Только ты (СИ) - Черногорская Ксения

Офигительно классной, живой, подлинной. Настоящей, как сказал Валера.

И кроме этого чувства нет ничего.

Я не думаю о том, хорошо ли ему. Не думаю, опасно ли это — заниматься сексом в океане, где, банально, могут плавать акулы. Не думаю ни о какой микрофлоре.

Я просто трахаюсь. С криками. С нетерпением. С невероятными оргазмами, которые будто током потряхивают всё моё тело, но эти "удары тока" — чистое, чистейшее наслаждение.

Я самка дельфина, растворившаяся в ночном океанском сексе.

Женщина, впервые в жизни ощутившая, что такое — быть по-настоящему, по-природному, свободной.

От всего вообще.

Всё, что мне понадобилось для этого — тёмная ночь, спокойный тёплый океан и доверие к мужчине, который дарил мне наслаждение за наслаждением.

Никакой секс до этого не был даже подобием того, что я испытываю в эту ночь. Даже тот, что произошёл чуть ранее в каюте огромной яхты Ковалевского.

Оргазмы напоминают какие-то бешеные салюты гормонов, и я не даю Валерию отдыхать. Жадная, бешеная прорва, дорвавшаяся до идеального для себя секса, я не отпускаю его даже тогда, когда начинаю понимать, что он просто устал.

Меня отпускает только тогда, когда он в очередной раз снимает меня с себя и плывёт рядом. И я тут же ныряю с головой в черноту океанской воды. Проплыв пару метров, я выныриваю, и принимаюсь оглядываться во тьме, пытаясь найти его рядом. Сердце учащённо колотится в груди. Но я смутно вижу рядом силуэт Валеры и бешеный бой понемногу успокаивается. Мне кажется, что я вижу улыбку на лице этого сильного и уверенного в себе мужчины, но этого конечно быть не может — его силуэт чернее неба над головой и только потому не сливается в единое целое с океаном. Хотя различать его действительно довольно трудно. Чтобы не потерять его из виду, я подплываю ближе и мы молча направляемся к берегу, плывя неспешным, спокойным кролем.

Как только я различаю впереди серую пену у песка, я нащупываю ногами мягкое песчаное дно и встав, разрезаю телом, будто ледокол, толщу воды. Преодолевая её сопротивление, шагаю к берегу. Слышу шум и плеск рядом — Валера идёт слева и немного сзади.

Мы выходим на берег и падаем на прохладный песок.

Ветер с океана обдувает спину и ноги, заставляя кожу покрываться мурашками. Позади шумит тихий прибой. Я лежу на животе и смотрю на чёрный силуэт лежащего рядом мужчины. И сквозь мерный шум слышу его глубокое дыхание.

Меня не беспокоит ничего. Абсолютно.



Глава 21

Спустя некоторое время из-за усиливающегося с океана ветра, мне сновится зябко. Песок сверху прохладный и когда я провожу по нему рукой, это очень хорошо чувствуется. Но стоит снять просушенный ветром верхний слой, рука снова погружается в тепло. Хоть закапывайся немножко, чтобы огреться. Я подбираюсь к Валерию и он, повернувшись ко мне, обнимает меня. Я поворачиваюсь к нему спиной и кладу руку на его руку.

Теперь мы лежим лодочкой. В его объятиях мне очень спокойно. И я снова согреваюсь. Уходить не хочется. Спать я пока я не хочу. Чувствую, как Валерий нежно целует мою макушку и таю от нежности. Думаю о том, значат ли эти его объятия и поцелуи что-нибудь или это просто такое сиюминутное желание выразить свои эмоции после секса в океане?

— Кто я для тебя? — тихо спрашиваю я.

— В каком смысле? — несколько напрягаясь, отзывается он.

— В прямом. Зачем ты меня обнял?

— Ну, тебе же холодно.

Хочется повернуться и посмотреть ему в глаза, но я знаю, что в такой темноте всё равно их не увижу.

— Ну и что? Ты всех девушек так обнимаешь?

— Нет, конечно.

— А почему — меня?

— Не знаю. Слушай, не лезь мне в душу. Не порти момент, ладно?

Его ответ меня коробит. Весь уют этих объятий будто смывает волной. Я чуть отстраняюсь и он перестаёт меня обнимать. Усаживаюсь на пятую точку, складываю руки на коленях и ложусь на них щекой. Вокруг так темно. И тихо плещет волнами океан.

