — надо начать розыски этого человека немедленно. Я знаю его: он увертлив как угорь. Нельзя терять ни минуты.

— Еще один вопрос, — вмешался я. — Когда вы подъехали к отелю, где стоял ваш знакомый?

— На веранде, сэр.

— Затем вы прошли в кабинет, так как общая зала была слишком полна?

— Именно так, сэр!..

— Когда он говорил о ферме, то делал какие-нибудь выкладки или чертежи?

— Да, сэр. Он писал на письме или на конверте — точно не помню, сэр.

— Он вынул его из кармана?

— Да, сэр.

— Мне кажется, вы не знали этого человека.

— Нет, сэр, но я встречал его раньше.

— Значит, он сиднейский житель?

— О да, конечно, сэр.

— Немедленно отправляемся в эту гостиницу, — обратился я к инспектору.

С большим трудом мне удалось убедить Ветерелля остаться, так как он был слишком слаб.

— Вы должны пообещать, что немедленно известите меня, если узнаете еще что-нибудь важное, — сказал он мне.

Дав ему это обещание, я вышел в сопровождении инспектора. Подозвав проезжавший кеб, мы велели извозчику ехать как можно скорее в нужный нам отель. Когда мы двинулись в путь, часы на ратуше пробили двенадцать. Филлис находилась в руках Николя уже три часа.

Гостиница была погружена во тьму. Нам пришлось позвонить раза четыре, прежде чем появился заспанный и полуодетый коридорный и спросил, какого черта нам нужно. Услышав магические слова «именем закона», он сейчас же изменил тон и вызвал самого хозяина.

— Добрый вечер, — вежливо обратился к последнему инспектор, — разрешите нам войти на минутку по важному делу.

— Надеюсь, ничего плохого не случилось?

— Ничего особенного. Нам просто нужно навести справки относительно одного человека.

— В таком случае я сейчас позову портье — меня сегодня вечером не было дома.

Он ушел. Минут через десять, когда мое нетерпение достигло уже своего апогея, он снова появился в сопровождении заспанного швейцара.

— Вот эти джентльмены хотят навести справки относительно одного вечернего посетителя, — сказал он.

— Это был высокий стройный мужчина с очень черными волосами и глазами. Он был здесь с Томсоном, слугой Ветерелля, — объяснил я.

Портье задумался на минуту.

— Вспомнил, — сказал он наконец, — они сидели в пятом номере и заказали ром и виски.

— Да, это именно тот человек, который нам нужен, — кивнул инспектор. — Скажите, не видели ли вы его раньше?

— Ни разу. Я уверен в этом, его лицо забыть трудно.

— К ним никто не входил, пока они были в отдельном кабинете?

— Насколько я помню, нет. Хотя постойте: приблизительно через полчаса после того, как я подал им напитки, по коридору, где находится кабинет номер пять, прошел высокий, хорошо одетый джентльмен.

— Вы не видели, когда он вышел?

— Нет. Я знаю только, что кучер напился и этим двум джентльменам пришлось его вынести.

Инспектор повернулся ко мне:

— Результаты не слишком блестящие.

— Действительно. Но не следует ли нам осмотреть кабинет номер пять?

Мы последовали за портье и, пройдя коридор, вошли в небольшую, плохо обставленную комнату. На столе валялись окурок и обрывок «Вечернего Меркурия», но это было не то, что я искал. Исследовав внимательно пол, я нашел около каминной решетки обрывок бумаги. К моему разочарованию, это оказался лишь клочок конверта с несколькими ничего не значащими буквами.

— Нам остается только отправиться на станцию. Может быть, мы там узнаем что-нибудь. Здесь нет ничего интересного. Идемте, — сказал инспектор полиции.

Захватив обрывок газеты, я вышел вслед за ним. Когда мы ехали по направлению к вокзалу, я взглянул на газету. Мне бросился в глаза штемпель, стоявший в углу газеты: «У Максвелл. Телеграфное агентство, осведомительное бюро. Инсуэл-стрит, 23. Улхара».

— Назад. Скорее назад! — крикнул я кучеру.

— Что такое? — спросил удивленный инспектор.

— Я, кажется, нашел ключ к этой загадке, — воскликнул я.

Через пять минут мы снова были у отеля.

— Прошу прощения, что беспокою вас во второй раз, но речь идет о жизни и смерти. Немедленно проведите меня в пятый кабинет, — обратился я к хозяину.

Клочок конверта, который я бросил, все еще валялся на полу. Я поднял его и осмотрел внимательнее. В углу стояли полустертые слова: «…суэл-стрит. Улхара». Было ясно, что Николя получил газету — поскольку она, по-видимому, принадлежала ему, — из этого агентства, и возможно, что в нем знали его адрес. Мы снова уселись в кеб, и через несколько минут инспектор уже звонил в двери агентства.

— Мистер Максвелл живет здесь? — спросил инспектор.

— Нет, сэр, его квартира на Помсон-стрит, третий дом на левой стороне.

Не теряя времени, мы отправились по новому адресу. При слове «полиция» дверь нам немедленно открыли. Перед нами предстал маленький толстый человек во фланелевой пижаме.

— Что-нибудь случилось, джентльмены? — спросил он встревоженно.

— Ничего, ничего, мистер Максвелл. Мы только хотели навести у вас маленькую справку. Вот, видите, этот конверт и газета были, по-видимому, куплены у вас, судя по штемпелю. Не знаете ли вы субъекта… — И я дал ему описание доктора Николя.

Лицо маленького человека просветлело:

— Я знаю этого господина, он заходил вчера после полудня.

— А его адрес?

— К сожалению, я не могу быть вам полезен в этом отношении. Он только зашел, купил газету и пачку бумаги. Я был так поражен его внешностью, что даже вышел за дверь поглядеть ему вслед.

— А в каком направлении он шел?

— Он направился к аптеке Поджерса на той стороне улицы.

— Жаль, что вы не можете больше ничего нам сообщить, мистер Максвелл, — сказал я, — тем не менее мы вам очень благодарны. Всего хорошего.

Выйдя от мистера Максвела, мы, не теряя времени, направились в аптеку.

— Я хорошо помню этого господина, — ответил нам аптекарь, — он заходил к нам вечером и купил флакон хлороформа.

— Вы заставили его расписаться в получении?

— Конечно, господин инспектор. Хотите взглянуть на его подпись?

— Да, и очень.

Поджерс порылся в книге и наконец нашел нужную страницу: «Хлороформ. Ж. Венидж. Каллион-стрит, 22. Улхара».

— Венидж! — воскликнул я. — Это не его имя.