Невеста против - Лика Вансловович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Последние слова целительницы меня не на шутку напугали, ведь и тот доктор говорил что-то о возможных последствиях этой травмы: «Выходит, правду сказал?»
После ухода бабушки-целительницы я почувствовала усталость и задремала, провалявшись впоследствии несколько часов в некотором забытье: я даже снов никаких не видела, но зато потом почувствовал себя отдохнувшей, даже смогла сесть в постели, правда, не без помощи Миры, но все же и это уже было для меня кое-каким успехом.
— Как вы себя чувствуете, барыня? — спросила горничная.
— Лучше, Мира, намного лучше, даже аппетит появился! — улыбнулась ей я.
Я не собиралась корчить из себя больную и терять время попусту: мне следовало разобраться в своем нынешнем положении, а для этого вовсе не обязательно иметь здоровые ноги — пока хватит и головы.
— Позови-ка ко мне Демьяна, Мира, и принеси мне чай!
Вошедший через несколько минут стражник молчаливо прошел в спальню, изучил взглядом мое новое положение и — как мне думается — мой воинственный настрой вершить великие дела и одобрительно хмыкнул.
— Звали, госпожа?
— Звала! Скажи, ты ведь, наверное, разумеешь, кто у графа был на должности управляющего, а?
— Разумею, конечно! Кузьма Макарович был, и он сейчас всем ведает тоже.
— А приведи-ка его ко мне, Демьян!
— Приведу! — односложно ответил стражник и удалился.
«Не по нутру ему этот Кузьма», — подумала я про себя, принимаясь за только что принесенный Мирой чай с ватрушками.
Управляющий явился нескоро: даже баба Феня, живущая на окраине деревни, оказалась расторопнее.
— Сударыня, как я счастлив, что вы идете на поправку! — с порога заголосил вошедший мужчина, едва ли не грохнувшись перед моей постелью. — Каждый день в церкву ходил, свечу за ваше здравие ставил! — продолжал свои словесные излияния управляющий.
— Ну что ж, вашими молитвами, Кузьма Макарыч! — бодро перебила его я. — А принесите-ка мне все последние накладные и расчетные да и документы, что у вас имеются: хочу, знаете ли, ознакомиться с тем, что имею и с тем, как на сегодняшний день идут дела! — сразу озадачила я своего гостя.
Я понимала, что основная часть документации должна находиться в кабинете покойного супруга, ну или храниться где-нибудь в надежном месте, но, как известно, хороший управляющий в поместье — это залог его процветания и, чтобы понять насколько все хорошо или плохо, надо бы самой во всем разобраться.
Кузьма тем временем заметно изменился в лице и ошалело уставился на меня, явно не ожидая от новой хозяйки такой прыти.
— Но, а как же… — сбивчиво начал бормотать управляющий. — Ваш отец уже отдал кое-какие поручения и сказал, что будет и впредь помогать вам в управлении делами графа, сударыня! Я думаю, вам будет сложно вникнуть во все тонкости и ваше положение, вы ведь еще больны! Князь сказал мне, что…
— Знаете, Кузьма Макарович, — не выдержав, перебила его я, — мой отец — это вовсе не тот авторитет, на который вам следовало бы опираться, я бы даже сказала, что при мне вообще ни стоило о нем упоминать, но хорошо, однако, что вы это все же сделали.
— Но что значат ваши слова? — растерялся подельник моего папочки.
— Это значит, что мне придется вас уволить! Уж простите мне мою мнительность, но я не могу доверять человеку, который подчиняется моему отцу!
— Уволить?
— Разжаловать!
— За что? Я же пятнадцать лет верой и правдой!
— Увы, но вам не удастся меня переубедить — в этом решении я все равно буду непреклонна! Но я могу подготовить для вас рекомендательное письмо, если это вас утешит, и предоставить вам расчет: правда, прежде, чем сделать это, мне все же придется свериться с некоторыми бумагами!
Управляющий побелел от ужаса и смотрел на меня, словно перед ним стояла сама смерть с косой — в какой-то степени мне было его жаль, но поступить по-другому я не могла.
«Как же хорошо, папочка, что ты в свое время нанял для нас учителя арифметики! По крайней мере, я могу надеяться на то, что хоть немного разберусь во всех этих документах, расчетах и прочей ерунде!"
Управляющий рухнул передо мной на колени в отчаянной попытке добиться моего снисхождения.
— Прекратите этот цирк немедленно! — возмутилась я.
Он торопливо поднялся на ноги, глаза его теперь с трудом скрывали злость и обиду.
— Скажите, а чем больше всего интересовался мой отец?
— Почему я должен вам помогать, когда вы меня только что разжаловали!? — обиженно буркнул несчастный управляющий.
«Да ты не из робкого десятка!» — хмыкнула я про себя.
— За тем, что от этого зависит, насколько щедрым будет ваш расчет: я ведь могу вас и по миру пустить, и без всяких рекомендаций оставить, Кузьма Макарович! — я оставалась хладнокровной и чувствовала свое превосходство над этим человеком.
После сказанного он явно задумался, даже губу начал жевать от натуги.
— Насколько больше будет мой расчет?
— Смотря насколько полезной окажется ваша помощь! Я намерена сначала убедиться в том, что сказанное вами, правда!
— А если я скажу вам о том, что действительно интересовало вашего батюшку…
— Так, — подбадриваю его улыбочкой.
— И среди этих предприятий есть далеко не самые прибыльные…
— Насколько неприбыльные?
— Я думаю, что через год эту фабрику ожидает разорение, хотя это тщательно скрывается! — на