Ладно, сама виновата. Что я, действительно?

— Зачем ты так ускоряешься? — спрашивает он, усаживаясь рядом со мной.

Он выглядит чуть более тёмным пятном во тьме. Будь немного светлее, я бы парилась, что нас могут увидеть голыми его люди, но в такой темноте нагота не является наготой. Пока человек не подойдёт метра на три-два к нам, он нас даже не различит на тёмном берегу.

— Не знаю, — отвечаю я. — Наверное, устала от неопределённости. Тебе о моём будущем явно известно больше, чем мне.

— Милан, — тихо говорит он, — я очень давно так не делал. Очень, очень давно. Я, честно говоря, даже не думал, что у меня есть в этом необходимость.

— Ты про нежность?

— Да.

— А как ты обычно живёшь? Расскажи мне. Я не про твои финансовые и прочие секреты. Я про личную жизнь.

— Зачем тебе это?

— Я же не заставляю. Просто спросила.

— Ты не ответила на вопрос.

— Ты на мой — тоже. А он был задан раньше.

— Скажи зачем и я решу, хочу отвечать или нет.

— Я прикипаю к тебе.

Молчим. Он довольно долго ничего не говорит.

— Не нужно этого делать, — наконец произносит он. — Я очень вряд ли мужчина твоей мечты.

Ничего не отвечаю. Хочется сказать, что не надо решать тут за меня, но я молчу. Мне грустно и это всё, что я понимаю сейчас. И бежать некуда. Да и не убежишь уже. Потому что бежать теперь нужно от себя самой.

— Прости, я не хотел тебя обидеть. Просто ты не понимаешь… Я не тот человек, который стремится найти свою женщину. У меня она уже была.

— Странно, когда люди в твоём возрасте живут прошлым.

— Я не живу прошлым. Просто в какой-то момент отвалилась сама необходимость в чём-то таком.

Мысленно горько усмехаюсь. Пару минут назад он нежно обнимал меня и целовал мои мокрые волосы. Либо он не отдаёт себе отчёт в своих желаниях, либо для него это действительно значит намного меньше, чем я себе позволила на мгновение вообразить.

— Хорошо, — тихо говорит он, — я расскажу тебе.

Его приятный низкий голос, мешаясь с шумом океанского прибоя, оказывает на меня какое-то магическое действие — слушая его, я будто погружаюсь в какой-то транс. При этом смысл слов для меня не ускользает. Но всё, что происходит, кажется теперь каким-то сном. Может причиной этому — темнота. Нет ничего, что отвлекало бы от того, что он говорит.

— На меня работают сотни людей. В разных городах. В нескольких странах. С каждым годом я создаю всё больше рабочих мест. Открываю новые филиалы, активно занимаюсь поддержкой изобразительного искусства. Постоянно веду переговоры, езжу и летаю на встречи. Иногда беру себе пару часов для отдыха, но это активный отдых. Спортзал, беговые тренажёры, железо, плавание в бассейнах. Я часто ем наспех, просто потому что в сутках — двадцать четыре часа, а дел — непроворот. Иногда я думаю о том, что надо бы снять часть этой деловой нагрузки. Просто потому, что устаю. Просто потому, что мне редко удаётся поесть спокойно, без звонков, сообщений, формирования планов и организации работы подчинённых. Но когда я так делаю… Когда позволяю себе быть незанятым работой… знаешь, накатывает чувство опустошённости, бессмысленности, тоски. И мне не удаётся получить удовольствие от такого отдыха. Я привык быть всё время занятым. Да, я очень богат и мог бы вести совсем другой образ жизни. Ослабить контроль, больше делегировать обязанностей своим подчинённым, занимающим руководящие посты. Тогда у меня появится намного больше свободного времени, но… но что мне с ним делать? Несколько лет назад я очень хотел свой сад и фантазировал на тему того, как буду уезжать на несколько дней куда-нибудь в пригород, выращивать смородину, замйсь виноградом, буду делать вино, прочие фантазии в том же духе. Но виноградники — это баловство, а меня не хватило даже на смородину. Я очень быстро почувствовал себя опустошённым, старым, ненужным. Будто выброшенной на берег рыбёшкой, которая сразу, как только шлёпнулась на песок, стала задыхаться. Не её среда. Я привык быть занятым, привык жить в драйве бизнес-процессов, привык всё вокруг контролировать и совершенно разучился расслабляться. И разучился давно.